Молли Блэкуотер. Остров Крови - Ник Перумов

– По рукам, – кивнула Молли.

Огонёк плыл перед ними, озаряя старый тоннель. Местами попадавшаяся кирпичная кладка исчезла полностью, теперь это были скала и плотно спрессованная почва.

И ещё становилось теплее. Заметно теплее.

– Мисс Моллинэр, – негромко заговорил лорд Спенсер, сощуриваясь. – Вы осознаёте, что выхода впереди может и не быть? Что тоннель ведёт вниз и мы доселе не встретили ни единого ответвления к поверхности?

Молли молчала.

Здесь душно, темно и страшно. Слабо дрожит свет огонька, давит нависающая толща земной плоти. Шаги приглушены, они словно крадутся, боясь потревожить неведомое зло, затаившееся в глубине.

Живое железо в Норд-Йорке, огнистая тень на зачарованной дрезине… призраки совсем иного мира и иной жизни, мелькнувшие перед Молли; сейчас она шла навстречу чему-то подобному, странному, невозможному и, конечно же, опасному. Позади остались не меньшие опасности, хоть и уже известные. И если тогда, в Норд-Йорке, она могла выбирать, куда идти, то сейчас выбора не осталось.

Воздух спёрт. Хорошо ещё, что он тут вообще есть, что им можно дышать – сколько писали газеты о несчастных случаях в угольных шахтах, об отравлениях газом метаном, о его же взрывах, уносивших десятки жизней.

Но самое главное – Спенсер прав. Им не подняться на поверхность, пока они не спустятся… до самого дна.

И она должна всех вывести, как положено volshebnitze.

Вол-шеб-ни-це, с досадой на саму себя повторила она ещё раз, уже на языке госпожи Старшей.

Тоннель идёт вниз, но ничего. Загадками, кто проложил его и зачем, она займётся позже.

– У нас нет воды, мисс Моллинэр, – негромко сообщил лорд Спенсер. Сообщил хладнокровно, как и положено истинному джентльмену. – Мы продержимся самое большее трое суток, ваш юный друг Сэм и того меньше. Может, пробить?..

Молли молча покачала головой. Но Спенсер не унимался.

– Почему, мисс? Вы же можете. Вы настоящий магик.

– Не пробью, – сквозь зубы ответила Молли. Лорд мешал, очень мешал – настроиться, ощутить едва уловимую волну, понять исходящее из глубины; сколь угодно страшное, но – доступное пониманию.

Так, во всяком случае, она надеялась.

Она остановилась. Живое железо Норд-Йорка, огнистая тень… всё это должно было подтолкнуть к разгадке, но та упорно не давалась, словно перемазанный машинным маслом крошечный болтик.

Дикая магия, свободная магия, никому не подчиняющаяся магия. Всё дело наверняка в ней, но… почему? Молли вновь, в который раз с досадой и злостью на себя подумала, насколько же мало знает о природе собственной силы – не успела научить госпожа Старшая, как ни старалась, а не успела. Front не мог ждать.

– Ваша светлость… – Она всё-таки не могла не спросить. – Что… с Кейти? Зачем она здесь?

Лорд Спенсер скривился, словно лимон надкусил.

– Мисс Моллинэр. Давайте выберемся отсюда, и, клянусь честью, я отвечу на все ваши вопросы. Но предупреждаю, ответы мои вам не понравятся.

Холод пробирал Молли до костей. Ухмылка лорда Спенсера казалась вымученной, злой, через силу, словно ему самому хотелось сказать совершенно иное.

– Вы знаете, что там впереди, мой лорд? – Вежливые слова выговаривались сами собой, хотя девятый эрл Джонатан Спенсер уже никак не мог считаться «её лордом». – Или хотя бы догадываетесь?

Спенсер оглянулся. Медведь мрачно глядел на него, и глядел так, что – заметила Молли – неустрашимый лорд заметно поёжился.

– Я никогда не спускался сюда, – полушёпотом ответил он. – Я даже не знал, что здесь имеется этот тоннель. Ходы выше проложили монахи из приората, а потом… потом здесь возвели Найт-холл – стараниями старого лорда Кавендиша, автора приснопамятного трактата. Хотя строили тут всё время… сносили, вновь строили, перестраивали и так далее. Но вглубь… не знаю, мисс Моллинэр. Даже я, девятый эрл, не посвящён во все тайны корпорации герцогов или, вернее, дьюков. Их и примкнувшего к ним Дорсета. Он гений, мисс Моллинэр, но злой гений. Или безумный, что, по-моему, одно и то же. Они могли. Могли спускаться, я имею в виду.

Медведь вдруг рыкнул, низко, грозно, предостерегающе. Молли аж подпрыгнула. К брату мигом подскочила Таньша, настороженная, напряжённая. Вскинула голову, к чему-то принюхиваясь.

Бедный Сэмми дрожал, ничего не понимая.

– Они говорят – тут прошёл человек. – Ярина возникла меж оборотней, по-хозяйски касаясь ладошками мохнатых боков. – Человек прошёл, и совсем недавно. Человек Империи, не наш.

– Не может быть! – Лорд Спенсер вытянулся ещё больше, воистину «аршин проглотив». – Кто? Откуда?

– Они не понимают, – снисходительно, словно малышу, принялась втолковывать Ярина, вмиг приняв обычный свой вид всезнайки. – Но человек. Живой. Солдат.

– Бред какой-то, – прошипел Спенсер. В правой его руке появился револьвер. – Спросите, мисс, там что, впереди засада?

Ярина важно кивнула. Оба оборотня глядели на неё весьма выразительно.

– Нет, засады не чуют, – объявила она миг спустя. – Просто один человек прошёл.

– Ну, значит, и мы пройдём. – Лорд Спенсер сощурился, лицо приобрело какое-то змеиное выражение. – Идёмте, леди и джентльмены! Опасность надлежит встречать лицом к лицу!..

Медведь фыркнул.

– Полагаю, мой добрый сэр, никто из вас, варваров, не сможет упрекнуть пэра Империи в трусости! – немедля всхорохорился девятый эрл.

Медведь смотрел.

– И нечего тут ухмыляться! – рассердился лорд Спенсер. – Думаете, я не могу прочитать это в ваших глазах, сэр? Хоть вы и в медвежьем облике, но взгляд-то у вас всё равно человеческий!

Медведь покачал головой. И затрусил вперёд.

Молли бросилась следом.

Мастер-сержант очень хорошо понимал, что с ним происходит. Понимал, сознавал, но сделать ничего не мог. Выполняя приказ чужой воли, он шёл сквозь какие-то коридоры, кругом кричали и суетились люди, грохали выстрелы, но всё это его не касалось. Он разбросал глупцов, что пытались преградить ему путь, голыми руками, и они даже не успели схватиться за оружие.

Двери открылись и закрылись. Ноги понесли его вниз по неширокому тоннелю в кромешную тьму – но почему-то шагал он с прежней уверенностью, ощущая себя пассажиром на империале собственного тела.

Темно, душно, и он мгновенно потерял ощущение пространства. Мрак надвинулся и сдавил, мастер-сержанту очень хотелось зажмуриться, но даже над этой малостью он не был властен.

Мышцы его словно забыли про усталость, ноги шагали и шагали. Сколько прошло времени – мастер-сержант не смог бы сказать даже приблизительно.