Данте. Демистификация. Долгая дорога домой. Том II - Аркадий Казанский

История о том, что в 1731 году подьячий нерехтец (то есть житель Нерехты) Крякутный в Рязани сделал попытку подъема на тепловом воздушном шаре, многими современными исследователями признается сфальсифицированной. Но, находясь в России, я не могу не рассказать о ней.

Из академической статьи:

КрякутнойФурцель – в первом варианте рукописи Сулакадзева – персонаж исторической фальсификации, вымышленный русский изобретатель и воздухоплаватель, подьячий, происходивший из Нерехты и живший в XVIII веке в Рязани. Согласно данной версии, Крякутной в 1731 году совершил первый в мировой истории полёт на воздушном шаре (аэростате).

В единственном говорящем об этом событии источнике, рукописи коллекционера и крупного фальсификатора исторических источников начала XIX века А. И. Сулакадзева, первоначально слова «нерехтец Крякутной фурвин» (последнее слово – название воздушного шара) выглядели как «немец крещеной Фурцель». Сам рассказ о рязанце-воздухоплавателе, «крещёном немце Фурцеле», также не имеет никаких подтверждений, поскольку «записки Боголепова», на которые ссылался Сулакадзев, неизвестны, а число подделок и подложных приписок к текстам, исходящих от него, очень велико.

В 1900—1950-е годы рядом исследователей полёт Крякутного рассматривался как подлинное историческое событие, он активно пропагандировался в период «борьбы с космополитизмом» (конец 1940-х – начало 1950-х годов), проник в литературу, кинематограф и массовую культуру.

Публикация о том, что первый в истории полёт воздушного шара произвёл в Рязани подьячий Крякутный, впервые появилась в 1901 году в журнале «Россия» в статье историка воздухоплавания А. А. Родных с выдержкой из хранившейся у него рукописи историка-любителя, коллекционера и литератора Александра Ивановича Сулакадзева «О воздушном летании в России с 906 лета по Р. X.». Впоследствии, в 1910 году, Родных опубликовал эту рукопись полностью. Имеющиеся в рукописи исправления Родных не оговорил.

В сообщении о Крякутном Сулакадзев, известный многочисленными фальсификациями древнерусских рукописных текстов, ссылался на записки своего деда по матери Боголепова, служившего, по его словам, в XVIII веке в рязанской воеводской канцелярии, а затем бывшего в Рязани полицмейстером. Полностью этот отрывок в той редакции, которая публиковалась в 1910—1956 годах, звучит следующим образом:

«1731 год. В Рязани при воеводе подьячий нерехтец Крякутной фурвин сделал, как мяч большой, надул дымом поганым и вонючим, от него сделал петлю, сел в неё, и нечистая сила подняла его выше березы, а после ударила о колокольню, но он уцепился за веревку, чем звонят, и остался тако жив. Его выгнали из города, и он ушёл в Москву, и хотели закопать живого в землю или сжечь».

Рукопись Сулакадзева «О воздушном летании…», помимо сюжета о Крякутном, включает также записи о Тугарине Змеевиче, якобы летавшем в 992 году на бумажных крыльях, о «каком-то Карачевце», который делал «змеи бумажные на шестинах» и якобы ненадолго на них поднимался в воздух в 1745 году (также со ссылкой на записки Боголепова) и других не подтверждаемых другими источниками событиях.

Сведения о Крякутном как достоверные попали в статью «Аэронавты» незавершенного Нового энциклопедического словаря Брокгауза и Ефрона (1911—1916 года) (т. 4, с. 455—456; автор статьи – С. А. Бекнев) и ряд других работ, в том числе и с упоминанием русского приоритета по сравнению с полётом Монгольфье.

Из академической статьи:

Александр Иванович Сулакадзев (1771 год, село Пехлец, Рязанская губерния – 3 сентября 1830 года), предположительно Санкт-Петербург) – отставной поручик, коллекционер рукописей и исторических документов, историк и археограф-любитель, известный многочисленными фальсификациями.

Согласно его автобиографическим записям, был потомком грузинского князя Г. М. Сулакидзе, приехавшем в Россию с царём Грузии Вахтангом VI. Его отец, обрусевший грузин И. Г. Сулакадзев (1741—1821 годы), воспитывался в одной из гимназий при Московском университете, занимал ряд канцелярских должностей, а с 1782 года (до увольнения в 1808 году в чине титулярного советника) служил рязанским губернским архитектором. В 1771 году И. Г. Сулакадзев женился на дочери рязанского полицмейстера С. М. Боголепова – Е. С. Боголеповой.

Сам Александр Сулакадзев какое-то время служил в Лейб-гвардии Семёновском полку, вышел в отставку в чине поручика. Был хранителем большого собрания рукописей и диковин, признающихся многими учёными поддельными. Значительная часть библиотеки после смерти хозяина была утрачена.

Женат был А. И. Сулакадзев на Софии Вильгельмовне Шрёдер, которая сбежала с Альбертом фон Гочем и нанесла удар по слабому здоровью Александра Сулакадзева, от чего он и умер через месяц после происшествия.

Сулакадзеву принадлежат многочисленные исторические подделки.

Когда Пётр Дубровский в 1800 году привёз собранную им во Франции коллекцию ценных рукописей в Петербург, то ни императорскую семью, ни двор она поначалу не заинтересовала. В связи с этим Дубровский решил пойти на фальсификацию и заявил, что часть древнерусских рукописей из коллекции – это остатки библиотеки дочери Ярослава Мудрого Анны Ярославны, которая впоследствии стала женой французского короля Генриха I, и таким образом якобы эти рукописи попали во Францию. Для доказательства этого утверждения Сулакадзев по просьбе Дубровского сделал на одной из рукописей на кириллице надпись от имени Анны Ярославны. Это было выполнено, подделку не распознали и в 1805 года коллекцию приняли в дар в Императорскую публичную библиотеку и Эрмитаж. Только впоследствии удалось доказать, что запись от имени Анны Ярославны была сделана на сербской рукописи XIV века, тогда как Анна Ярославна жила в XI веке.

Сулакадзеву принадлежат и другие подложные приписки к подлинным рукописям, удревняющие их (самая известная – «молитвенник князя Владимира», в действительности новгородская рукопись XIV века). Ряд этих фальсификаций Сулакадзева выдержан на достаточно высоком уровне. Менее удачную судьбу имели созданные Сулакадзевым стилизованные псевдоязыческие тексты: «Гимн Бояна», «Вещания славянских жрецов», «Лоб Адамль», «Удотрепетник», упомянутая «Оповедь». В этих текстах Сулакадзев применяет язык с псевдославянскими формами, и они были разоблачены вскоре после появления славянского сравнительно-исторического языкознания в середине XIX века.

Благодаря другой его фальсификации – книги «Оповедь» – история Валаамского монастыря удревняется до Х века.

Сулакадзев также составил каталог собственной библиотеки – так называемый «Книгорек». Историк имел большую библиотеку, в которой хранилось около 290 рукописей и около шестисот других книг. Часть из них была подлинными рукописями (нередко в них имелись вставки самого владельца или по крайней мере младше рукописи), другая часть этого каталога признаётся почти всеми историками целиком сфальсифицированной. Среди них было, в частности, «Таинственное учение из Ал-Корана на Древнейшем арабском языке, весьма редкое – 601 года», то есть созданная за десятилетия до появления не только Корана, но и самого Ислама в современном виде.

Сулакадзев оказал большое влияние на поэта Г. Р. Державина, приводившего примеры из «новгородских жрецов» в «Рассуждении о лирической поэзии». В XX веке лингвистические и археографические изыскания Сулакадзева становились предметом исследования литературоведов. Л. П. Жуковская, Б. А. Рыбаков и некоторые другие связывали с Сулакадзевым историю знаменитой «Велесовой книги», псевдославянский язык которой достаточно напоминает «языческие» подделки Сулакадзева; кроме того, в «Книгореке» Сулакадзева фигурируют сочинения жреца на буковых досках IX века (что близко к описанию публикаторов Велесовой книги).

Я привёл этот яркий исторический пример, чтобы показать, как человек мог изменять время, «удревняя» на бумаге события. Пример удревнения событий Данте, разбираемый мною в Демистификации, не одинок, скорее, он показывает, что применяемый поэтом приём использовался широко и исключением следует считать «правильную» и «всеми признанную» датировку исторических событий.

«Errare humanum est» – «Человеку свойственно ошибаться» – крылатое латинское выражение, трактуемое каждым по-разному, в основном так: – «Человек иногда ошибается – и на старуху бывает проруха и проч.» Но великий смысл этого изречения совершенно другой: