Берег мечты - Гиррейру Виктория

Ливия гнала от себя воспоминания о Гуме, но они обступали её со всех сторон, не давая возможности уснуть забыться хоть на минуту.

Всю ночь Лилия правила без сна. А утром пришла с рынка Кирина и принесла ужасную весть:

— Гума погиб! На рассвете вышел в море, и его лодка взорвалась. Об этом уже гудит весь город, все оплакивают Гуму. Я даже не стала покупать продукты, сразу побежала к вам, дона Ливия. Боже мой, какое несчастье!…

Ливия забилась в рыданиях. Потом вдруг рванулась к двери:

— Я должна всё увидеть своими глазами!

— Постой, куда ты? В ночной пижаме… — остановила её Леонтина.

— Мне всё равно. Я не успокоюсь, пока не узнаю, что произошло на лодке! – выкрикнула сквозь слёзы Ливия.

В гостиной показалась заспаная Августа.

— Что здесь происходит? — спросила она недовольным тоном. – Вы разбудили меня. Это безобразие.

— Перестань, Августа! – шикнул на неё Освалду. – Тут такое горе! Пять минут назад Ливия узнала, что взорвалась лодка…

Он не успел договорить, какую лодку имел в виду, потому что, Августа сразу же всё приняла на свой счёт и закричала:

— Не верим им, Ливия! Эти два развратника хотят выжить меня из моего же дома! Они оклеветали меня! Я не хотела убивать Лауру! Лодка взорвалась не по моей вине! Я пыталась помешать полицейским, когда они начали стрелять. Я не приказывала им открывать огонь! Я не виновата в смерти твоей матери…

— Августа, помолчи! — тщетно взывал к ней Освалду. — Ливия плачет, потому что взорвалась лодка Гумы. Он погиб.

— Не путай меня! — отмахнулась от него Августа. — Тебе хорошо известно, что я всю жизнь живу с этим кошмаром, и ты решил окончательно свести меня с ума. Что ты тут наговорил Ливии? Всё, что угодно, только не правду, я в этом уверена! Ты постарался выставить меня убийцей…

Тут, наконец, Ливия очнулась от рыданий и, припомнив несколько фраз, брошенных Августой, потребовала дополнительных разъяснений.

— Ты причастна к гибели моей матери? Отвечай же! — обратила она свой гневный взгляд на Августу.

— Я ни в чём не виновата. Я только хотела избавить её от рыбака, — принялась оправдываться Августа, чем вызвала дополнительный гнев Ливии:

— Значит, ты не отрицаешь, что желала смерти моему отцу?!

— Освалду, пожалей меня, помоги мне! — тоже зарыдала Августа. — Ты же видишь, что я ничего не могу ей объяснить. У меня сердце разрывается и в голове всё путается… Расскажи ей, как всё было на самом деле.

Освалду начал рассказывать, но и ему было непросто это сделать, так как Августа постоянно перебивала его дополнениями и уточнениями.

Когда же, наконец, он завершил свой рассказ, Ливия упала в обморок. Пережить три тяжелейших удара за сутки ей оказалось не по силам.

Освалду уложил её на диван, Кирина принесла нашатырный спирт, Леонтина – валериановые капли.

Лилия пришла в себя, но на неё было больно смотреть: бледная, осунувшаяся, беспомощная. Августа выглядела не лучше, ей тоже пригодились валериановые капли.

— И всё же я должна поехать на причал, — слабым голосом произнесла Ливия. — Ты поедешь со мной, тётя Лео?

— Мы все с тобой поедем, только не сейчас, — сказал Освалду. — Ты ещё не оправилась от шока. Полежи немного, Кирина сварит тебе кофе…

У Ливии не было сил на сопротивление, она послушно выпила кофе и снова легла в постель.

А спустя некоторое время к ней в спальню вбежала взволнованная Кирина с очередным важным сообщением:

— Там Гума… звонит! Он жив! Идите скорее к телефону!

Силы мгновенно вернулись к Ливии. Она бегом помчалась в гостиную и действительно услышала в трубке голос Гумы.

— Я звоню, чтобы успокоить тебя, — говорил он. — Ты сможешь мне помочь?

— Боже мой! Ты ранен? Где ты? Откуда ты звонишь? — засыпала его вопросами Ливия.

— Нет, я не ранен, — отвечал он. — Я далеко. Но мне повезло встретить тут одного туриста с мобильным телефоном. Я не могу долго говорить. Всё, что мне сейчас нужно, это штаны и машина, чтобы вернуться домой. Поезжай к тёте Рите, скажи, что я жив и возьми мою одежду. Сможешь?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Да-да, конечно!

— Встретимся в рыбацкой хижине на пустынном берегу. Слушай и запоминай, как туда доехать…

После всех потрясений, обрушившихся на Ливию, Освалду и Леонтина не рискнули отпускать её из дома одну и вместе с ней поехали на такси к Рите. А там им сообщили ещё одну печальную новость: Луиза так болезненно восприняла смерть Гумы, что у неё открылось маточное кровотечение и её ребёнка не удалось спасти.

— Только что Родригу и дона Рита повезли её в Серру-Азул, на операцию, — сказала Дулсе. — Но ничего, у нихс Фредом ещё будут дети. Сейчас я позвоню Родригу, пусть он обрадует Луизу и дону Риту. Это же просто какое-то чудо: Гуме удалось спастись!

— Ладно, я побегу, там меня ждёт такси, — сказала Ливия. — Скоро мы привезём Гуму домой!

— Надо всем сообщить, что Гума жив, — спохватилась Селминья. – Пойдём в «Звёздный маяк», Дулсе. Там Эсмералда рвёт на себе волосы. Я сама слышала, как она кричала: «Господи, что я натворила! Что я теперь буду делать с этим проклятым ребёнком? Гума умер и не оставил мне даже сына!» Представляешь? Это похоже на помешательство. Да простится мне такой грех, но я думаю, что было бы лучше, если бы ребёнка потеряла не Луиза, а Эсмералда. Ты заметила, что Гума сразу же позвонил Ливии, а про Эсмералду, наверное, и не вспомнил.

***

По иронии судьбы Гума назначил встречу с Ливией именно в той хижине, которую облюбовал Эриберту для своего долгожданного интимного свидания с Адмой.

Во время взрыва лодки Эриберту находился на причале и мог воочию наблюдать плоды своего злодейства. Рыбаки сразу же поплыли на место взрыва, обнаружили там только обломки лодки, а тела Гумы не нашли. После этого Эриберту позвонил Адме и доложил о выполнении задания:

— Лодка взорвалось у меня на глазах. Я смотрел в бинокль. От Гумы не осталось даже крошева на корм рыбам.

— Ну, наконец-то! – облегчённо вздохнула Адма.

— Да, я выполнил твой приказ, а теперь хочу получить награду, — продолжил Эриберту. — Буду ждать тебя в хижине на берегу. Через сорок минут ты должна быть там!

— Нет, не сейчас! Время неподходящее. И место… — попыталась увернуться Адма, но Эриберту пригрозил, что сам заедет за ней и увезёт в хижину.

Адме пришлось смириться со своей участью.

Она с отвращением переступила порог хижины и сразу же предупредила Эриберту:

— Я сдержу своё слово, но ты должен знать: для меня это большая жертва. Ты не сможешь обладать мной, как видел это в мечтах. Я буду холодной, как кусок мрамора или как труп. Я не стану твоей даже на долю секунды. Поэтому, мой тебе совет, откажись от этой затеи!

— Нет, ни в коем случае! — воскликнул Эриберту. — Ты будешь моей, Адма! Здесь и сейчас! Я заставлю тебя стать моей!

Он обнял её до хруста в суставах, и в этот момент Адма увидела Гуму, появившегося в дверном проёме.

С некоторых пор её стал мучить призрак Эпифании, являвшийся по ночам и предрекавший ей жестокую расплату за все злодеяния. Поэтому, увидев Гуму, она и воскликнула в испуге:

— Нет! Нет! Ещё один призрак?! Едва успел умереть и уже пришёл меня мучить? Сгинь, проклятый! Оставь меня в покое!

Она кричала, а Эриберту, наоборот, при виде Гумы лишился дара речи.

— Вы что, с ума сошли? – спросил Гума с изумлением глядя на Адму. – Я не призрак. И не мертвец.

— Но как тебе это удалось? – выдавил, наконец, из себя Эриберту. – Ты же взорвался вместе с лодкой!

— Я выжил благодаря Еманже. Она вовремя увела меня с лодки. А доплыть до берега было не так уж и сложно, — ответил Гума.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Он не стал подробно рассказывать им, как за несколько минут до взрыва нечаянно уронил свой талисман — материнское кольцо — и прыгнул в воду, чтобы отыскать его на дне морском. Взрыв он услышал, когда уже отыскал кольцо и собирался всплыть на поверхность моря. От страшного грохота он на какое-то время оглох, но спустя несколько минут его слух полностью восстановился.