Скелет в шкафу - Юрий Никитин

– Я умный дурак, – сообщил я и, сопоставив интервалы между выстрелами, высунулся, нажал на курок и тут же отодвинулся обратно.

Движение туда и обратно далось нелегко, мышцы заныли от перегрузки, но, к счастью, Ингрид не смотрела на меня, а у боевиков раздались крик и проклятия.

Я взял предпоследнюю гранату, выдернул чеку. Ингрид крикнула предостерегающе:

– Не добросишь!

– Да я так просто, – ответил я. – Пошалить…

Граната в полете чуть коснулась потолка, но траекторию не изменила. Раздался грохот, Ингрид рискнула выглянуть, баррикадка в конце коридора уже разметана, дымятся щепки и слышны стоны раненых.

Мы пробежали дальше, коридор под прямым углом ушел влево, а оттуда яростно застрочили три автомата, и огонь такой яростный, что не поднять головы.

Я все высчитывал интервалы, дважды ухитрился приподнять руку и выстрелить, а во второй раз еще и увидел, как двое мордоворотов утаскивают дальше по коридору женщину со связанными руками.

На этот раз она без мешка, чтобы двигалась быстрее, я узнал по фотографиям именно Абигель, тридцать пять лет, рост, вес, работает в строительной корпорации и так далее.

– Сволочи…

Ингрид вскрикнула рядом, согнувшись в три погибели:

– Ты чем-то недоволен?

– Все прекрасно!

– Тогда зачем ругаешься? А потом за хлеб будешь браться…

Я нащупал в сумке последнюю гранату, выдернул чеку и, досчитав до четырех, швырнул по невысокой дуге.

Через три секунды грохнуло, кто-то закричал отчаянным голосом, а я вскочил и, стреляя на ходу, ринулся за похитителями.

Ингрид за моей спиной холодно и зло добивает тех, кто еще дергается, никакого милосердия, когда могут выстрелить в спину, а потом я услышал топот ее ног следом за мной.

– Прикрывай, – крикнула она и ринулась вдоль стены, быстрая и злая.

Я бежал следом, вдруг сбоку ощутилась смертельная опасность. Я упал на колено и повернул ствол автомата к двери справа. Еще не закончил движение, как она распахнулась резко, над моей головой прогрохотала очередь, но и я дважды даванул на скобу, и двое боевиков зашатались, опуская стволы автоматов.

Третий боевик в глубине комнаты прицелился в меня из пистолета, но я уже узнал лейтенанта Демидова, который провожал меня к Громову, автомат в моей руке коротко стреканул, и Демидов отшатнулся к стене, а пистолет выпал из простреленной руки.

Я вбежал, пяткой захлопнул за собой дверь, крикнул быстро:

– Шаг вправо, шаг влево… Где заложница?

Он свободной рукой выдернул из ножен десантный нож, я молча выстрелил ему в колено. Он рухнул на пол, раненой рукой инстинктивно ухватился за рану, но тут же привстал и снова выставил вперед нож.

Я выстрелил в кисть с ножом, он вскрикнул, нож выпал. Я повесил автомат на плечо, выдернул из кобуры пистолет. Он люто смотрел на меня снизу, а я сделал шаг вперед и с силой ударил по губам рукоятью пистолета.

Звучно хрустнули выбитые зубы, брызнула кровь из разбитого рта, но он сдержал крик боли, глядя в мое лицо.

– Где заложница?

Он прохрипел:

– Догадайся… ты же профессор…

Я увидел по камерам слежения, что по коридору в нашу сторону бегут двое с автоматами.

– Говори быстро, – велел я.

Он бесстрашно взглянул в темное дуло.

– Ты не выстрелишь. Я офицер ГРУ…

Я приставил к его голове ствол.

– Уже нет. Последний раз спрашиваю!

Он сказал люто:

– У тебя рука дрожит! Духу выстрелить не хватит…

Я нажал курок, выстрел грянул глухо, голову чуть откачнуло, с той стороны вылетел целый фонтан из крови и мозгов.

– Вроде не дрожит, – сообщил я.

За дверью раздался топот, я не стал оборачиваться с нацеленным в ту сторону пистолетом, картинки со штатовского метеорологического спутника нет, но я и без него по топоту женских копытец узнаю Ингрид, подбегающую к двери.

Она охнула, увидев в комнате троих убитых.

– Кто их так?..

– Увидели тебя, – ответил я, – и застрелились. А те двое в коридоре…

– Тоже застрелились, – отрезала она. – Что-нить узнал?

Я кивнул на Демидова.

– Да. Его совесть замучила, успел сказать, куда утащили заложницу. Но ничего не просил передать родным, что странно…

– Здорово, – сказала она озадаченно, – как тебе везет, с тобой даже мертвые разговаривают. Да ладно, не смотри так! Понятно, успел сказать, а потом умер. Ты не пытал?

– Как я мог, – буркнул я. – Хотя человек не мышка, его можно… Но некогда-некогда, вся жизнь такая, спешим, спешим…

Она зябко передернула плечами.

– Не хотела бы я такое видеть… Будем догонять?.. Иди ты уже выдохся?

– Полностью, – ответил я. – Но придется раскупоривать второе дыхание. Не могу же надолго отрываться от работы!.. Мои мышки по мне скучают.

Она посмотрела зло, как это я не считаю это работой, это же и есть самая опасная и нужная на свете работа, дурак какой-то, на мышах зацикленный, ерунду порет, как это можно на них проверять лекарства, что пойдут людям, люди не совсем мыши…

– Там за сараями я видела пару автомобилей, – сообщила она.

– Видишь, – ответил я, – какой я запасливый!

– Ты их просто не увидел, – сказала она обвиняюще. – Пироман несчастный!

– Пироманы все счастливые, – возразил я. – Огонь – это прекрасно!

Глава 10

Перед тяжелой металлической дверью я придержал Ингрид, старательно проработал в голове варианты, наконец толкнул дверь.

– Растяжку ждал? – спросила она язвительно. – Даже запереть не успели!

– Это не значит, – сказал я, – что бегут сломя голову. Заложницу тащат, а кто-то останется для прикрытия.

Ступеньки ведут вниз и вниз, справа и слева холодные каменные стены, пролеты по девятнадцать ступеней, уже насчитал восемь площадок, и снова по девятнадцать, где отчетливо видны на толстом слое пыли свежие следы множества ног.

Ингрид пробормотала в замешательстве:

– Что же это такое…

– Знаю, – ответил я, – но не скажу.

– Брешешь, – отрезала она. – Не загон для твоих мышек, точно.

– Стой! – сказал я страшным шепотом.

Она застыла, выставив перед собой ствол автомата.

– Что-то заметил?

Я прошел мимо, прижав ее к стене, Ингрид тревожно вслушивалась в звуки, что вроде бы доносятся снизу.

– Нет, – сообщил я, не оборачиваясь. – Просто пойду впереди, как и принято в культурных странах ислама. Мы же на чьих землях, забыла?

– Скотина, – сказала она. – У меня чуть сердце не выпрыгнуло.

– Тут выпрыгнет, – сказал я с тоской. – Дикость какая… даже вай-фая нет!

Она оглянулась, глаза на бледном лице стали совсем огромными, как у молодой совы.

– Ты чего?.. Нам только вай-фая и недостает! Как жить?

– Не представляю, – ответил я зло. – Хотя… погоди-ка… Ага, скоро спуск закончится.