Свадьба - Джулия Гарвуд

– Мать, Бренна здесь недавно и не знает, что бы он терпел, а чего нет, – резко заметил Раен.

Юфимия продолжала хмуро смотреть на Бренну.

– Ты разрумянилась, дорогая. У тебя был трудный день?

– Да, мадам.

– Почему бы тебе тогда не пойти наверх спать? А Раен с удовольствием составит мне компанию.

Бренна, уходя, даже не сообразила, что на это ответить. Раен неожиданно догнал ее, схватил за руку и, прижимаясь к ее боку, сказал, что проводит. Поднимаясь по ступенькам, она вынуждена была изогнуться, чтобы отстраниться от него.

– Раен, не надо подниматься со мной наверх. Я уверена, у тебя есть дела поважнее.

– Ты уже один раз серьезно ушиблась, а эти ступеньки очень опасные, крутые, – возразил он, не отпуская ее.

– А откуда ты об этом знаешь?

– Я спросил служанку, как ты расшибла себе лоб. Она сказала, что ты упала с лестницы. Я был бы невнимателен к брату, если бы не позаботился о тебе, когда он в отъезде.

– Я упала, потому что не смотрела под ноги, а теперь смотрю. Он отпустил ее руку, и на секунду она почувствовала облегчение, но он тут же обвил рукой ее талию.

– Отпусти меня, пожалуйста.

Раен не обратил на ее слова никакого внимания.

– Ты очень жаждешь снова увидеть Коннора? Я знаю, ты скучаешь по нему, особенно по ночам, в постели. И хотела бы почувствовать его на себе.

– Не смей говорить со мной так! – возмутилась Бренна. С трудом сдерживая ярость, она сделала попытку вырваться.

Он стиснул ее еще крепче, и рука его поползла выше, пока не остановилась прямо под правой грудью, так, что она не могла сопротивляться – как только она делала движение, чтобы освободиться, костяшки пальцев Раена терлись о ее грудь.

Он ни разу не посмотрел на нее, и по лицу его нельзя было Понять, испытывает ли он боль от ее ногтей, впившихся ему в руку.

– Пока его нет, я мог бы позаботиться о тебе, – шептал он. – Я знаю, как тебя ублажить. Не запирай дверь на мочь, Бренна.

Потрясенная его грязными намерениями, она едва могла соображать.

– Если ты меня не отпустишь, клянусь, я закричу!

– Да ради Бога! Кричать-то зачем? – спросил он с насмешливым удивлением, между тем как его пальцы передвинулись вверх и стиснули ее грудь.

Гнев придал ей сил, которых хватило бы на пятерых мужчин. Она двинула его локтем в бок и наконец увидела, что хотела: он сморщился от боли и отпустил ее. Она прижалась к двери спальни и потянулась за кинжалом, в панике обнаружив, что ножа в чехольчике на поясе нет. Но Раен не смотрел на нее и не пытался вновь схватить.

Он открыл ей дверь, кивнул, пожелав спокойной ночи, и не торопясь ушел. Спускаясь по ступенькам, он насвистывал.

Дрожа от гнева и ужаса, она влетела в спальню, задвинула засов и разрыдалась.

Боже милосердный, что же ей теперь делать?

Вероятность того, что он не отстанет от нее, приводила Бренну в ужас.

Она спала на месте Коннора и утром долго не спускалась вниз. Бренна понимала, что Раен при всех не осмелится на неприличную выходку, значит, не надо оставаться с ним наедине. Тогда она в безопасности дождется Коннора.

В ту же минуту как она увидит мужа, она расскажет ему все. А до тех пор пока он не вернется и не отправит отсюда Раена, ей придется самой позаботиться о себе.

Первым обо всем должен узнать Коннор. Раен – его сводный брат, и незачем говорить еще кому-то о его поведении. Она больше не собиралась мучиться от непристойных взглядов порочного мужчины. Если он еще раз приблизится к ней, она выгонит его, у нее есть на это право, и даже если Куинлен заявит, что ей не пристало так поступать, она расскажет ему обо всем или соберет вещи и поедет к Кинкейдам. Алек пообещал никогда ни в чем не отказывать ей.

Бренна злилась полдня, а за ужином, не обращая никакого внимания на Раена, попросила Юфимию рассказать о своей жизни. Казалось, мачеха Коннора была очень довольна вниманием к себе и целый час себя расхваливала. Бренна притворялась, что ловит каждое ее слово. Она не собиралась покидать зал, пока мачеха не встанет со своего места, и Раен ясно это понял, потому что наконец он вышел из зала размяться. У него хватило наглости спросить Бренну, не составит ли она ему компанию. По его насмешливому тону и ухмылке было понятно, что он раскусил ее игру и находит все это чрезвычайно забавным.

– Нет, спасибо, – сухо ответила она, даже не взглянув в его сторону. – Я лучше послушаю вашу матушку. Леди Юфимия, у вас такая интересная жизнь!

– У меня была трагическая жизнь, – поправила ее Юфимия. Поощряемая Бренной, Юфимия рассказывала, какую боль она перенесла, потеряв своих дорогих родителей. Слушая ее, можно было подумать, что никому в жизни не довелось страдать больше, чем ей, и никто никогда не испытывал столько разочарований, сколько выпало на ее долю.

Юфимия проговорила целый час. Бренна с восхищением на лице слушала и смотрела на нее, пока свекровь наконец не объявила, что пойдет спать. Бренна взяла ее за руку и пошла рядом.

– Я хотела поговорить с вами насчет еды, мадам.

– Да, я тоже. Я снова разочарована, Бренна. Ты до сих пор не избавилась от ужасной поварихи?

– Мадам, я сделала все, как вы сказали, – солгала Бренна. – У меня есть один план, и, я надеюсь, вы его одобрите. Вы гораздо опытнее меня, и я с радостью воспользуюсь вашими советами.

– Ну не кори себя так, ты ведь не видела ничего лучшего в своей жизни.

Бренна не стала с ней спорить, но и не согласилась.

– Я попросила пять женщин готовить ужин по очереди. А в конце недели вы решите, у кого получилось лучше всех.

Юфимия безразлично пожала плечами:

– Хорошо, предоставь это мне.

– Спасибо, мадам.

Заставив себя дойти до двери спальни и сдержаться, чтобы не обидеть пожилую женщину, Бренна, оказавшись у себя, прислонялась к плотно закрывшейся двери со вздохом облегчения.

У очага стояла Нетта, греясь возле огня.

– Ну как, леди Юфимия согласилась с вашим планом испробовать пять разных поварих?

Бренна улыбнулась:

– Да. И обязательно напомни Аде, чтобы до конца недели она не попадалась на глаза Юфимии.

– Да, она знает, миледи. И очень благодарна за ваши старания, хотя беспокоится, как бы леди Юфимия не пронюхала, что она одна готовит за всех пятерых. Вы уверены, что никого не стоит больше…

– Уверена, – ответила Бренна. – Ада – прекрасная повариха. Просто у мачехи лаэрда трудный характер. Мы ведь не обманываем лаэрда, поступая так, мы просто стараемся угодить его родственникам. Вот и все. Никто не сочтет, что желание услужить леди Юфимии нарушает преданность лаэрду.

– А вы не знаете, долго ли они с сыном собираются здесь пробыть?

– Нет. Но это первый вопрос, который я задам мужу.