Мир «Искателя», 1998 № 03 - Борис Воробьев

— Убирайтесь! — очень спокойно сказал Брэндон.

Мы неотрывно смотрели друг на друга секунды, наверное, четыре, затем я пожал плечами, повернулся и направился к двери.

— Идем, Пола, давай выбираться отсюда, пока не задохнулись, — сказал я и рывком распахнул дверь. — Запомни эту маленькую остроту насчет того, чтобы прищучить меня в темном переулке. Притянуть начальника полиции к суду за оскорбление действием даже интереснее, чем любого другого.

Я пошлепал по длинному коридору вслед за Полой. У нас за спиной, ступая по полу, как человек в подбитых железом ботинках ступает по яйцам, шел Миффлин.

Он догнал нас в конце коридора.

— Погоди минутку, — сказал он. — Зайдем сюда, — и открыл дверь своего кабинета.

Мы вошли, потому как Миффлин нравился нам обоим, к тому же он был слишком полезен, чтобы ругаться еще и с ним.

Он затворил дверь и прислонился к ней спиной. Раскрасневшееся, будто натертое наждаком лицо было встревоженным.

— Мило же ты побеседовал с Брэндоном, — с горечью сказал он. — Ты спятил, Вик. Ты не хуже меня знаешь, что так ничего не добьешься.

— Знаю, — ответил я, — но эта крыса вывела меня из себя.

— Мне бы следовало предупредить тебя, да вот не успел. Но ты должен знать, что Брэндон терпеть тебя не может.

— И это я знаю. Но что я мог сделать? Я должен был рассказать ему всю историю. А кто ему Сэлзер?

Миффлин пожал плечами.

— Сэлзер хороший друг полиции. Разумеется, мне известно, что в своем санатории он творит темные дела, но в этом нет ничего противозаконного. — Понизив голос, он продолжал: — Откуда ж, ты думаешь, у Брэндона «кадиллак»? На такую штуковину денег начальника полиции не хвалит. И еще одно: Морин Кросби оплачивает учебу сына Брэндона в колледже и счета доктора миссис Брэндон. Ты набросился на двух патронов Брэндона.

— Я догадывался, что за всем этим кроется нечто подобное, иначе бы Брэндон не пришел в такую ярость, — сказал я. — Слушай, Тим, а Сэлзер действительно звонил о пропаже машины?

— Да, я сам с ним разговаривал.

— Что вы намерены делать насчет этого убийцы? Или вообще ничего?

— Господи, что за вопрос. Мы найдем его. Я знаю, о чем ты думаешь, Вик, только ты ошибаешься. Сэлзер слишком хитер, чтобы оказаться замешанным в убийстве. Его ты можешь вычеркнуть.

— Ну что ж, ладно.

— И берегись. То, что Брэндон сказал насчет темного переулка, не выдумка. Ты не первый и не последний, кому надавали по ушам только потому, что он не нравится Брэндону. Это я тебе говорю. Берегись.

— Спасибо, Тим. Я буду осторожнее, но я в состоянии постоять за себя.

Миффлин потер свой бесформенный нос тыльной стороной ладони.

— Все не так просто. Ты начнешь отвечать, а тебе пришьют нападение на полицейского при исполнении служебных обязанностей. Против тебя состряпают дело и посадят, а уж в тюрьме тебя по-настоящему отделают.

Я похлопал его по руке.

— Это пусть тебя не волнует. Меня оно, во всяком случае, не волнует. Что-нибудь еще?

Миффлин покачал головой.

— Просто будь начеку, — сказал он, открыл дверь кабинета, глянул в оба конца коридора, чтобы удостовериться, что путь свободен, и сделал нам знак рукой уходить.

Мы спустились по каменным ступенькам в вестибюль. Два крупных мужчины в штатском торчали у двойных дверей. У одного из них были огненно-рыжие волосы и дряблое белое лицо. Второй был худой и на вид такой же жесткий, как кусок чушкового чугуна. Оба неторопливо и задумчиво оглядели нас, и рыжеголовый аккуратно сплюнул в латунную плевательницу, находившуюся в шести ярдах от него.

Мы прошли мимо них и спустились по ступенькам на улицу.

За «Орчид Билдингс» есть узкий переулок, который в основном используется для парковки машин, принадлежащих руководящим работникам и сотрудникам находящихся в этом здании учреждений, а в дальнем конце переулка вы найдете бар Финнегана.

Майк Финнеган был давним моим другом: знать такого человека полезно, поскольку у него случались контакты с хулиганами и бывшими заключенными, которые появлялись в Орчид-Сити, и он зачастую оказывался в курсе любого затевавшегося темного дела. Несколькими годами раньше я помог Финнегану в одной стычке с тремя оторвилами, которым тогда вздумалось выколоть ему глаза разбитой бутылкой из-под виски. Финнеган, похоже, считал, что если бы не я, он бы наверняка лишился зрения, и он просто не знал, как и отблагодарить меня.

Бар Финнегана был не только источником полезной информации, но и удобным местом встречи после работы, и, подумав, что Керман скорее всего будет там, я припарковал «бьюик» перед заведением и вошел туда вместе с Полой.

Шел уже двенадцатый час, и у стойки находились два-три случайно забредших посетителя. Джек Керман сидел, развалясь, за столиком в углу, перед ним лежала газета, под рукой стояла бутылка шотландского. Он поднял глаза и махнул нам рукой.

Проходя через зал, я помахал Финнегану, который одарил меня великодушной улыбкой. Финнегану никогда не видать приза за красоту. Сложенный как горилла, с побитым, в шрамах лицом, столь же уродливым, сколь и забавным, он казался помесью Кинг-Конга и десятитонного грузовика.

Керман встал и изысканно поклонился Поле.

— Невозможно представить, чтобы ты появилась в таком кабаке. Только не рассказывай мне, будто желчь и чопорность ты заперла в сейфе на работе.

— Оставь, Джек, — сказал я, присаживаясь. — У нас наворачиваются дела. Прежде чем я введу тебя в их курс, ты ничего не хочешь мне сообщить?

Не успел он ответить, как подошел Финнеган.

— Добрый вечер, Мэллой. Добрый вечер, леди.

Пола улыбнулась ему.

— Еще одну рюмку, Майк, — сказал я. — Я помогу Керману прикончить бутылку. — Я посмотрел на Полу. — Кофе?

Она кивнула.

— И кофе для мисс Бенсинджер.

Когда Финнеган принес рюмку и кофе и вернулся к бару, я сказал:

— Ну, выкладывай, что там у тебя.

— Я проведал Джоан Парметту, — начал Керман и закатил глаза. — Какой шарм, какие формы. — Он изобразил в воздухе ее фигуру. — Если бы не дворецкий, который то и дело возникал в дверях, у нас бы возникла красивая дружба. — Он вздохнул. — Интересно, и что только находят во мне женщины?

— Отсутствие ума, — тут же подбросила Пола. — Для женщин это разнообразие — говорить с мужчинами свысока.

— Ладно, оставь, — резко приказал я, когда Керман уже стал подниматься со стула, потянувшись к бутылке с виски. — Неважно, как она выглядит. Что она сказала о Джэнет?

Керман уселся на место, вызверившись на Полу.