Прекрасные дьяволы - Ева Эшвуд

мелькает что-то вроде предупреждения, и я понимаю, что он пытается защитить меня. Он не хочет причинять мне боль и не думает, что сможет сдержаться.

Но разве я когда-нибудь просила его об этом?

– Мне не страшно, Мэлис, – шепчу я. – Я не боюсь тебя.

Он резко выдыхает, его челюсть сжата.

– Может, тебе и следовало бы бояться. Я ломаю все, к чему прикасаюсь, cолнышко. Почему ты думаешь, что с тобой все будет по-другому?

Я выдерживаю его взгляд, проводя свободной рукой по шрамам на своем теле, которые больше не пытаюсь скрывать от него или его братьев.

– Потому что я уже сломана. Помнишь?

Его глаза следят за движением моих пальцев, и я вижу, как он борется с самим собой – потребность заклеймить эту часть меня борется с инстинктивным желанием защитить меня.

Хотя его челюсти все еще сжаты, хватка Мэлиса на моих волосах ослабевает, и я, пользуясь этим молчаливым согласием, наклоняюсь и обхватываю ртом его член. Я обхватываю головку губами, ощущая на языке вкус воды и солоноватое тепло его кожи.

Мэлис стонет, его пальцы снова сжимаются, но он не отталкивает меня.

Я продолжаю, исследуя его языком и пытаясь вспомнить, что ему нравилось больше всего, когда я делала это несколько недель назад на их складе.

Хотя я знаю, что он пытается быть со мной помягче, он не может долго сдерживаться. Через некоторое время его бедра начинают двигаться вперед, сильнее втискивая член в мой рот. Я раскрываю его шире, пытаясь расслабить челюсть и принять его, но все равно немного задыхаюсь, когда он входит глубже, чем я ожидала.

Но я не позволяю этому остановить меня, поэтому наклоняю голову, быстро приходя в себя, и позволяю языку скользнуть по всей длине его ствола, облизывая вены, проходящие вдоль нижней части члена.

– Черт, – ругается Мэлис. – Проклятье.

Я поднимаю на него взгляд, и его глаза снова наполняются вожделением. Он смотрит прямо на меня, прерывисто выдыхая.

– Потрясающе, – говорит он мне. – Ты не перестаешь удивлять меня, солнышко.

Похвала бьет мне прямо в голову, а затем опускается еще ниже, заставляя клитор пульсировать. Внизу живота нарастает возбуждение, хотя не так давно я кончила три раза подряд. Но с Мэлисом я чувствую себя ненасытной. Мое тело жаждет этого мужчину, но каждая частичка его, которую я получаю, заставляет меня желать еще и еще.

По моему подбородку стекают слюни, вперемешку с водой. Я наклоняю голову и, когда получается, втягиваю воздух маленькими глотками. Звуки минета звучат грязно, усиливаясь акустикой ванной.

Он такой большой, что его трудно принять полностью, и Мэлис сильнее двигает бедрами, заставляя меня заглатывать его все глубже и глубже. Когда он касается задней стенки моего горла, я слегка давлюсь, но не останавливаюсь.

То, что он использует меня таким образом, что-то делает со мной. Пульс учащается, когда тело пытается принять его, а каждый стон, срывающийся с его губ, вызывает во мне чувство собственнического триумфа. Это каким-то образом заставляет меня чувствовать себя могущественной, даже несмотря на то, что я стою на коленях.

Пальцы Мэлиса в моих волосах сжимаются еще сильнее, и он начинает двигать моей головой так, как ему хочется. Он тянет меня вниз, а затем удерживает, полностью погружая свой член мне в рот.

– Заглатывай его, – выдыхает он. – Черт… глотай целиком.

Мои глаза наполняются слезами, и он позволяет мне отстраниться на достаточное время, чтобы сделать несколько благодарных глотков воздуха. Затем он снова проталкивает свой толстый ствол между моими губами. Его бедра приподнимаются и толкаются вперед, и он начинает трахать мое лицо, используя мой рот так же, как ранее использовал киску.

Каждый раз, когда он проникает достаточно глубоко– так, что я слегка давлюсь, – внизу живота что-то сжимается. Стоя на коленях, я провожу рукой между ног, потирая клитор тремя пальцами.

– Ты была создана для этого, – говорит Мэлис. – Жаль, что ты не видишь себя со стороны. Мне следовало бы трахнуть тебя перед зеркалом, чтобы ты увидела, какой грязной и прекрасной шлюшкой являешься. Полностью принимаешь мой член, словно это легко. Или тяжело, но ты все равно этого хочешь. Я не могу налюбоваться тобой.

Последние слова произнесены по-русски, и я не знаю, что они означают, но все равно от них меня бросает в дрожь. Пальцы все быстрее и быстрее двигаются по клитору, от его непристойной похвалы у меня кружится голова. Мэлис продолжает трахать мой рот, проникая еще глубже, пока его яйца не оказываются напротив моего подбородка.

На секунду во мне поднимается паника, но всплеск адреналина смешивается с нарастающим возбуждением, распространяющимся по конечностям. Я сглатываю, заставляя его шипеть от удовольствия.

Он слегка отстраняется, когда мое тело накрывает оргазм, заставляющий меня дрожать и стонать с его толстым членом во рту.

Звуки, которые я издаю, наверное, передаются и его члену, потому что Мэлис чертыхается, а затем толкается еще раз, погружая член глубоко в мое горло и кончая горячими струями.

– Просто. Охрененно. Черт. Возьми.

Его тело содрогается с каждым словом. Я сглатываю снова и снова, ногти впиваются в его бедро, когда наслаждение в моем собственном теле достигает пика и, наконец, начинает угасать.

Он полностью вынимает член из моего рта и тот немного размягчается. От моих губ тянется ниточка слюны и спермы. Разум как в тумане, но Мэлис помогает мне подняться, а затем прижимает к скользкой стенке душа и целует до тех пор, пока я не начинаю задыхаться еще сильнее, чем раньше. Наконец он отстраняется и вглядывается в мое лицо, словно пытается убедиться, что не причинил мне боли. В ответ я улыбаюсь ему. Я немного охрипла и запыхалась, но мне понравилось.

– Я в порядке, – говорю я ему хриплым голосом.

Мэлис смотрит на меня еще несколько секунд, затем кивает. Он оттаскивает меня от стены и выключает душ.

– Я собираюсь сменить простыни на твоей кровати, – заявляет он. – А потом я буду трахать тебя на них всю ночь.

Сердце замирает от обещания, прозвучавшего в его тоне.

И мне определенно нравится, как оно звучит.

30. Уиллоу

Я просыпаюсь, частично опутанная объятиями Мэлиса. Сны рассеиваются, ускользают, и я, наконец, прихожу в сознание. Однако кое-что все же задерживается в сознании, и я понимаю, что мне снилась та ночь, когда меня похитил Илья.

Первые пару недель после того, как это случилось, мне почти каждую ночь снилось, что я окружена пламенем, а в свете костра мелькают зловещие тени.