Кайл Соллей (СИ) - Тимофей Кулабухов

ему в лицо молоток. От волнений и переживаний бросок получился слишком сильный, его голова разлетелась как тыква.

— Ты, — ткнул пальцем в ближайшего разбойника, который сделался совершенно растерянным. — А ну-ка быстро принёс мне мой баронский молоток!

Так я убил человека молотком. Формально это произошло на стройке. Конечно, лишенные командования бандиты, или это была чья-то баронская гвардия, разбежались. Инструмент мне потом принёс Осмер, который и без того заслужил свою награду за бдительность.

Эта история сплотила весь лагерь. Хоть и наделав со страху в штаны, все бодрились, хвалили Ольта, называли рыцарем, хоть он и не был в него произведен, хлопали друг друга по плечам. Работать в тот день больше не стали.

Убитого мной лучника утащили в общей суматохе волки и где-то схарчили. Труп так и не нашли. Старика похоронили под огромной плитой, на видном месте. Получилось знатно. Имени он не назвал, горожане потом называли это место — Могила грабителя. Молодые парни и девушки назначали там свидания.

А ещё так я узнал, что у Фарлонгов есть родственник, муж сестры, Барон Грегор Де Ракселл. Враг. Плохая идея быть врагом Соллей.

Глава 20. Паруса фриманца

Последний день сентября.

Вечером, в наступающей после захода солнца полутьме, над бухтой раздались скрипы снастей и раскатистая нордская ругань. Фриманец, которого ждали так долго, что уже и перестали, явился. Один из полуволков рассерженно зарычал в сторону моря.

Я сидел и вяло спорил с аббатом по поводу кузни. Она понравилась Строму, который уже прибыл вместе с семьей. Меня смущали прямые нитки улиц от будущей площади до самой стены, они были слишком вытянутыми. Кажется, стоит начать строить более кучно. Аббат-архитектор не видел в этом смысла.

Работяги уже повалились спать, мальчики Осмер и Талли, тот самый, сын Строма, как завороженные смотрели в костер, который мы жгли, чтобы согреться в сентябрьской прохладе. Аврора уже не играла на цисте, хотя и держала в руках, рассеянно глядя в сторону холма. Внезапно Снорре, до этого расслабленно клевавший носом после трудного дня вскочил и побежал. Полуволк зарычал сильнее.

Когда мы с Михаэлем взобрались на строительные леса стен наполовину возведённого аббатского домика и увидели силуэт судна, сомнений не было. Сердце забилось чаще. Последние небесные отсветы выдавали гигантскую неуклюжую морскую корову, которая ощетинила паруса на целых трех мачтах. Наш норд бегал по пляжу, махал руками, орал, протяжно взывая попеременно к Всеотцу, Одину и чьим-то детородным органам.

Прибыли.

Потом была долгая-долгая ночь. Если драккары способны подойти к берегу и уткнуться в него прямо возле пляжа, то широкобокий фриманец неспешно стал на якоря посреди бухты. Снорре собрал и разжёг на каменистом пляже пару костров. Стали ждать лодки. Они появились, попарно выныривали из тумана, выгружали измученных, потрепанных, с широкими глазами нордов и уходили обратно во тьму ночи.

Хорошо, что уже в первой партии высадившихся был Магнус. А то это уж больно напоминало вооруженное вторжение. При свете костра, облаченный в шкуры, с топором, который использовал как своеобразную указку, охрипшим голосом руководил своими.

За первой партией появилась вторая, потом третья. Судно будет разгружаться до утра, всем не терпелось размять ноги и почувствовать сушу. Новые жители, новосёлы, увидели свой дом как скопление камней и редких кустов в лунном свете.

Аббата обнимали как родного. Видимо, знакомые по команде драккара Харальд, на котором он прибыл в Арморику. Он смущенно улыбался, с кем-то даже успел выпить. Снорре что-то торопливо рассказывал усталому Йону, сбивчиво перескакивая с нордского на всеобщий. Людей становилось всё больше и больше, кто-то кого-то звал по имени, рассерженная мамаша ругала сопливого белобрысого пацана.

В первую же ночь группа женщин оккупировала кухню, вместе с Авророй, орали друг на друга, не понимали языка, но каким-то образом договорились. Мужиков выпинали прочь. У них была уважительная причина, прямо в ночь прибытия, словно почувствовав, что — пора, одна из нордских жён рожала. Родился первый новый житель. Девочка. Маленькая, синяя, дрожащая. Северяне посчитали своим долгом показать её мне, да ещё и назвать в мою честь — Кайла.

Я слегка не так представлял себе прибытие нордов. Надо всех перезнакомить. Научить ладить. Новеньких целая тысяча, они-то прекрасно знают друг друга, но ни словом, ни делом не должны обидеть местных.

Уснул сидя, под утро, возле костра, проснулся, продремав всего пару часов. Когда пошел с гальюн, оглядел притихший лагерь. Сотни людей спали группами, усталые, прижавшись друг к другу, прямо на своих вещах, сложенных какими-то островками. Экипаж фриманца выгрузил пассажиров, но сам не сошёл. Судно слабо покачивалось посреди бухты. Несколько бородатых старичков в компании укрытого нордской курткой дремлющего Дыма палочками помешивали угли костра.

Присел рядом, сказал на нордском, ни к кому конкретно не обращаясь:

— Мне один дед рассказывал, Никосием зовут, что людей марш разъединяет, а сражение сплачивает. Вроде как это народная греческая мудрость.

Старики лениво переглянулись.

— Имя у твоего дедушки дурацкое, чего уж там. Но мысль верная. Общий враг объединяет. Но ты это, если наша молодежь будет себя слишком борзо вести, говори нам. Мы парочку приколотим гвоздями к позорному столбу, другим не повадно будет.

— Гм. Учту.

* * *

Конечно, я не обычное сражение имел ввиду. Раньше, чем между прибывшими и местными пролегла пропасть, кто-то из северян глупо пошутил, рабочий схватился было за топор, дал всем цель. Бросил в водоворот работы. Её было много. Она станет общей задачей. Общим сражением.

Утром женщины заняли кухню, вместе с Авророй принялись кое-как кашеварить. Царил бардак. Отыскал Магнуса, вместе мы собрали всех, определяя прямо с утра — в бой. Нордов строили в группы, закрепляли им сержантов, я настаивал, чтобы бригадиров звали так. Давал им «фронт» работ. Всего групп получилось двадцать две. Расчистка будущих улиц. Две ушли рубить лес, перемешавшись с местными. Две — разгружать фриманца. Ещё одна должна наполнить привезенные емкости водой из холодного ручья. Кто-то будет рыть запруду в желтом ручье, для технических нужд. Надо таскать камень, восстанавливать стену, сразу в нескольких местах, сразу же прокладывать дорогу к болотникам. И строить, строить, строить — временные здания, даром ли мы столько бревен завезли. Успеть как можно больше до зимы. Все должны быть при деле. Две дюжины пацанов помельче отрядил в подчинение к Осмеру и Талли, постоянно разведывать окрестности, плевать, что языка не знают, научатся. Остальные — подсобничать на кухне.

Со временем мелкие собрались вокруг двух своих командиров, разделились на команды и стали ребячески конфликтовать, бегая наперебой жаловаться