Генеральный штаб в годы войны - С Штеменко

А. М. Василевский находился в это же время на Западном, а затем на Брянском фронтах. Он тоже внимательно анализировал состояние войск противника и также пришел к заключению, что в ближайшие дни наступать они не смогут.

В напряженном ожидании прошел весь май. В Генштаб поступали данные о массовых перебросках с запада на восток вражеских танков. Однако, кроме сведений о концентрации войск, никаких других признаков подготовки немцев к переходу в наступление не было.

Начался первый летний месяц. Немецко-фашистское командование обычно приурочивало к этому периоду самых коротких ночей и отличной летной погоды наиболее активные действия своих войск. Повторится ли то же самое в 1943 году? И не ошиблись ли мы в оценке намерений противника? Если, паче чаяния, ошиблись, кто знает, какие еще могут быть последствия?

И. В. Сталин проявлял некоторую нервозность. И пожалуй, именно в силу этого однажды в Ставке разразилась буря. Туда поступило сообщение о засылке на Курскую дугу самолетов-истребителей с негодной обшивкой. Сталин сделал тогда вывод о небоеспособности всей нашей истребительной авиации. Этот случай подробно описан А. С. Яковлевым в его замечательной книге "Цель жизни". Дело, к счастью, оказалось не столь серьезным и относительно быстро уладилось.

Были и другие дни больших волнений.

6 июня, например, анализируя обстановку. Оперативное управление обратило внимание на несколько странное поведение противника. У нас возникли сомнения относительно дислокации его танковых дивизий. Выяснилось, что такие же сомнения гложут и Антонова. Договорились о проверке истинного расположения танков врага через штабы фронтов. В тот же день за подписью Антонова разослали телеграмму следующего содержания:

"Сейчас нам чрезвычайно важно знать, остается ли группировка танковых соединений противника прежняя или она изменена. Поэтому поставьте задачу всем видам разведки определить местонахождение танковых дивизий противника".

Срок дали пять суток. По истечении его штабы прислали успокоительные заверения - на фронте все по-прежнему, группировка танков врага не изменилась. Значит, все было в порядке.

Г. К. Жуков и А. М. Василевский между тем не покидали войск. С утра и до утра, выкраивая лишь немногие часы для тревожного отдыха, они работали с командующими фронтами и армиями, с командирами соединений. Тяжелый труд представителей Ставки разделяли и генштабисты, составлявшие их импровизированные штабы. В то время особенно тщательно отрабатывалось взаимодействие на стыках Воронежского и Юго-Западного, а также Западного и Брянского фронтов. Командование войсками Брянского фронта принял М. М. Попов один из видных наших военачальников, возглавлявший в начале войны Северный (Ленинградский) фронт, а затем командовавший армиями и занимавший пост заместителя командующего на Сталинградском и Юго-Западном фронтах. В новую должность и в обстановку А. М. Василевский ввел его, как говорят, прямо на местности.

Истек и июнь 1943 года... Наша оборона давно была готова к отражению удара противника. Завершалось уточнение последних деталей контрнаступления.

Сталин распорядился, чтобы Г. К. Жуков оставался на орловском направлении для координации действий Центрального, Брянского и Западного фронтов. Василевскому же было предложено направиться на Воронежский фронт.

И тут в Генеральный штаб опять (уже в третий раз) поступили данные о том, что противник наконец готов к активным действиям.

Кстати, в эти дни в районе Воронежа наш истребитель лейтенант А. Л. Кожевников сбил самолет-разведчик противника. Немецкий пилот был взят в плен и на допросе в штабе Воронежского фронта заявил, что наступление немцев намечалось в июне, но его отложили на начало июля. Таким образом, данные Генштаба подтвердились.

В 2 часа 15 минут 2 июля Антонов доложил Сталину по телефону написанное им третье предупреждение войскам. Оно гласило:

"По имеющимся сведениям, немцы могут перейти в наступление на нашем фронте в период 3-6 июля.

Ставка Верховного Главнокомандования приказывает:

1. Усилить разведку и наблюдение за противником с целью своевременного вскрытия его намерений.

2. Войскам и авиации быть в готовности к отражению возможного удара противника".

Сталин утвердил текст без изменений. По его указанию копию этой телеграммы направили Г. К. Жукову, Н. Н. Воронову, А. А. Новикову и Я. Н. Федоренко.

Все были уверены, что уж теперь-то враг не отложит намеченного удара. И как известно, на рассвете 5 июля немецко-фашистские войска действительно перешли в наступление.

Глава 9. От Курска до Киева

"Цитадель" рухнула. - Трудности под Орлом. - Конец Мценского узла. - 3-я гвардейская танковая маневрирует. - Диалог Гитлера с генералом Варлимонтом. Окружать или не окружать? - "Полководец Румянцев". - Угроза под Ахтыркой. Сталин Ватутину: "Прошу не разбрасываться, не увлекаться..." - Букринский вариант. - Наша ошибка. - Верховный меняет свое решение. - Киев освобожден.

Итак, с утра 5 июля началась Курская битва. Враг двинул вперед свои главные силы: на орловско-курском направлении-семь танковых, две моторизованные и одиннадцать пехотных дивизий, на белгородско-курском - десять танковых, одну моторизованную и семь пехотных дивизий. Всего, по нашим данным, в наступлении участвовало семнадцать танковых, три моторизованные и восемнадцать пехотных дивизий противника.

Выполняя тщательно, но шаблонно разработанный план "Цитадель", гитлеровское командование сосредоточило эти силы на узких участках фронта. Расчет был предельно прост: прорвать нашу оборону одновременно с двух противоположных сторон Курского выступа и встречными, или, как тогда говорили, концентрическими, ударами с севера и юга в общем направлении на Курск отрезать, а затем уничтожить располагавшиеся здесь советские армии.

Мы не дали застигнуть себя врасплох. Наши войска были готовы не только к отражению этих ударов, но и к нанесению ответных мощных контрударов. Я не берусь оценивать роль того или иного вида вооруженных сил или рода войск в этой битве или воздать кому-то из них преимущественные почести. Поистине все они - и пехотинцы, и артиллеристы, и танкисты, и летчики, и так называемые специальные войска - вложили свой огромный вклад в нашу общую победу над врагом. И действовали, надо сказать, отлично. Об этом свидетельствовали результаты ожесточенной борьбы, которая тогда развернулась на "огненной дуге". Ценой огромных потерь врагу удалось лишь вклиниться в нашу оборону.

На орловско-курском направлении глубина вклинения составила всего 9-12 километров, на белгородско-курском - от 15 до 35 километров. Потом войска Центрального и Воронежского фронтов сами перешли в наступление и повернули вспять измотанные, обескровленные неприятельские дивизии. Еще до того как было восстановлено положение, занимаемое сторонами до 5 июля, в наступление включились также Западный и Брянский фронты: прорвав немецко-фашистскую оборону, они всесокрушающей лавиной устремились в сторону Орла.