Миры Роберта Хайнлайна. Книга 11 - Роберт Хайнлайн
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Отец еще не лег — сидел в гостиной и что-то читал.
— Э-э-э… привет! — сказал я и подошел к полке. Он кивнул, продолжая читать.
Книги на месте не оказалось. Я оглянулся вокруг.
— Что ты ищешь, Билл? — спросил отец.
Я наконец узрел, что у него в руках справочник Смита.
— Ничего, — сказал я. — Я не знал, что ты ее читаешь.
— Эту книгу?
— Неважно. Найду что-нибудь другое.
— Бери, я ее уже просмотрел.
— Да не… Ну ладно, спасибо. — Я взял справочник и развернулся.
— Погоди минутку, Билл.
Я остановился.
— Я принял решение, Билл. Я не поеду.
— Чего?!
— Ты был прав. Мы с тобой друзья, и мое место здесь.
— Да, но… Послушай, Джордж, зря я ляпнул про паек. Я прекрасно знаю, что паек тут ни при чем. Ты уезжаешь… ну, потому, что тебе обязательно нужно уехать.
Я хотел сказать, что понимаю: он едет из-за Анны. Но боялся, что если произнесу ее имя вслух, то, чего доброго, разрыдаюсь как младенец.
— Ты имеешь в виду, что хочешь остаться и поступить в колледж?
— Ну… — Честно говоря, я вовсе не это имел в виду. Я твердо был намерен лететь на Ганимед. — Я не об этом. Просто я знаю, почему ты хочешь уехать. Почему ты должен уехать.
— Хм… — Он долго возился с трубкой, раскуривая ее. Потом сказал: — Ясно. Хотя и не совсем. Давай договоримся, Билл. Дружба прежде всего. Или мы летим вместе, или вместе остаемся — если только ты сам не захочешь остаться и получить образование, чтобы потом присоединиться ко мне. Так будет справедливо?
— А? Да, конечно!
— Ладно, поговорим об этом позже.
Я пожелал ему спокойной ночи и в темпе смылся в спальню. Уильям, мальчик мой, сказал я себе, дело в шляпе. Если только ты не размякнешь и не согласишься на разлуку. Я забрался в постель и раскрыл книгу.
Ганимед оказался третьим спутником Юпитера; я, конечно, мог и сам об этом вспомнить. Вполне приличная планетка, даром что спутник: больше Меркурия и гораздо больше Луны. Сила тяжести в три раза меньше земной. Там я буду весить около сорока пяти фунтов42. Впервые на Ганимеде люди высадились в 1985 году — это я знал и без Смита, — а проект создания атмосферы начали осуществлять в 1988 году и продолжали до сих пор.
В книге был стереоснимок Юпитера — вид с Ганимеда: круглый, как яблоко, красновато-оранжевый, приплюснутый на полюсах. Чудесная планета! Я так и уснул, разглядывая снимок.
Следующие три дня мы с классом проходили урок географии в Антарктике, так что с отцом поговорить не удалось. Я вернулся со слегка обмороженным носом, потрясными фотографиями пингвинов и прояснившимися мозгами. У меня было время подумать.
Отец, как всегда, перепутал расходные записи, но, к счастью, не выбросил упаковки, так что я быстро привел все в порядок. После обеда я позволил ему выиграть две партии, а затем сказал:
— Послушай, Джордж…
— Да?
— Помнишь наш разговор?
— Да, конечно.
— Так вот: я несовершеннолетний и без твоего разрешения уехать не могу. По-моему, лучше бы тебе взять меня с собой, но если ты против, школу я не брошу. В любом случае тебе надо лететь… ты обязательно должен лететь, сам знаешь почему. Прошу тебя: обдумай все как следует. Я очень хочу поехать с тобой, но если нет — капризничать не стану.
Отец даже смутился.
— Это другой разговор, сынок. Значит, ты хочешь отпустить меня, а сам останешься и закончишь школу? Без дураков?
— «Хочешь» — это слишком сильно сказано. Но я согласен.
— Спасибо. — Отец порылся в сумке и достал большую ксерокопию. — Взгляни-ка сюда.
— Что это?
— Копия твоего заявления об эмиграции. Я подал его два дня назад.
Глава 2
Чудовище с зелеными глазами43
Следующие несколько дней я сидел на уроках как на иголках. Отец предупредил меня, чтобы я не зарывался: наши заявления еще никто не утвердил.
— Знаешь, Билл, заявок в десять раз больше, чем мест.
— Но ведь большинство рвутся на Венеру или на Марс. Ганимед слишком уж далеко, это не для неженок.
— Я не говорю о заявках во все колонии; я имею в виду заявки на Ганимед, на первый рейс «Мейфлауэра».
— Все равно, ты меня не испугал. В любом случае подходящих кандидатов будет не больше одного из десяти.
Отец со мной согласился. Впервые в истории, сказал он, колонистов отбирают так тщательно. Обычно колонии были местом ссылки отбросов общества, преступников и неудачников.
— Но, Билл, — продолжил он, — почему ты так уверен, что мы с тобой подойдем? Мы ведь никакие не супермены.
Я опешил. Мне и в голову не приходило, что мы недостаточно хороши для колоний.
— Джордж, они не могут нас забраковать!
— Почему же? Еще как могут!
— Но с какой стати? Им нужны инженеры, а ты настоящий ас. Я, конечно, не гений, но с учебой у меня порядок. Мы здоровы, у нас нет врожденных отклонений: мы не дальтоники, не страдаем гемофилией или еще чем-нибудь в этом роде.
— У нас нет известных нам отклонений, я согласен. Во всяком случае мне кажется, что мы с тобой правильно выбрали себе предков. Но я не имел в виду такие ярко выраженные недостатки.
— Тогда о чем речь? Чем мы можем им не угодить? Он вертел в руках трубку, как всегда, когда не хотел отвечать прямо.
— Билл, когда я выбираю для работы сплав, я не говорю: «Вот хороший блестящий кусок металла, давайте пустим его в дело». Я просматриваю длиннющий перечень тестов со всеми возможными характеристиками и только тогда выбираю сплав, который подходит для моей конкретной цели. Если бы ты подбирал людей для нелегкой работы по колонизации планеты, какие качества служили бы для тебя критерием?
— Ну… Не знаю…
— И я не знаю. Я не психолог и не социолог. Но сказать, что колонии нужны здоровые и образованные люди, все равно что сказать: «Для этой работы мне нужна сталь, а не дерево». Какая сталь — вот в чем вопрос. А может, нужна вовсе не сталь, а какой-нибудь титановый сплав. Поэтому не обольщайся раньше времени.
— Но… Я не пойму — что же мы можем сделать в таком случае?
— А ничего. Если отвергнут, скажешь себе, что ты лучшая в мире сталь и не твоя вина, что им понадобился магний.
Глядя на вещи с такой точки зрения, беспокоиться, естественно, было не о чем, но я все равно беспокоился. Хотя в школе виду не подавал. Я уже всем раззвонил, что улетаю на Ганимед, и, если дело не выгорит, выпутываться будет нелегко.
Мой лучший друг, Дак Миллер, загорелся идеей поехать вместе с нами.
— Но как ты поедешь? — спросил я. — Твои предки тоже хотят на Ганимед?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});