Неспящие - Барбара Морриган

Он чувствовал себя ужасно неловко от подобной учтивости. Снова усадив гостя за стол, волчица вернулась на место и, скрестив ноги, впилась в него пронзительным взглядом серых глаз. Тэо не мог не заметить, как из-за разрезов на коротком платье показались гладкие розовые колени и загорелые бёдра.

– Ты ведь не из тех, кто часто у нас бывает, правда? – улыбнулась она.

– Нет, – покачал головой Тэо. Он не знал, стоит ли упоминать, что это его первый раз, но всё же решил умолчать, чтобы окончательно не ударить в грязь лицом. – Товарищ посоветовал… развеяться.

– Хороший совет. – Охотница отпила чай из пиалы, облизнув пухлые губы.

Беседа была непринуждённой, но с каждой её секундой Тэо чувствовал себя всё более неловко. Ему было бы проще, окажись перед ним грудастая кукла с большими глупыми глазами. Но эта девушка выглядела… настоящей. Такую он мог бы встретить в библиотеке, на рынке или в опере. Его мысли метались, не давая собраться: должен ли он вожделеть её? Вот так, на ровном месте, избегая перехода из реального мира в мир страстей?

Охотница почувствовала его страх и, свернув беседу, вскоре оказалась перед ним. Она опустилась на колени, обхватив бёдра Тэо своими ногами и аккуратно присев на них. Она была горячей, словно сияние ауры в печи, и Тэо почувствовал, как сердце забилось чаще. Охотница слегка подалась вперёд и поцеловала своего гостя. Властно, немного резко, так, как не целует никто. Так не целовались женщины, которых Тэо знал прежде. Так не целовалась его жена. Он неуклюже обхватил девушку за талию, в то время как она извивалась на нём. Её пальцы скользили в его волосах, гладили шею и плечи, её бархатные поцелуи покрывали кожу над воротом рубашки. Эта женщина знала, что делает. Прекрасно знала. Тэо тихо застонал, не понимая, куда себя деть. Разгорячённое тело Охотницы было невероятно близко, словно тысяча солнц пылала для него одного.

Она заправила короткую прядку вьющихся кудрей за ухо и начала было спускаться ниже, расстёгивая его пояс, но Тэо остановил её и отполз назад, переводя дыхание.

– Стой… Не нужно.

– Хорошо, ты тогда скажи, как тебе нравится…

– Нет, я… Прости, пожалуйста. – Тэо спешно подтянул штаны и потянулся к сюртуку, оставленному на спинке стула у печи. – Я пойду. Зря я это… Извини.

Охотница остановила его, взяв за предплечье:

– Твоё пальто ещё не высохло. Можешь подождать здесь, простудишься ведь.

– Не хочу тебя стеснять, – по-мальчишески оправдался Тэо. Он чувствовал себя круглым дураком.

– Всё равно ведь деньги заплатил, – усмехнулась Охотница. – Нам не обязательно делать то, чего ты не хочешь. Можем просто поговорить… И попить чаю.

Тэо окинул взглядом полупустые пиалы, блестящие в отсветах золотого огня. Руки до сих пор тряслись, а мысли путались. Пожалуй, немного успокоиться действительно не помешает. Теперь, когда самое страшное позади.

Они с Охотницей вернулись за стол и некоторое время провели в молчании. Тэо сам не заметил, как волчица ненавязчиво начала беседу ни о чём. Всё же это ремесло не зря называли искусством: девушки знали толк не только в любви, но и в человеческих чувствах. Охотница улавливала каждую его перемену настроения и умело помогала ему постепенно ощутить спокойствие. Через десять минут Тэо начало казаться, что ничего и не происходило – ему нравилось говорить с Охотницей, и это было даже в некотором роде приятнее, чем её прикосновения и поцелуи. К тому же девушка и правда оказалась весьма неглупой: даже светская беседа с ней полнилась интересными поворотами и открытиями. Она немного рассказала о том, как ей живётся с такой работой, как волчицы проводят свой досуг. Охотница не отзывалась о своём деле с теплом, но, казалось, ей интересно было поделиться историями с кем-то извне. Несколько баек о нерадивых клиентах и вовсе развеселили Тэо, и он окончательно расслабился.

– А Совы у тебя когда-нибудь бывали? – поинтересовался он. Ему с трудом удавалось представить гордого воина в золотой маске, делящего ложе с волчицей.

– Бывали, – с хитрым прищуром ответила Охотница. – Не скажу ничего нового, но под одеждой мы все люди. И под маской тоже.

– И что, они совсем ничем от нас не отличаются?

– Ну, вообще отличаются, – она задумчиво отвела взгляд. – Они пахнут совсем иначе. Как воздух после грозы. Как аурная лампа. Такой холодный, непривычный запах… Ну и со стойкостью у них, конечно, беда.

– Гм, – смутился Тэо. – Насколько я знаю, во время подготовки им в кровь вводят чистую ауру. Вероятно, она так влияет на организм. И вызывает слепоту.

– Тем не менее это не мешает им быть отличными любовниками, – улыбнулась Охотница. – Для этого уж точно не нужны глаза.

Её откровенность вгоняла Тэо в краску. Он заплатил этой девушке за то, чтобы она разделила с ним постель, но до сих пор робел от эротических подробностей, которые она вплетала в беседу с такой лёгкостью, будто рассказывала о сортах чая или походе на танцы.

– Ну а ты, – сменила тему Охотница. Она держала пиалу только двумя пальцами с каждой стороны, что добавляло её образу изящества, – кем работаешь? Если не секрет, конечно.

– Я врач, – ответил Тэо, преодолев на мгновение вернувшийся страх. Волчий дом гарантировал полную анонимность для посетителей, но и Охотнице он почему-то безосновательно доверял.

– Благородная профессия, – задумчиво ответила она. – Героическая, я бы сказала.

– Не стоит преувеличивать, – стушевался Тэо. – Пока от меня, увы, никакого толку. Моё исследование даже не близко к завершению.

– Что ты изучаешь? – В её голосе звучали нотки искреннего интереса, и вопрос не выглядел заданным исключительно из вежливости.

– Не могу сказать, – он немного понизил голос.

С тех пор как Тэо оказался на императорской службе, изучая эгерум, он подписал столько бумаг, что ящик его стола начал прогибаться под их тяжестью. Для всех Тэо был простым врачом, помогающим в подготовке неспящих перед отправкой на Храмовый Остров. Всё же происходившее за кулисами, где они с товарищами ежедневно бились над тайной смертельной болезни в лаборатории, оставалось в строжайшей тайне. Это возмущало Тэо: он всегда выступал за открытость науки, ведь только постоянный приток свежих умов и идей способен двигать её вперёд. Но императорский совет дал понять, что придерживается другого мнения. Тэо не мог спорить с начальством, да и понимал, что у всего есть причины. Может, придавать такие вещи огласке действительно не стоило, особенно когда с врагами по ту сторону границы только-только установилось шаткое перемирие.

– Уверена, рано или поздно у тебя всё получится, – улыбнулась волчица.

Тэо нравилось, как она смотрит теперь: искренне, по-человечески. Как будто она годами