Бессердечный - Мэри Бэлоу

– Доставит ли тебе удовольствие быть занятой и не спать до рассвета? – спросил он. Его глаза мечтательно смотрели на нее. – Или это будет только мое удовольствие?

Его слова ласкали и возбуждали ее. К этому времени ему пора бы уже знать ее ответ. Но слова могут быть не менее эротичны, чем губы, руки или тело. Желание, охватившее ее, стало нестерпимым.

– Это доставит мне удовольствие, – проговорила она. – Я никогда не хотела, чтобы ты совсем отдалился от меня, Люк. Ложась в кровать, я все время ощущала пустоту.

Он снова поцеловал ее, его язык на несколько мгновений проник ей в рот.

– Может, мадам, – сказал он, – может, нам стоит прилечь и попробовать заполнить эту пустоту.

– Да, ваша светлость. – Она улыбнулась ему.

Да, им прекрасно удалось заполнить ее. Они оба согласились с этим после первого же быстрого акта любви. В постели больше не ощущается пустоты, признала она после того, как во второй раз он медленно, мучительно прекрасно привел ее к вершине блаженства. Эта постель была намного удобнее его собственной, сообщил он ей после того, как их тела снова неторопливо, почти лениво соединились и они вместе достигли нового пика наслаждения – более теплого и нежного.

– Меня можно было бы уговорить, чтобы я проводил здесь и все последующие ночи в течение лет этак пятидесяти, – прошептал он ей прямо в ухо. – А может, и некоторые дни тоже.

Она глубоко вздохнула.

– Как тебя можно уговорить? – спросила она.

– Пообещав проводить эти ночи и дни здесь со мной, – сказал он.

– Значит вас привлекает не только эта кровать? Женщина в ней тоже имеет какое-то значение?

Он снова выдохнул ей в ухо:

– Мне кажется, дело как раз в женщине.

Она засмеялась. Он никогда еще не был так близок к объяснению в любви и, может, уже никогда больше не будет.

Но этого было достаточно. Они занимались любовью всю ночь, даруя и получая наслаждение. Ей было бы неплохо урвать час-другой сна до того, как снова придет время кормить Джой, но она ни за что не обменяла бы самый глубокий сон на то, что произошло между ними.

Она любила и почти чувствовала ответную любовь. Она ощущала себя в безопасности в объятиях мужа. Ей было тепло и спокойно. Возможно, Люк все еще не может избавиться от прошлого, но она, Анна, по крайней мере добавляла удовольствия к его настоящему. И хотя, возможно, она и боялась будущего, сейчас была любовь и иллюзия безопасности.

Этого было достаточно. На сегодня этого было достаточно.

– Спокойной ночи и доброе утро, моя герцогиня, – нежно прошептал он.

– Я сплю, – пробормотала она.

– Ах так! – сказал он и слегка укусил ее за мочку уха. Она, сонно протестуя, увернулась от его зубов. Он засмеялся, но она уже спала слишком крепко, чтобы услышать его смех.

Глава 21

Жизнь в провинции иногда может показаться монотонной, даже если соседи изо всех сил стараются быть общительными и придумывают различного рода развлечения. Главная причина в том, что, куда бы ты ни пошел, всюду видишь одни и те же лица.

Возвращение герцога Гарндонского и его молодой жены с сестрой оживили лето и осень в Бадене. Потом крестины их дочери и свадьба леди Агнес Марлоу и лорда Севериджа скрасили весну, так как в Баден съехалось множество блестящих гостей.

А затем, когда все праздники закончились н жизнь должна была войти в обычную колею, в Уичерли поселился новый жилец. Полковник Генри Ломакс был одиноким джентльменом, что сразу заинтересовало незамужних дам в округе и их родителей. Сейчас он в отставке, но все ожидали услышать от него множество занятных историй о приключениях и подвигах. Не прожив в Уичерли и дня, полковник Генри Ломакс начал принимать нескончаемый поток гостей, спешивших к нему с самыми теплыми приветствиями.

Люк и Анна были среди первых визитеров. С ними поехали герцогиня-мать и Генриетта. Довольно-таки странно, отметила Генриетта, выходя из экипажа и бросая взгляд на дом, приезжать в Уичерли в качестве гостьи, хотя здесь она прожила все свое детство.

В гостиной полковника уже сидели несколько соседей. Но он поднялся, чтобы радушно поприветствовать вновь прибывших. Это был высокий стройный мужчина лет под пятьдесят, все еще красивый. Он был одет по моде в коричневые и кремовые тона, его пышный парик был тщательно напудрен.

– Это большая честь для меня, – сказал он с глубоким поклоном, когда все были представлены друг другу. – Но Гарндон, это, право, несправедливо. Большинство моих знакомых герцогов имеют по одной герцогине. У вас же их три, и все в равной степени прекрасны.

Он самым приятным образом улыбнулся, чуть сузив глаза и обнажив ряд ровных белых зубов. Все собравшиеся эасмеялись в ответ на его остроумное замечание.

Герцогиня-мать, однако, не особенно была польщена его галантностью и проявила неудовольствие, сдержанно наклонив голову в ответ, а затем заняв место возле миссис Персалл и заговорив с ней.

Генриетта улыбнулась и протянула руку, которую полковник тут же поднес к губам.

– Ах, сэр, – сказала она, – я просто бедная вдова, хоть это и не отражено в моем титуле. Мои покойный муж был старшим братом Люка.

– Вдова? – сказал он, задержав ее руку в своей и усаживая ее на диван возле себя после того, как Люк и Анна сели. – При вашей красоте и молодости это слово звучит как насмешка. – Он выпустил ее руку, Генриетта продолжала улыбаться ему. Затем он переключил свое внимание на Анну.

– Мне говорили, ваша светлость, – сказал он, – что недавно вы подарили вашему мужу ребенка. Надеюсь, это сын?

– Дочь, – ответила она.

– Вот как? – Он тепло улыбнулся. – Я уверен, она настоящее сокровище для вас, мадам, и для его светлости. – Он кивнул на Люка. – У вашего мужа уже ведь уже есть наследник в лице лорда Эшли Кендрика.

– Да, – сказала Анна.

Разговор стал общим, когда подали чай. Через полчаса гости из Бадена поднялись, чтобы уйти. К тому времени прибыл еще несколько человек.

– Как вижу, – сказал со смехом полковник Ломакс, провожая их до террасы, – мне очень повезло в том, что я поселился в самой гостеприимной местности на свете. Для очень важно то, что у меня такие приятные соседи.

Он помог Генриетте подняться в экипаж, в то время как Люк предложил руку своей матери.

– Я с нетерпением жду продолжения нашего знакомства с вашей стороны было в крайней степени любезно навестить меня.

Он с благодарностью улыбнулся Генриетте и повернулся к Анне, протягивая ей руку. Но она уже приняла руку Люка и поднялась на подножку экипажа с его помощью.

– Я также с нетерпением жду знакомства с вашей дочерью, ваша светлость, – добавил он. – Я чрезвычайно люблю детей.