Обратная сторона. Том 1 - Виталий Вавикин

– А меня не выгонят оттуда? – она наградила его недоверчивым взглядом.

– Почему они должны тебя выгнать?! – Данинджер натянуто рассмеялся.

– Ну, я ведь житель этого города, а жители этого города не сегодня-завтра возьмут штурмом фабрику и сравняют ее с землей, – Луиза смотрела на Данинджера, не спеша принимать его предложение. Она представила, как ей придется проехать мимо собравшихся пикетчиков, представила, как они будут смотреть на нее, а затем она представила, как ее выкинут из фабрики пинком под зад. Нет, становиться чужаком среди своих она пока не собиралась. Что если ей еще потребуется их помощь? Что если на фабрике не смогут помочь Дэйвиду и придется обращаться в больницу? – Мне кажется, будет лучше, если я останусь.

– Нет, – Данинджер принял решение и не собирался отступать. – Если твой брат действительно заразился от тебя, то будет необходимо провести анализы твоей крови. Вирус был в тебе, но ты победила его, не принимая вакцину.

– Ты тоже не принимал вакцину, – напомнила ему Луиза.

– Но у меня еще жар, а ты уже полностью выздоровела и… – Данинджер замолчал, увидев сомнения на ее лице. – К тому же вирус мог мутировать, измениться. Твой вирус. Ты понимаешь?

– Хочешь сказать, что болезнь моего брата может отличаться от той, которой был болен доктор Дэй? – глаза Луизы прищурились. Ее взгляд ощупывал Данинджера, изучал его.

Сейчас она почему-то напомнила ему юную девочку, которая смотрит на своего парня, решая, как далеко они могут зайти в эту ночь на заднем сиденье его автомобиля. Ему даже показалось, что он ощущает тепло ее тела, сжимает ее груди в своих ладонях, ожидает молчаливого разрешения продолжить эти ласки, сделать более интимными. В голове хаотично замелькали мысли о том, что он обычно говорил, когда сам был молод и находился в подобных ситуациях.

– Ты нужна нам, Луиза, – выдавил он из себя, как ему казалось, верные слова. – И мы нужны тебе, – он замолчал, осторожно прощупывая почву. Верно ли он все делает? Не приведет ли этот шаг в бездну? – Считай, что это взаимовыручка. И… – вот теперь Данинджер окончательно решил сыграть ва-банк. – Я не хочу, чтобы ты осталась в городе и сделала что-то, что могло бы привести к непоправимым последствиям.

Да, теперь Данинджер снова стал адвокатом. Открытым и доступным для понимания собравшихся присяжных. Он не играет с ними. Его карты открыты. Они могут узнать о нем все. Они могут разглядеть в нем ложь. И пусть это на самом деле не так – неважно, главное, что они думают, что могут.

– Есть кое-что еще, что ты должен знать, – Луиза внимательно осмотрела Данинджера с головы до ног. Ничего не менялось. Теней не было. Он не превращался в монстра. – Я кое-что вижу… – она замолчала, ожидая, что сейчас Данинджер вздрогнет, подтвердит ее догадку, что он видит то же, что и она, но Данинджер не вздрогнул. На его лице вообще не было эмоций.

– Ты видела… – он выдержал небольшую паузу. – Видела что?

– Не видела, а вижу, – Луиза непроизвольно сжала кулаки. – Это… Это… – она поняла, что Данинджер не понимает ее. Смотрит на нее и думает совершенно о другом. О городе, о слухах, о шерифе Бригсе, пикетчиках у фабрики… – Наверное, это какое-то осложнение после гриппа, – выдавила из себя Луиза, с каким-то отрешенным безразличием и разочарованием. – Мне мерещатся всякие ужасы. Иногда это лица. Они меняются, становятся отвратительными. Иногда изменяется все тело. Сегодня, когда Рег пытался поцеловать меня, мне показалось, что у него вытянулась вперед челюсть, изменились зубы. Я закрыла глаза, решив, что это игра воображения. Надеялась, что на ощупь Рег будет прежним, но это оказалось не так. Я чувствовала, как он продолжает меняться. А потом… – Луиза снова прищурилась, решив, что ей плевать, что подумает о ней сейчас Данинджер. – Потом я оттолкнула его. Не сильно, но он пролетел через весь двор. Думаю, я напугала его. Думаю, он решил… Господи, не знаю, что он решил, но ведь это ненормально, так? – самообладание оставило ее так же внезапно, как и пришло. Она смотрела на Данинджера, взглядом умоляя признать, что с ним происходит нечто подобное.

– Ты отшвырнула его? – переспросил он, но в голосе не было недоверия или сомнений. Луиза почувствовала облегчение. Он что-то знает! В памяти стали восстанавливаться детали.

– А еще я подняла коробку передач, – Луиза улыбнулась, увидев, как лицо Данинджера наконец-то вздрогнуло. – Брат не смог ее поднять, а я смогла.

– Вот как? – протянул Данинджер. В памяти возникла история, рассказанная Макговерном. Они с Хэлстоном держат его, пытаясь сделать укол, а затем… Нет, Данинджер не поверил ни единому слову. Не поверил тогда, но сейчас что-то изменилось. Он верил. Верил Луизе, потому что ее история напоминала ему собственную историю. Никогда адвокат не должен заводить близкие отношения с клиентом. Никогда не должен позволять эмоциям брать верх. А здесь… Сейчас… Сейчас все правила катились в тартарары. Как в первые годы его адвокатской карьеры, когда он завел роман с белокурой девушкой, дело которой взялся представлять в суде.

Все это было исключительно спонтанно. Общение, взгляды, симпатия. Затем поцелуй и утро в постели. Данинджер курил, разглядывая, как рассвет скользит по обнаженному телу Деборы Уилкс. Высокая, с длинными ногами и небольшой, естественной грудью. Она спала, открыв чувственный рот. Веки ее вздрагивали. Белые волосы рассыпались по сине-голубой подушке. На шее красовался засос, оставленный Данинджером. Засос, который никто не увидит, если Дебора не станет надевать платья с открытым декольте. Кажется, именно об этом они и говорили перед тем, как вцепились друг в друга, словно безумцы. Женщина в ее положении должна выглядеть скромной и беззащитной – именно так сказал Данинджер, разглядывая затвердевшие соски под прозрачной тканью короткого платья.

Был вечер. Солнце садилось медленно, давая возможность обдумать все как следует. Ноги Деборы в черных чулках были скрещены. Туфли с высоким каблуком делали ее почти одного роста с Данинджером. Безутешная вдова, в глазах которой сейчас было что угодно, кроме слез и боли. Она хотела его каждой клеточкой своего естества. Об этом говорили ее глаза, грудь, сжатые руки, скрещенные ноги. Данинджер сглотнул вставшую поперек горла слюну. Даяна позвонила утром из Нью-Йорка и сказала, что конференция продлится еще пару дней. Голос у нее был далекий и чужой. Еще пара дней. Еще пара…

Данинджер снова сглотнул. Он думал о Даяне, а перед глазами у него были такие близкие и такие доступные груди другой женщины. И эти ноги. Господи, казалось, что они начинаются от самой шеи. Он моргнул и отчаянно попытался вернуть мысли в прежнее русло. Если присяжные увидят Дебору в такой одежде, если почувствуют то, что чувствует сейчас он, то она будет признана виновной, даже если на самом деле виновна не более ангела, спустившегося с небес не спросив разрешения местного аэропорта на посадку. Несуществующие присяжные эхом признавали ее вину. Виновна! Виновна! Виновна!