Гимназистка (СИ) - Вонсович Бронислава Антоновна

— Могу, но тогда и Волков сможет тебя просто взять, больше никого не спрашивая. Не пугает?

Она уже вполне справилась с вызванными мной чувствами и смотрела с лёгкой пренебрежительной усмешкой. На накрытый стол она не обращала внимания, хотя наверняка хотела есть не меньше меня. Я сглотнула набежавшую слюну и всё-таки потянулась к блину. Магии в нём не чувствовалось, да и необходимости на меня влиять уже не было. В конце концов, нужно было заглушить чем-то запах валерьянки, до сих пор стоящий у меня в носу и толкающий на глупости. Ломтик сёмги последовал уже как само собой разумеющееся. Уверена: лучшее средство против запаха валерьянки — запах вкусной рыбы.

— С чего это вдруг у Волкова такие привилегии? — не поверила я. — Ой, бабушка, темните вы.

«Бабушка» я постаралась сказать как можно противнее и преуспела, поскольку княгиня скривилась, словно лимон из собственно оранжереи оказался не просто ужасающе кислым, но полностью несъедобным.

— Боги, я всё время забываю, что ты ничего не помнишь, — вздохнула она почти как нормальный человек. Я даже заподозрила, что какие-то чувства у неё всё-таки есть. — Лиза, кланы, входящие в Большой Совет, во главе которого стоит император, имеют не только множество обязанностей, но и прав.

— Странное право — похищать не согласную с выбором девушку, — возразила я. — Мне кажется, это попахивает Средневековьем или вообще Первобытно-общинным строем. Вот тогда точно никто ни у кого согласия не спрашивал. Дубиной по голове — и в пещеру.

— Не говори ерунды. Мы — опора трона, — с нажимом сказала княгиня. — Знаешь, сколько кланов со времени дарования нам второго облика ушли в небытие? Потеряли право на фамилии? Утратили магию и способность к обороту? Сотни. А всё потому, что вступали в брак с кем попало. Мы не имеем на это права. — Её слова звучали чётко, правильно, с нужной модуляцией, словно основной задачей сейчас она ставила внушить мне нужную линию поведения. — Ты не имеешь на это права.

— В таком случае прошу вас предоставить мне документ, в котором чётко определены мои права и обязанности, — усмехнулась я. — И особенно право на брак. Что-то мне кажется, мой отец не слишком принимал во внимание ваши вздорные требования.

— У твоей матери была магия, — нахмурилась княгиня. — Да, уровень не слишком высокий, но с учётом уровня её отца, была вероятность, что хоть кто-то из детей унаследует нужные качества. Так что нельзя сказать, что Дмитрий пренебрёг этим правилом. Но мы увлеклись. Ты в начале разговора сказала, что замуж в ближайшее время не собираешься, а мы только и делаем, что говорим о браке.

— Я выясняла, насколько мне стоит опасаться Волкова.

Вообще-то я надеялась, что после сегодняшнего случая он оставит меня в покое, хоть на какое-то время. Но его «до свидания» было слишком намекающим, чтобы не волноваться. Уверена: бо́льшая часть того, что я сейчас съедала, было исключительно терапевтическим средством для успокоения нервной системы, пусть и вкусным. На следующий блин я решительно положила икру, поскольку с такой активной жизнью я ещё нескоро потолстею.

— Пока мы держимся в рамках закона, он тоже вынужден его придерживаться. Но обольщаться не нужно. Если до этого дня у него и были какие-то сомнения, то сейчас он полностью уверился в том, что ты ему подходишь. Волков названный наследник главы, естественно, на нём лежит обязательство взять жену, соответствующую требованиям. Не будь ты из равного им клана, он бы не стал заручаться ни твоим, ни нашим согласием.

— А как же закон?

— Мы — Закон. Мы и император. Пока тебе не о чем волноваться, — не слишком уверенно сказала княгиня, — и всё же мне было бы спокойнее, находись ты под охраной клана, а не в доме Звягинцева. О тебе должны заботиться кровные родственники.

— Я прекрасно помню, что вы говорили не так давно. О том, что родственницей меня не считаете. Именно тогда, когда я нуждалась в помощи. А сейчас я не считаю родственницей вас.

Ради разнообразия последний блин я решила есть с вареньем, благо его на столе был весьма неплохой выбор. Пока я наливала себе чай и размышляла, какое предпочесть.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Лиза, так было надо для твоего же блага, — твёрдо сказала княгиня. — Нельзя было пренебрегать возможностью развить в тебе магию. Но я даже представить не могла, что это поможет тебе получить ещё и второй облик.

— Второй облик мне подарил Велес в святилище Хомяковых, которые не стали проводить надо мной никаких опытов, а просто пожалели. — Я встала, решив на этом закончить трапезу. Чай можно попить и в другом, не столь ядовитом, месте. — Всего хорошего, Фаина Алексеевна. Мне кажется, Владимир Викентьевич меня уже заждался.

Из флигеля я вылетела, горя от злости. Рассуждения княгини, да и сама она, были настолько раздражающими, что сил сдерживаться не оставалось. Унижать других для их же блага — какое прекрасное оправдание! Интересно, понадобилось бы оно, не получи я то, что получила, или княгиня с лёгкостью забыла бы про неудавшийся эксперимент? Скорее второе.

В главный дом я заходить не стала. Попросила сообщить Владимиру Викентьевичу, что жду его снаружи. Целитель вышел буквально через несколько минут, полностью одетый и готовый к поездке.

— На Юрии Александровиче следы плетения, выводящего яды, — как бы между прочим заметил он.

— Юрий Александрович немного отравился настойкой валерианы, — пояснила я. — Пришлось Фаине Алексеевне ему помогать, а то он производил слишком плохое впечатление на представителя конкурирующего клана.

Итак, второе плетение было целительским, как я и подумала, увидев цвет. Жаль только, что рассмотреть ни первое, ни второе не удалось: слишком короткое время жизни у них оказалось.

— Я давно просил Фаину Алексеевну обратить внимание на эту проблему, — поцокал языком Владимир Викентьевич. — Но она не видит в этой пагубной привычке ничего страшного.

— Уверена, сегодня точно увидела, — оптимистично предположила я.

Наши сани наконец подкатились к крыльцу, и мы смогли покинуть гостеприимный дом Рысьиных. Провожать нас никто не стал, но не знаю, как Владимира Викентьевича, а меня это скорее порадовало, чем огорчило.

— Как всё прошло? — спросил целитель, устраиваясь поудобнее, и дал сигнал трогаться. — Я так понимаю, какие-то проблемы всё же возникли.

— Не со мной. Кстати, мне очень помогло показанное вами плетение. Большое спасибо за него, — я улыбнулась заметно смутившемуся Владимиру Викентьевичу. — Волков действительно пытался воздействовать, но мой щит не пробил.

— Вы не возражаете, Елизавета Дмитриевна рассказать мне всё в деталях дома? — Целитель выразительно покосился на возницу. — Мне бы хотелось понять, откуда у вас взялась уверенность, что Фаина Алексеевна примет во внимание мои слова о проблеме.

— Разумеется, Владимир Викентьевич. — Я зевнула, только сейчас поняв, в каком напряжении находилась всё это время. — С превеликим удовольствием.

Ехали мы быстро, комья снега так и летели из-под копыт лошадей во все стороны, и остановились только один раз, в Ильинске. Владимир Викентьевич жестом подозвал мальчишку с газетами, вопящего во всю свою луженную глотку с такой силой, что наверняка при желании можно было бы услышать с другого конца города:

— Покушение на наследника! Преступникам удалось скрыться!

Почему-то я сразу вспомнила, что Николая переводили в дворцовую охрану, и испугалась за него. Вполне возможно, что там вовсе не было покушения, а была попытка Рысьиной подставить Хомякова. В порядочность своей родственницы я не верила ни на кончик ногтя. Она делала то, что представляло интерес для клана, выбирая при этом средства, только исходя из их эффективности. «Цель оправдывает средства», — кажется, так кто-то говорил в моём мире.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Что там? — встревоженно спросила я у уставившегося в газету Владимира Викентьевича.

— Покушение неудачное, — бросил он, не отрываясь от статьи. — Даже не до конца пробили щит одного их охранников, который заметил нападающего и закрыл собой наследника. Уходили короткими телепортами по заранее выработанному маршруту с обманками для преследователей.