Любовница короля (СИ) - Квей Клик

Алекса приказала поставить свой шатер на самом обрыве, откуда будет любоваться сражением. Разумеется, Маршалл полагал, что после его вступление в битву, она обогнет холм и ударит по врагу с тыла. Но Предвестница не собиралась этого делать. Рэнделл идет на верную гибель, а она, используя всё своё влияние среди северян, будет любоваться сражением с вершины холма.

— Все готово, Предвестница, — одернув шторку, Ингрид заглянула в шатер и увидела, как Алекса, лежа на мягких мехах с голой грудью и раздвинутыми ногами, держит Костина за голову.

Он ласкал её языком между ног, но попытался вырваться, когда услышал голос воительницы. Алекса удержала его за голову и облизнула губы.

— Нет, Костин… — простонала она, вцепившись в волосы. — Я хочу, чтобы ты продолжил.

Ингрид быстро поняла, что смущает мужчину и покинула шатер, оставив влюбленных наедине. Переломный момент близиться, а Алекса никак не может вылезти из постели и оставить своего фаворита в покое. Они сидят на холме уже несколько дней, а из их шатра только и слышаться стоны. По всей видимости, Предвестница после получения шрама стала ещё ненасытнее.

Алексу накрыла волна возбуждения. Она не хотела останавливаться и не хотела, чтобы останавливался Костин. Он целовал и сосал её нижние губы, проникал в горячее лоно языком, делал все, чтобы доставить удовольствие.

— Очень хорошо… — простонала Алекса.

Она потянула его за волосы на себя и, задыхаясь от возбуждения, прижала к груди. Их губы сплелись в нежном, долгом и довольно страстном поцелуе. Костина ин чуть не смущал шрам на щеке. Он врывался в рот герцогини языком, терзал его своими ненасытными губами, ведь страстная Предвестница отзывалась на все его ласки.

— Войди в меня, Костин… — умоляюще простонала Алекса, предложив шею для поцелуя.

Он впился в неё губами и одним решительным толчком ворвался в нежную плоть. Алекса выкрикнула и, извиваясь подобно змее, застонала от невыносимо сильного удовольствия, которое охватывало её с головы до ног. Она обхватила его голову руками, обняла ногами и стала гладить мокрую спину. Затвердевший член продолжал вторгаться в горячее лоно. Костину не мешали ни руки, обхватившие шею, ни ноги, обвившие талию. Он продолжал ускорять темп до тех пор, пока не извергнул семя в строптивую герцогиню.

***

Укутавшись в теплую медвежью шкуру, под которой не было одежды, Алекса сидела перед входом в шатер и смотрела на горизонт, откуда должны возникнуть её корабли. Костин натянул портки, налил герцогини теплого вина и сел рядом. Он обратил внимание, что воительница Ингрид сидит на мокрой земле в нескольких шагах от него.

— Как твой отец? — спросил он.

— С ним все хорошо, спасибо за заботу, — улыбнулась Ингрид. — Я отправила его со своими людьми. Думаю, они уже сели на Забытую мелодию и ждут, когда все начнется.

— Они придут оттуда, — показав на высокий утес на востоке, Алекса пригубила вино. — Этой ночью все закончиться. Если не хочешь смотреть, лучше ляг в постель. Я вернусь через несколько часов.

— Все нормально, — тяжело вздохнул Костин. — Ты ведь знаешь, что я служу только тебе.

— Не хочешь потерять мужское достоинство? — улыбнулась Ингрид. — Или не хочешь лишиться нашей Предвестницы?

Обе женщины посмотрели на него и увидели, как он покраснел.

— Какой милый мальчик, — расхохоталась воительница. — Моему первому мужчине было четырнадцать лет. Даже он так не краснел. Что с тобой, Костин?

— Оставь его, Ингрид, — улыбнулась Алекса. — В малых землях не привыкли, когда их покой в постели кто-то нарушает.

Костин решил промолчать. Его устраивал расклад в постели с Алексой. Было бы намного лучше, если бы никто не заглядывал к ним в шатер, когда они занимаются любовью. Но даже к таким мелочам начинаешь привыкать. Ему доводилось видеть, как несколько северян делили одну женщину, как Ингрид занималась любовью со своей маленькой любовницей, как конунг Бьорн тискал за столом молоденьких служанок, а после опрокидывал их на стол, задирал юбки и брал на глазах у тех, кто пришел поесть. К таким вещам сложно абстрагироваться, однако он понял, почему Алекса заключила договор именно с северными кланами. Эти иноземцы все до одного похотливые, их повадки и нравы сравнимы со свиньями, а поведение порой вызывает отвращение. Вот только эти люди живут по своим устоям, верят в золото, в насилие и власть тех, кто предоставляет им все дары этого, вне всякого сомнения, грандиозного набега на материк малых земель.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

***

Наступила ночь. Дождь не только ни остановился, а начал лить с новой силой. В кромешной темноте, вдалеке на западе появились факелы. Это была армия Маршалла Рэнделла. Они шли неспешным шагом, и все выглядело так, словно огненная змея, извиваясь в разных направлениях, двигалась в сторону переправы.

На востоке активизировались. В рядах армии Ивара Остина поднялась паника, которая не спеша переросла в суету, а спустя несколько мгновений настала гробовая тишина. По всей видимости, командиры отрядов смогли сплотить своих людей, выстроить их в шеренги и после получения указаний, направили навстречу войску Маршалла Рэнделла.

Время тянулось долго. Было заметно, что люди, собравшиеся рядом с шатром Предвестницы, начали нервничать. Кто-то нервно стучал зубами от страха, кто-то от возбуждения. Большинство воителей замерли в предвкушении. Алекса уже сообщила, что они не вступят в схватку, поэтому её люди ждали, чем закончиться битва в низине. Костин, который, казалось бы, вообще не имеет отношения к войне, переживал больше других. Что им ведало? Страх перед гибелью генерала? Или он боялся, что рано или поздно армия, одержавшая победу, пойдет на них? Алекса прекрасно понимала, что этого не случиться.

— Подайте сигнал, — приказала она.

Несколько северян прошли в сторону, где были собраны сухие ветки для приличного костра. Они облили дрова легковоспламеняющейся жидкостью, насыпали пороха и подожгли. Пламя вспыхнуло моментально.

Яркий костер озарил вершину холма и подал сигнал Маршаллу. Но генерал не был в курсе того, что его жена так и не покинула твердыню, а сигнал получил не только он, но и флот Предвестницы, который скрывался за утесом. Это был верный ход. Именно об этом договорилась Алекса.

Когда в разные стороны полетели искры, воздух наполнился гарью, а пламя продолжало разрастаться с новой силой, генерал Рэнделл отдал своим людям приказ к наступлению. Сейчас все начнется.

Две армии выстроилось в два ряда друг напротив друга. Они приглядывались, присматривались к врагам на другой стороне переправы. Это заняло какое-то время, но вскоре раздался горн, разрывающий тишину, за ним последовал ещё один. Спустя мгновение армия Ивара Остина ответила наступающими сигналами и под вопли тысяч солдат, войска схлестнулись на переправе Тхеок.

Прогремел громкий хлопок, а потом все стихло. Только в тишине и мраке ночи до вершины холма доносились едва слышный лязг стали. Больше всего в тишине выделялись звуки. Две огненные змеи схлестнулись в битве, где нет, и никогда не будет победителя.

Алекса почти ничего не видела и не слышала. Оставалось только уповать, что флот успел добраться до нужного места. В этой темноте, в пылу сражения, нет никаких шансов, что армаду кораблей кто-то заметит. Но битва продолжалась, а флота все не было. Предвестница начала нервничать, озираться по сторонам. Казалось, весь план полетел насмарку. Нужно было что-то придумать. Неужели придется вести северные кланы в бой? Нет! Следует подождать ещё. Прошла всего минута, а Алекса так извела себя, что не могла никак успокоиться.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Где корабли? — спросила Ингрид.

Алекса не знала, что ответить. Она не понимала, что там происходит. Если бы сражение произошло посреди белого дня, было бы видно, как проходит битва. Но этого нельзя было допускать. Армии не должны были увидеть флот. Только куда он делся? И кто побеждает в битве? Пытаясь продумать дальнейшие действия, Алекса вскочила с места, обернула тело мягкой шкурой и сделала несколько шагов вперед.