Возвращение Мориарти - Джон Гарднер

— Для вас, мистер Уозерспун, все, что угодно. — Хозяйка жеманно, как девчонка, хихикнула.

— Все дело в Рози, — сказал Профессор.

— Рози? Той самой, что выступала с вами?

— Я отпустил ее.

— О… Дали ей коленкой под зад? — Новость удивила миссис Уозерспун не больше, чем привратника в «Альгамбре».

— Я стараюсь не употреблять таких выражений, миссис Харрингтон. Это нехорошее выражение. Но вы правы, Рози пришлось уйти. — Он кивком указал на Мэри. — Ее заменит мисс Мэри Мэллони.

Выпитое добавило улыбке хозяйки тепла.

— Рада познакомиться.

— Я тоже, — ответила Мэри.

— Дело вот в чем… — нерешительно начал Мориарти. — Мисс Мэллони живет далеко отсюда, а нам в ближайшие дни предстоит много работать, чтобы подготовиться к выступлению.

— Да?

Он подумал, что вот сейчас миссис Харрингтон встанет в позу и заявит, что у нее приличный дом.

— Вы не могли бы сдать на несколько дней мансардную комнату? Она ведь сейчас пустует?

— Да, — неуверенно ответила миссис Харрингтон. — Там никто не живет.

— Я заплачу вам больше обычного, поскольку это ненадолго, и вы избавили бы меня от неудобств.

Сдавать комнату наверху миссис Харрингтон не хотела, но предложение выглядело заманчиво, и отказываться от хороших и быстрых денег было бы глупо.

— Пусть берет. Надолго?

— Только до конца недели. Видите ли, — важно, следуя манере настоящего Доктора Ночь, добавил Мориарти, — нам еще многое нужно сделать до пятницы, когда мы выступаем перед принцем и принцессой.

Это историческое событие, по всей видимости, выпало из памяти миссис Харрингтон, и теперь она едва не склонилась в почтительном поклоне.

— Ах, да, да. Конечно. Как я могла забыть! Разумеется, пусть занимает ту комнату.

— Я спущусь позже, и мы обсудим условия.

Хозяйка закивала.

— А я пока принесу вам чай. Вы только дайте мне парочку минут.

После чая Мориарти попросил Мэри помолчать, а сам сел к столу. Миссис Харрингтон унесла чашки, и их место заняла карта. Вооружившись парой компасов, линейкой, бумагой, ручкой и навигационным справочником — все это было извлечено из портфеля, который он привез с собой из Лаймхауза, — Профессор взялся за дело.

Целый час он сидел над картой, изучая участок побережья с отмеченными на нем песчаными банками, косами и отмелями, носящими такие названия, как Воровская бухта, Черный Питер, Залив Сэл…

Проведя за расчетами чуть больше часа, Мориарти взял ручку и начал составлять длинную зашифрованную телеграмму Жану Гризомбру в Париж.

Кэб катился, набирая ход, а возница все обхаживал лошадь кнутом. Пассажиров то и дело подбрасывало на неровностях или швыряло друг на друга, но победная улыбка прочно держалась на губах Паркера, а рука крепко сжимала револьвер.

— Отдай-ка мне свое оружие, — потребовал он.

— Куда мы едем?

— Скоро узнаешь. Оружие.

Пейджет выглянул в окошко и увидел, что они сворачивают в сторону Кенсингтона. Похоже, Паркер распорядился гнать в Беркшир. Пейджет знал — там никаких шансов у него уже не будет. Действовать надо быстро, иначе к утру Фанни останется вдовой.

— Я могу объяснить. — Он попытался улыбнуться. — Не все так плохо, как кажется со стороны.

— Прибереги свои объяснения для Профессора. Или Спира. Он тоже хочет с тобой потолковать.

Кэб сбавил ход, и их уже не трясло, а только потряхивало. Пейджет небрежно пожал плечами.

— Ладно. Оружие. Отдай его мне. Где оно у тебя, за поясом?

Держа револьвер в правой, Паркер протянул левую.

— Ну!

Главное — не допускать резких движений, чтобы палец не дернул курок, напомнил себе Пейджет. Опустив руку к поясу, он неторопливо сунул ее под пальто и, как только кэб встряхнуло, навалился всем весом на Паркера, вытащил револьвер и одним движением пальца взвел курок и выстрелил.

Пуля попала Паркеру в живот. Пейджет услышал, как его револьвер глухо стукнулся о пол, и почувствовал под собой что-то влажное. Он тут же отстранился и взглянул на возницу — слышал ли тот выстрел? Но возница был всецело занят своим прямым делом, с трудом управляя лошадью в плотном потоке движения. Справа Пейджет увидел зеленые лужайки и деревья Кенсингтон-Гарденз.

Рядом подпрыгивал, понемногу сползая на пол, труп. Пейджет отодвинулся подальше. Трясло уже не так сильно, они ехали по одной из самых оживленных улиц Лондона. Пейджет схватился за ручку, толкнул дверцу и высунул голову. Впереди катился омнибус и несколько кэбов, позади — фургон и по меньшей мере три кареты. Теперь они приближались к Хай-стрит, и экипажи сбились в плотную группу. Ситуация складывалась благоприятная: кэб Пейджета шел в левом ряду, почти рядом с тротуаром, запруженным в этот воскресный денек праздной публикой.

Возница придержал лошадь и оглянулся. В ту же секунду Пейджет сунул револьвер за пояс, глубоко вдохнул, распахнул дверцу и прыгнул, растянувшись на тротуаре под возмущенные крики прохожих.

Он услышал громкий вопль возницы, встревоженные голоса позади и, торопливо поднявшись, помчался по улице, отталкивая тех немногих, кто пытался его задержать. Он бежал, спотыкался, падал, снова поднимался и наконец нырнул в знакомый переулок.

Сил хватило минут на десять. Поняв, что оторвался от преследователей — если таковые были, — Пейджет остановился, отдышался, вытер платком мокрый лоб и попытался определить, где находится. Место было незнакомое, но минут через пять ему удалось поймать кэб.

— Заплачу вдвойне, если успеем к Паддингтону до четырех, — пообещал он вознице.

И все же они опоздали.

Хотя Сильвия и умоляла сделать все так, как приказал Пейджет, Кроу согласился подождать только пять минут. Важно было как можно быстрее попасть к комиссару и его заместителю. Время решало все, потому что ему предстояло возглавить крупнейшую облаву за всю историю существования полицейских сил.

Выбежав наконец на Кинг-стрит, инспектор не обнаружил ни обещанных бандитов, ни самого Пейджета. Лишь на следующий день, когда из транспортного отдела пришел отчет об обнаруженном в кэбе мертвеце, в котором признали Паркера, Кроу сопоставил факты и понял, что случилось.

В пять часов инспектор дал «добро», и полицейские силы обеих служб, полиции Лондона и Сити, начали выдвижение на исходные позиции.

Операция началась в двадцать пять минут седьмого. Семь полицейских фургонов промчались галопом через доки и подлетели к складу — клубы пыли, храп взмыленных лошадей, скрип рессор, крики. Одновременно десятки пеших полицейских вступили на территорию Лаймхауза длинной, растянувшейся едва ли на весь переулок колонной. Зарешеченную дверь снесли с петель, и стремительная волна прошлась по открытому пространству двора, раскатилась по комнатам, коридорам и винтовым лестницам и взмыла по деревянным ступенькам к личным апартаментам Мориарти.

Но склад был уже пуст. В кладовых остались продукты, в кухне еще не остыла еда, в жилых комнатах валялись брошенные второпях вещи — украшения, картины, одежда и тому подобное, — но ценного не осталось ничего.

В апартаментах Мориарти их встретили пустые книжные шкафы, скомканные листки на полу и кучка пепла в камине. Переворошив золу и остывающие угли, Кроу отыскал один-единственный обгоревший клочок бумаги с едва различимыми буквами. Все оставленное прежними обитателями склада было собрано, пронумеровано и тщательно изучено в последующие несколько дней. Но и это ничего не дало — ни малейшего ключа, ни единого намека на то, что сталось с Профессором и куда подевалась его банда. Они как будто растворились в воздухе, исчезли, подобно облачку дыма, которое смахнул ветер.

Часы показывали десять минут пятого, когда двуколка доставила Пейджета к вокзалу. Торопливо сунув деньги в заскорузлую ладонь кучера, он соскочил на землю и помчался к станционному буфету. Но Фанни там уже не было. Подгоняемый паникой, Пейджет устремился в зал. Безумный взгляд его метался по лицам пассажиров. Схватив за грудки проходившего мимо носильщика, он прорычал что-то насчет поезда до Лемингтона.

— Там… — Испуганный носильщик указал дрожащей руку в сторону платформы. — Уже отходит…

Зажав в потном кулаке скомканные бумажки, Пейджет вылетел из зала. У калитки его попытался остановить контролер, но он бросил ему деньги и крикнул, что заплатит, если потребуется, на конечной станции. Контролер, мужчина дородный и строгий, даже схватил безбилетника за руку, но Пейджет легко и без усилий, словно то был чахлый кустик, оттолкнул его в сторону.

Проводник уже свистнул в свой свисток, но тут Пейджет увидел высунувшуюся из вагона и машущую рукой Фанни. Он крикнул что-то в ответ, собрал остатки сил и, едва ли не волоча за собой налившиеся свинцом ноги, заковылял к вагону, находившемуся в середине состава.