Мир лабиринта и костей (СИ) - "mikki host"

— Но я хотел… — его голос вновь сорвался на хрип, и на несколько секунд Кит даже подумал, что начал задыхаться. Он выждал немного, сумел унять дрожь в теле и совсем тихо, на выдохе, произнёс: — Я просто хотел быть хорошим сыном. Я хотел быть его сыном.

— Ты и им был.

— Неофициально. Я хотел, чтобы мы стали настоящей семьёй… Через два месяца после того, как Пайпер исчезла, — продолжил он безжизненным голосом, совершенно не понимая, как его мысли, в конце концов, пришли именно к этому, — Джонатан решил официально усыновить меня. В Ордене так можно даже после совершеннолетия, всё равно ведь кто-то должен стать наследником и главой семьи. Мы собрали все документы, получили четыре подписи старших искателей из пяти и… Это нужно, чтобы процесс был официальным и одобрен Орденом. Обычная процедура, на самом-то деле…

— Четыре? — несмело уточнила Твайла, когда Кит замолчал. — Кто-то отказался помогать?

— Нет, нет, всё было нормально, правда. Мистер Гривелли согласился подписать все документы, но я хотел, чтобы сначала Пайпер и Эйс узнали об этом. Я же должен был стать частью их семьи. Если бы они не приняли меня, если бы отказались признавать даже после того, как признал Орден, я бы не стал просить пятую подпись. Я бы просто отступил. Но Пайпер всё не возвращалась, а потом, когда всё же вернулась, с ней был Третий и… Всё так запуталось, — обессиленно выдохнул Кит. — Я боялся, что если я скажу об этом, Пайпер посчитает меня эгоистом. Я просил Джонатана не говорить об этом решении, но теперь… Это бессмысленно. Он умер, а я…

— Тебе не нужны подписи на каких-то дурацких бумажках, чтобы быть его сыном, — сказала Твайла, губами коснувшись лба Кита. — Ты и так его сын, это все знают, даже тёмное создание вроде меня.

— Но Пайпер не знает! — судорожно выдохнув, возразил Кит. — Я не могу ей сказать. Просто… не могу. Осталась последняя подпись, от мистера Гривелли, но я… Я не могу. Я не хочу причинить Пайпер боль. Я знаю, что мы не особо близки, но я люблю её, как свою сестру. Я хочу её защитить.

— Тогда скажи ей правду. Не думаю, что Пайпер настолько глупа и не поймёт, что вы с Джонатаном приняли верное решение. Ты всегда был частью семьи Сандерсон. Пайпер тебя поймёт и примет. Я знаю: мы вернёмся во Второй мир и вы получите эту дурацкую подпись. Ты официально станешь сыном Джонатана, хотя на самом деле всегда им был, верно?

Кит очень хотел ответить ей, согласиться, но язык отчего-то не поворачивался. Может быть, подсознательно он понимал, что всё не так просто, что он просто не заслуживает быть частью семьи Сандерсоном, но ему хотелось верить в обратное. Он слишком долго боролся ради этого, чтобы в самый последний момент отступить. И он действительно любил Пайпер и Эйса и хотел их защитить, пусть даже был простым смертным без магии или чар.

Твайла вдруг выпрямилась, уставившись в противоположную сторону внутреннего двора, на каменную арку, ведущую внутрь западного крыла. Кит поспешно обругал себя за то, что позволил ненадолго расслабиться, когда услышал шаги. Даже если чары Николаса ещё держались, не было гарантии, что именно сейчас в Твайле не распознают тёмное создание и…

Кит выдохнул, поняв, что это не рыцари дома Эдон, а Пайпер, и тут же напрягся, кое-как поднялся на ноги и выпрямился. Твайла не стала его останавливать, когда он шагнул вперёд и, едва задумываясь, всего через секунду побежал. Лишь в самое последнее мгновение он остановился, из последних сил удержал руки, которыми хотел обнять Пайпер, однако она сама подалась ему навстречу. Кит всхлипнул, прижал её к себе и крепко обнял.

Он не знал, где была Пайпер, с кем говорила и как себя чувствовала на самом деле. Хотел спросить, утешить, убедить, что вместе они обязательно справятся с этим, но не мог подобрать слов. Пайпер держалась лучше него, дрожь не пробегала по её телу, а взгляд казался ясным и был полон гнева.

— Я убью Карстарса, — чётко произнесла она, смотря Киту в глаза.

Он не нашёл, что сказать. Одно дело — убивать неразумных ноктисов или демонов в пылу схватки, и совершенно другое — планировать убийство такого демона, как Карстарс. Кит никогда прежде не сталкивался с такими умными и сильными тёмными созданиями, но знал, что Пайпер права и непременно сделает то, что задумала, и никто не сможет её остановить. Особенно Кит: сейчас Пайпер была куда сильнее и решительное него, и, казалось бы, не её несколько часов назад не могли успокоить двое сильнейших великанов и магов.

Кит действительно не знал, что сказать, поэтому лишь крепче обнял Пайпер, положив голову ей на плечо. Может, они не говорили о том, что чувствовали на самом деле, но понимали это из прикосновений и взглядов. Может, они не замечали друг друга в первые часы, но теперь они были рядом, и Кит не был намерен бросать Пайпер.

Они — Сандерсоны.

Пайпер отстранилась, посмотрела за спину Кита, и там, будто по команде, что-то вспыхнуло с оглушительным треском. Кит дёрнулся, увлекая Пайпер в сторону, но она не сдвинулась с места, только молча смотрела на золотое пламя, поглотившее погребальный костёр и тело на нём.

Умом Кит понимал, что это неправильно. Попрощаться должны все, потому что каждый из них знал Джонатана. Однако знал, что так, возможно, будет лучше. Они и так слишком долго ждали, и Джонатан заслужил, чтобы его похоронили — пусть даже таким странным способом, который в Диких Землях был единственным.

Сквозь всполохи пламени, поднимавшиеся значительно выше, чем следовало бы, Кит видел, что Николас и Твайла также смотрели на костёр. Но вдруг сальватор дёрнулся, схватил Твайлу за руку и завёл себе за спину, защищая, и очень вовремя — из-за угла выскочили двое рыцарей, наверняка привлечённых неожиданно вспыхнувшим костром. Не обращая внимания на Твайлу, скрытую чарами и магией Николаса, рыцари обратились к сальватору, и тот что-то начал объяснять им. Кит даже не пытался вслушиваться.

Он стоял, обнимая Пайпер, и вместе с ней смотрел на костёр, боясь даже подумать о том, что их ждёт дальше.

***

В старой гостиной, которую нашёл Энцелад, явно использовали, пусть и не так часто. В воздухе не витал какой-то особый запах запустения, нигде не было даже тонкого слоя пыли. Рыцари дома Эдон, однако, не остановили Энцелада, когда он вошёл сюда, и никто не попытался его выгнать. Энцелад просидел в тишине и одиночестве почти час, по истечении которого погребальный костёр, который он видел из одного из окон, наконец загорелся.

Энцелад смотрел, как сгорает тело, до самого конца. Смотрел, сидя на подоконнике, сжимая лук Дионы, лежащий у него на коленях, и пытался убедить себя, что его вины в этом нет. И у него почти получилось, когда Пайпер, стоящая всего в двух метрах от костра, вдруг подняла голову и уставилась прямо на него. Энцелад знал, что она его видит: старая гостиная находилась на втором этаже, окно было не таким уж и грязным, а зрение Пайпер — острым. Она смотрела на него почти минуту, и Энцелад не отводил взгляда до тех пор, пока она не сделала этого первой, а после ушла вместе с Китом.

Энцелад не знал, о чём она думает, и не хотел знать. Во время встречи с леди Эдон, коей оказалась всего лишь двенадцатилетняя девочка, Пайпер молчала. Энцелад был на встрече исключительно из-за Гилберта и Клаудии, за которой, вроде как, всё ещё следил, и даже внимательно наблюдал за обстановкой, но за почти час Пайпер не произнесла ни слова. Лишь когда леди Эдон сказала, что они пришли к соглашению, Пайпер молча ушла. Энцелад заметил, как Фортинбрас порывался пойти за ней, но леди Эдон задержала его, Гилберта и Клаудию, а остальных отослала, сказав, что люди её дома помогут им устроиться. Но Энцелад так и не последовал за ними, предпочтя найти тихое место и остаться в одиночестве.

Впрочем, его одиночество продлилось чуть больше часа. Когда в коридоре послышались лёгкие шаги, Энцелад поначалу решил, что это Гилберт, но на пороге оказалась Клаудия. В руке у неё была полная бутылка вина, в глазах — презрение, губы скривились.