Книга о верных и неверных женах - Инаятуллах Канбу

Короче говоря, когда он узнал, что его несчастный друг ранен насмерть стрелами его собственной жены, что любовь к ней свела его с ума, он страшно изумился. Ведь если бы, как он сам добивался, желание его друга было исполнено, это покрыло бы позором его, разрушило бы основание его чести, и весь мир стал бы показывать на него пальцем и поносить его. Если же он оставит друга страдать в когтях любви, оберегая свою честь и доброе имя, то этого не одобрят те, кто ревностно следует по пути дружбы и верности, будут порицать те, кто исповедует постоянство и верность в клятве, и он уже не сможет пребывать в кругу верных дружбе.

И вот, поразмыслив, он решил, что поступиться законами дружбы и верности будет преступлением и кощунством по отношению к дружеским чувствам, которые являются лучшим украшением благородных. Он пренебрег своим добрым именем и мужественно ступил на путь верности в дружбе, пренебрегши молвой слабых существ, которым она незнакома, и напрямик сказал жене:

— О грациозная пава сада моей души! В наше тревожное время это семицветное небо вовсе забыло о письменах любви… У меня есть один друг. Если судьба поразит его скорбью, то мои жалостные причитания услышит сама Зухра на небе. Судьба посеяла в моем сердце семена любви к нему, побег любви во мне вырос на лужайке привязанности к нему. Думаю я, что сеятель-судьба расколола одно зерно на две половинки и бросила его на ниву бытия, а мастер-рок разделил на две части одну душу и поселил ее в двух телах. К несчастью, любовь крепко схватила моего друга за сердце, сковала его крепкими цепями завитых локонов. Искренняя дружба и верность клятве заставили меня скитаться по дальним странам ради того, чтобы найти цель его желаний. В поисках любимой им я странствовал по свету, а теперь вдруг узнал, что его любимая — это ты, что бальзам для его истерзанного сердца — это твой прекрасный лик. И вот я надеюсь, что ты проявишь милосердие и не дашь опорочить мою преданность в кругу тех, кто дорожит дружбой. Иными словами, я прошу тебя озарить красотой сердце того несчастного друга, осенить своим станом, стройным как кипарис и пальма, того, кто пал от меча твоих кокетливых взоров, и одарить его новой жизнью, словно Мессия покойников.

Жена, услышав такие речи мужа, призывавшего ее забыть целомудрие, пришла в неописуемую ярость, не придала словам мужа цены и на полгроша, лицо ее запылало от гнева, и она закричала:

— Эй ты, позабывший о мужском достоинстве! Ты и представления не имеешь о чести! Что за гнусные мысли завелись в твоей голове? Что за подлое намерение пришло тебе на ум? Ты пустил на ветер честь своего рода и разбил о камень бутыль доброго имени. Тебе подобает носить на голове женский платок, а не шапку и чалму, на руке тебе лучше носить женские браслеты, а не ремень. Да, я поняла, что ты хочешь прославиться во всем мире верностью в дружбе. Но скажи мне сам, где это видано, чтобы добровольно посылать в постель к чужому мужчине собственную супругу и таким образом сжигать гумно своей чести? Разве верность в дружбе состоит в том, чтобы забыть о мужском достоинстве и ославить себя на весь мир? Нет, закон дружбы и любви велит не бояться страданий и горестей, мириться с напастями и бедствиями. Тот, кто следует по трудному пути дружбы, не должен отступать от правил благородных мужей, должен доблестно сражаться за свою честь. Берегись, оставь эти никчемные помыслы, не давай себя обмануть таким неразумным решением, ибо этому не бывать, да и смысла-то в том нет никакого.

Но муж ее, которому не было равных по силе дружбы, ответил жене так:

— О свежая роза из сада целомудрия! О молодой побег в роще добродетели! Пусть мое тело будет жертвой твоих сладостных слов. Каждое словечко, которое ты произнесла, — наилучшее украшение сердец и помыслов доблестных мужей, лучшее назидание храбрым юношам. Но для меня, готового ради дружбы пожертвовать и честью, и жизнью своей, эти. слова не стоят даже волоска. Ведь тем, кто скитается по долине дружбы, нет дела до упреков близких, им не страшна хула недругов.

Мудрецы говорят: «Береги свое имя!» —Но без доброго имени жить я согласен.[182]

— А ты, — продолжал муж, — обязана слушаться меня, и потому, что пользы тебе говорить столько и приводить разные доводы? Тебе следует лишь повиноваться. Поторапливайся, вставай, надень новое платье и отправляйся к тому страдальцу, молва о безумии которого распространилась до самого Ирака и Хиджаза. Забудь свою скромность и утешь его сердце так, чтобы он успокоился, сыграй ему пленительную мелодию любви на кеманче [183] твоих изогнутых бровей, и пусть никто не сможет превзойти тебя в любовной игре.

Для дружбы мужчин все пути хороши.Вращенья небес не задержишь, спеши![184]

Та пава с лужайки кокетства, куропатка с холмов неги была воплощенным целомудрием, но, убедившись, что дальше невозможно противоречить воле мужа, она решила для вида смириться и стала собираться и наряжаться. По обычаю красавиц того времени нарумянилась и накрасилась на семь ладов и засияла, словно солнце и луна на небе. Она придала себе веселый вид, раскрыла, словно роза, уста в улыбке, села в позолоченный паланкин и отправилась в дом того несчастного влюбленного.

Дом же бедняги, согласно изречению «обитель Меджнуна хороша в степи», был расположен вдали от людского жилья, а на пути к его лачуге сидели в засаде разбойники, которые надеялись получить свою долю со стола судьбы и отведать яств, не доставшихся им ранее. Когда они увидели женщину в богатых нарядах и золотых украшениях, то сочли ее даром небесным, окружили со всех сторон, закричали на слуг страшными голосами, набросились на них и стали грабить и душить. Проницательная женщина, видя все это, решила перехитрить тех злодеев-разбойников.

— О благородные мужи! — обратилась она к ним. — О великодушные! У меня есть к вам просьба. Если вы повремените немного с моими драгоценностями и выслушаете меня, это будет благородно.

Разбойники подивились храбрости женщины, решили оставить ее на время в покое и перестали грабить и бить слуг. Женщина же рассказала им о себе и о том, куда она едет, а потом попросила разбойников подождать ее возвращения от влюбленного. Она обещала на обратном пути отдать им еще и те драгоценности, которые он подарит ей.

Главарь разбойников согласился отпустить ее, условившись, что она вернется поскорее, и вот она целой и невредимой выбралась из тех опасных мест и пришла к влюбленному. Тот несчастный, загубленный мечом страсти, чей стан от любовных страданий согнулся, словно брови красавиц, чье тело исхудало и уподобилось волосу, едва завидев возлюбленную, так возликовал, будто в его безжизненное тело вложили душу, будто его ослепшим глазам даровали зрение. Короче говоря, возлюбленная оросила ниву его желаний своею красой, словно свежая и чистая вода. Упоенный вниманием возлюбленной, он сидел счастливый. Воистину, в этом мире, полном превратностей и неожиданностей, достичь своих желаний и коснуться локонов любимой можно лишь при содействии искренних друзей и с помощью товарищей! Блажен тот, кто обрел счастье и достиг подобной отрады.

Когда тот юноша нарадовался созерцанием красоты возлюбленной, ему захотелось услышать из ее уст сладостные слова, но мудрая женщина сжала свои губы, словно бутон, нахмурила брови, и он понял, что она-то скорбит, а не ликует. Румянец улетел с ее щек, словно лепестки роз от ветерка, она раздвинула губы в улыбке, но улыбка та была не сладостна, а горше причитаний плакальщиц.

Юноша по своей природной проницательности догадался, что молчание и вздохи, горькая улыбка — не без причины, что красавица своими изогнутыми бровями говорит правдивые слова и мудрый должен внимать им.

Твои глаза-нарциссы спят не без причины.И негу локоны таят не без причины.

Юноша тотчас очнулся от сна беззаботности и стал расспрашивать возлюбленную. За короткое время из страны неведения он перешел в пределы знания, узнал ее тайну, проник сквозь завесу, которая скрывала истину, и остановился пораженный. Он понял свою вину, ему стало так стыдно, что под каждым волоском на его теле выступила испарина:

Какой прекрасный товар — знать правду о сущности дела!Пускай запасы его растут на земле без предела[185].

Юноша восславил верность и благородство своего друга, ему стало совестно его великодушия, он назвал ту владычицу дворца целомудрия своей сестрой, повинился пред ней, подарил ей много жемчугов и каменьев и отпустил с великим почетом и уважением.

Когда женщина прибыла к тому месту, где ее дожидались разбойники, она по великодушию решила сдержать слово и захотела отдать им свои украшения, как прежние, так и новые. Но главарь проклятых разбойников, видя ее верность слову, оставил ей драгоценности, сам добавил кое-что и пропустил ее свободно, так что она вернулась к себе домой цела и невредима.