Али-баба и тридцать девять плюс один разбойник - Леонид Резников
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Глава 19. Мешок с подвохом
Махсум молчал всю обратную дорогу, а когда до пещеры оставалось рукой подать, вздохнул и произнес:
– Сука он, этот Касым. А ты ему собираешься мешок золота отвалить.
– Кто вам такое сказал, шеф? – расхохотался Ахмед. – Я тут одну веселенькую штуку придумал: подсунем ему мешок с камнями, а сверху накидаем немного золота – пусть себе радуется.
– Смешно, – сказал Махсум, но почему-то не засмеялся. –Послушай доброго совета: оставь его в покое.
– Вы что, шеф? – натянул поводья Ахмед. – Мы же должны узнать, кто у нас ворует золото – это наш долг!
– Оно тебе нужно?
– А… разве нет?
– У нас золота, хоть этой самой ешь. И барахла всякого, и камней драгоценных. Мы у кого-то сперли, потом у нас кто-то спер – круговорот барахла в природе. От пары мешков не убудет.
– Я вас не понимаю, – насупил брови разбойник.
– Предчувствие у меня нехорошее, Ахмед. Вот чую, не надо нам связываться с Касымом. Этой самой чую.
– Третьим глазом, да?
– Вроде того, – не стал вдаваться в подробности Махсум.
– Нет, шеф! Вы как хотите, а я считаю своим долгом охранять пещеру. И остальные с вами тоже не согласятся. Я, разумеется, им ничего скажу про ваш третий глаз и предчувствия…
– Ладно, я вижу, тебя не переубедить. Поступай как знаешь.
Махсум пришпорил коня. Ахмед посмотрел вслед своему главарю, нахмурил лоб и тоже хлопнул пятками скакуна по крутым бокам. Кони быстро поравнялись, выехав одновременно на площадку перед пещерой, где у скалы в ожидании своего предводителя давно толпились недовольные разбойники.
– Вот же дурья башка! – огрел себя кулаком по лбу Ахмед. – Послал их обратно в пещеру, а забыл, что они ее открыть не смогут! Сим-сим, откройся! Кстати, шеф, я вот чего подумал: а почему бы им тоже не рассказать про «Сим-сим, откройся-закройся»?
– Ага, разумеется. Всем расскажи, а заодно пройдись в городе по людным местам, – проворчал Махсум, въезжая в пещеру первым.
– Вот всегда вы так, шеф! А такая идея была… Эй вы, бездельники! – прикрикнул Ахмед на разбойников. – Тащите сюда пустой мешок и насыпьте в него побольше мелких камней, а поверх них уложите золота, да так, чтоб камней видно не было!
– Это еще зачем? – возмутился Шавкат. Ему вовсе не улыбалось распаковывать мешки и ворошить сундуки, в которых он только вчера пересчитал все деньги.
– Не рассуждать! Выполнять! Совсем распустились, дармоеды. И приведите мне мулов жирного борова Касыма. И еще его дутар.
– Прости, Ахмед, – произнес все тот же Шавкат, – но дутар… он того, чуть-чуть сломался. Стальной Коготь пытался на нем играть.
– Нашли кому давать инструмент! – проворчал Ахмед, слезая с коня. – Ладно, перебьемся без дутара.
Разбойники забегали по пещере, исполняя приказ правой руки главаря. Сам предводитель сполз с коня, доковылял до «трона» и развалился на нем в задумчивой позе Марата, размышляющего о революционном терроре. Махсум был не в духе, и никто не решался его беспокоить. На его угрюмой физиономии словно было написано: «Не беспокоить! Опасно для жизни!» И все обходили его стороной, даже Ахмед долго не решался приблизиться к своему шефу, но когда мулы были готовы, и мешок с камнями и толикой золотых динаров уже привязали к спине одного из них, Ахмед все-таки решился подойти.
– Шеф?
– Чего тебе, Ахмед? – не отрывая взгляда от кончиков собственных сапог, вяло спросил Махсум.
– Шеф, мулы готовы.
– Ну?
– Я говорю: мулы готовы – пора ехать.
– И?
– Вы разве не поедете?
– Зачем?
– Как зачем? А Касым?
– Ахмед, ты такой нудный иногда бываешь. – Махсум нехотя сполз с «трона» и поплелся к коню. – Поехали, только я тебя честно предупредил.
– Значит, вы говорили серьезно? А я решил, что это… Как вы говорили? Бзднительность?
– Ахмед, я тебя умоляю, кончай всякие глупости запоминать! – Махсум одарил телохранителя не очень приветливым взглядом исподлобья. – Скоро совсем по-человечески говорить разучишься.
– Но я думал, так круче!
– Чушь все это, – устало покачал головой Махсум.
– Но…
– Едем! – Махсум взобрался на коня, развернул его и направил в сторону ущелья. Ахмед заторопился следом, за Ахмедом потянулась группа поддержки в лице Азиза и Саида.
– Шеф!
– Ну?
– Может, тогда не поедем? – засомневался Ахмед.
– Теперь уж дудки! Я докажу, что твоя затея плохо пахнет. Вот увидишь! – состряпал злорадную физиономию Махсум.
– А может, не надо? – сжавшись в седле, заскулил Ахмед. Он наконец осознал, что главарь вовсе не шутит, и оттого Ахмеду стало вовсе не по себе.
– Надо, Ахмед, надо! Кто бы знал, как мне все надоело… И, главное, не вздумай спросить, что.
– И в мыслях не было, шеф! – поспешно заверил Ахмед, хотя именно так и собирался поступить.
– То-то же!
Касым бегал из одного угла комнаты в другой. Ожидание было тягостно, сомнения – еще более мучительны. Касыма прямо-таки раздирало на части от противоречивых сомнений. Хотелось и мешок золота получить, и чтобы разбойники отвязались, и предавать брата не хотелось, но как осуществить все это разом, Касым не имел ни малейшего представления. Мешка не будет, пока он не расскажет, не расскажет – не будет ни мешка, ни головы, а расскажет – будет мешок (возможно, будет), но Касым потеряет уважение людей (которого, впрочем, у него никогда и не было по большому счету). Хотя с золотом можно переехать в другой город, где Касыма никто не знает, а вот без головы этого уж точно не сделаешь.
А если соврать, указать Ахмеду не на Али-бабу, а на кого-нибудь другого? Хорошо, если разбойники разбираться не станут и сразу сделают свое любимое «вжик». А если проверят?..
Нет, выхода всего два: либо рассказать все как есть, либо бежать, бежать, куда глаза глядят! А если к Али-бабе? Говорят, повинную голову сабля не сечет… Да, нужно бежать к Али-бабе. Предупредить его обо всем, и будь что будет!
Касым, собравшись с духом, понесся к калитке, распахнул ее и… уперся носом в казавшуюся удивленной морду коня, загородившего собой весь проем калитки. Касым медленно поднял голову, встретился глазами со смешливо-презрительным взглядом Ахмеда и отступил