Дело №346 - Лариса Капицына

Глава 22

Федотов сидел напротив Мешкова, затравленно озирался по сторонам, потирая запястья, с которых только что сняли наручники. Его колотило, и когда он вытер лицо, с которого градом катился пот, Мешков заметил, что рука у него мелко дрожит. Тем не менее, у него хватило смелости спросить с вызовом что все это значит, и почему они привезли его сюда. Голос у него тоже дрожал, срывался и было понятно, что эта реплика, произнесенная даже дерзко – единственное, на что его хватило, что он едва владеет собой и с трудом сдерживается, чтобы не разрыдаться. На него было жалко смотреть.

Он попросил воды, и Вадик, нехотя поднявшись, налил ему воды из графина. Вода была теплой, даже мутноватой. Но Федотов, дамский любимчик и сноб, не обратил на это внимание. Он жадно пил воду, зубы стучали о край стакана, вода выплескивалась и заливала ему руки и грудь.

Он спросил, что все это значит и посмотрел почему-то на Вадика, который не ответил и молча уселся на стул в самом дальнем углу комнаты.

Федотова задержали, когда он выходил из дома.

Он собирался поехать к совей девушке, что, конечно, было неправдой. Потому что его девушка велела ему больше не приезжать и не звонить и вообще оставить ее в покое.

Дома у него нашли небольшую спортивную сумку с деньгами. Полтора миллиона рублей в банковской упаковке. Его мать, пожилая женщина с короткими седыми волосами, изумленно ахнула, начала плакать.

Федотов жил с ней в двухкомнатной маленькой квартире, с допотопной мебелью, старыми, потравленными молью коврами и выцветшими обоями. Он мечтал вырваться отсюда и наверное, готов был пойти на крайние меры.

Виолетта сразу, без всяких сомнений опознала в нем мужчину, который выходил от Тучковой. На нем даже была все та же одежда – серое поло и черные брюки. Сумку она тоже опознала.

– Я не убивал ее. – Федотов повернулся к Мешкову.

Мешков слышал эту фразу множество раз. Иногда она произносилась с мольбой, иногда как сейчас, с вызовом. Иногда это оказывалось правдой, иногда – нет. Но сама по себе эта фраза ничего не значила, и Мешков знал это. А Федотов не знал и посмотрел на него в ожидании.

– Вы о ком сейчас говорите?

– Я имею в виду ту женщину. Жену Тучкова. Я не убивал. Когда я пришел, она была уже мертва.

– Понятно. А то я было подумал, что вы имеете в виду Нину Черных.

– Что? Нину? Вы что, с ума сошли? Как я мог убить Нину?

– Уже Нина? Помнится, в прошлый раз, когда мы говорили, вы называли ее жена босса и настаивали, что знакомы с ней едва-едва.

– Ну, конечно. А что я мог еще сказать?

– Слушайте, Федотов. Мой добрый совет – поступите, как мужчина. Расскажите все как было, вы и так это сделаете, но на это уйма времени. Соседка видела вас, когда вы выходили из квартиры Тучковой. У вас нашли ее деньги. На вашем телефоне не оказалось ее звонков, но распечатка все равно покажет, что вы звонили ей. Не стоит тянуть время.

– Я не звонил ей. – он замер и уставился на Мешкова широко раскрытыми глазами.

– Ну-ну…

– Клянусь вам, я не звонил ей. Она сама позвонила мне. Сказала, что ей все известно и что у нее есть для меня кое-что. Я очень удивился, потому что мы не были знакомы, а она обращалась ко мне по имени, сказала, что знает, что я и Нина… что мы…

– Что вы были любовниками. – подсказал Мешков. Федотов поморщился.

– Ну, в общем да. У нее был противный голос. По-моему, она была хуже, чем ее муж. Сказала, что мне должно быть очень стыдно спать с женой своего начальника. И еще рассмеялась таким противным смехом. Противная, мерзкая баба.

– Поэтому вы пришли к ней и убили ее?

– Что? Да вы что?! Говорю же, когда я пришел, она уже не двигалась.

– Значит, она позвонила и попросила вас приехать?

– Попросила? Черта-с-два! Она приказала мне. Сказала, чтобы я ехал к ней домой, потому что у нее есть кое-что для меня и что она все знает, про Нину и про Тучкова. «Мой муж вымогал у вас деньги, поэтому вы убили его.». Она несла какую-то чушь. И я решил поехать к ней, просто, чтобы узнать что ей нужно от меня.

– И убить ее…

– О! Господи! Вы опять за свое! Когда я пришел, дверь была открыта, и телевизор орал так, что я едва не оглох. Я подумал, что она ждет меня, и вошел. Я еще удивился, что у нее открыта дверь, акогда я подошел поближе, то увидел, что она умерла.

– Что дальше?

– Дальше я испугался. Думал, что меня вырвет прямо в этой комнате. Вывернет наизнанку. Я стоял и смотрел на нее и никак не мог оторвать от нее глаз. Но кое-что все-таки отвлекло меня. Это была сумка, черная спортивная сумка из которой виднелись пачки денег. Я не знаю, может она пересчитывала их перед моим приходом, а может нарочно оставила на самом видном месте, чтобы произвести на меня впечатление. Не знаю. Но я взял эти деньги. Это были мои деньги. Я… у меня больше ничего нет, поймите.

Я не мог оставить их там.

– Тошнота отступила?

– Что?

– Я говорю, при виде денег тошнота отступила сразу? – Мешков улыбнулся, но это была улыбка, не сулившая Федотову ничего хорошего.

– Я понимаю, как это выглядит со стороны. Думаете, я пришел, задушил эту женщину и взял свои деньги?

Вы думаете, я могу убить человека из-за денег? Вы правда так думаете?!

– Я думаю, что все было не так. Вы просто не хотели, чтобы ваша невеста узнала о вашей связи с Черных.

Это означало бы полный крах. Вы слишком рассчитывали на этот брак и у вас почти получилось. А тут подвернулся Тучков, быстренько прочувствовал ситуацию и попросил у вас немного денег.

– Немного? Вы не знали этого подонка. Он потребовал полтора миллиона и даже подсказал где их взять.

«Продай свою квартиру, – сказал он. – Все равно после женитьбы она тебе будет ни к чему. Переедешь к тестю в особняк.»

– После этого вы догнали его на лестнице и набросились на него?

– Да.

– Как он узнал о вашей связи?

– Однажды, примерно месяц назад, она приехала в клинику. Кажется, ей нужны были какие-то ключи. Мы просто разговаривали с ней. Просто разговаривали. Даже ничего не делали. Она сказала, что хочет все рассказать мужу, что она измучилась, не может смотреть ему в глаза и все такое, а я просил ее не делать глупостей, что это уже ничего не изменит. Я сказал: «Ничего не говори ему, не надо.» Тучков как раз зашел в комнату отдыха и услышал эту фразу и по его мерзкой усмешке, я понял, что он обо всем догадался. Он не подошел ко мне в тот же день, как-будто выжидал чего-то. Я думал, он будет изводить меня разными намеками, но он ничего такого не делал, даже как-будто забыл об этом. А потом, когда я напомнил ему о долге, он посмотрел на меня и сам потребовал денег.