Василика Даль: Возрождение - Василина Жидких

– То есть тебе не нравится этот вид? – на полном серьезе спросил Тим. Я искоса взглянула на него, и под моим взглядом он выпрямился и, взявшись за подбородок, отважно ждал моего ответа.

Я смотрела на него, а он смотрел на меня. И так мы просидели до первого моего смешка, который вырвался случайно, стоило ему слегка повести густыми бровями, как бы торопя меня с ответом.

В любой ситуации Тимур останется Тимуром, и это никогда не изменится.

– Ну так что? – повторил он свой вопрос все с тем же видом, но если присмотреться, то можно увидеть веселые искорки в его позолоченных глазах.

– Если ты ждешь ответа, – сказала я с плохо скрываемым смехом, – то прекрати, пожалуйста.

– Ты только что сказала двусмысленную фразу «надень футболку», а это значит, ты или недовольна моим физическим состоянием, что странно, или наоборот, – Тим резко замолк, не оставляя пустой тишины, она была полной и ощутимой под его внимательным взглядом, которым он не смущаясь рассматривал меня, медленно закусив нижнюю губу, – не можешь сфокусировать свои мысли на разговоре, отвлекаясь на меня, что еще страннее.

– Я не привыкла, – я снова запнулась, потому что чертово зелье мешало мне говорить то, что я хотела, а не вынуждена, – сидеть в компании полуголого парня, – когда мне удалось договорить, я старалась не выглядеть так, будто с плеч упал камень, но именно так я себя чувствовала, один раз мне все же удалось воспротивиться этому зелью.

– С этим зельем неинтересно, – недовольно произнес он, поднявшись с кресла, – ты какая-то тихая совсем. – Оглядывается по комнате в поисках того, чем можно было бы прикрыться. – Не нарываешься, да над такой тобой даже насмехаться сложно, – Тим резко перегибается через меня, ловко выхватывая простынь, что скомкалась у моих ног, – потому что неинтересно, – бросив на меня недовольный взгляд, он принялся затягивать этот кусок ткани на себе, и ближе к концу стал больше походить на тогу. – Такой вид устроит?

– Расстроился, что никто не оценил твои усилия в спортзале? – спросила я, нахально вздернув подбородок.

– Если ты их не оценила, – Тим снова вернулся в кресло, – это не значит, что «никто». Вась, твоему самомнению можно позавидовать.

– Туше, – я подняла ладони вверх, признавая поражение.

– Говорю же, слишком тихая, – он усмехается, и ухмылка медленно исчезает, оставляя настоящую серьезную гримасу на лице, будто бы он дал себе волю на расслабление и внезапно вспомнил, что лимит исчерпан. – Ты правда была влюблена в нашего старосту?

– Нет, – ответ дался легко, у меня даже не было попыток заткнуть себе рот, что удивило меня не меньше, чем Тима. «Правда, что ли?» – хотелось мне поинтересоваться у себя самой. – Это, наверное, была симпатия, как к человеку, но не влюбленность. Это все сложно, но я рада, что ничего не срослось. И прекрати, пожалуйста, пользоваться моим положением!

– Что у тебя с Матвеем? – он будто бы проигнорировал мою последнюю просьбу, и как умирающий в последний раз хватает воздух перед тем, как уйти в мир иной – он пытается выведать правду, пока есть возможность.

– Да, что ж он тебе покоя не дает? А? – вспылила я, запоздало заметив, что гнев – хороший блокатор слов, которые не должны покинуть пределы моей головушки. – Мне кажется, проведя здесь, сколько там прошло, два дня, ты не понял, что ничего такого? Матвей – мой друг, наставник, учитель, да, в конце концов, старший брат!

Я умолчала о том, что этот самый друг задумывался об отношениях со мной и даже мечтал о детях. Ничего себе, я смогла это скрыть?

– Не злись, а то швы разойдутся. Я должен был уточнить, – непоколебимо ответил он, улыбнувшись уголком губ. – Не всегда стоит верить тому, что говорят и что видишь.

– Кончай с допросом, – если мы с ним собираемся улучшить наши отношения, то лучше стоит начать позже, когда эффект зелья пройдет, иначе смысла нет.

– Когда есть возможность, я всегда за нее хватаюсь, а узнать грязные секретики Василины Толмачевской большого стоит, – он улыбнулся мне самой ласковой улыбкой, но его взгляд оставался твердым, властным, непреклонным. Так смотрит тот, кто добивается всего, чего хочет, любой ценой, чего бы ему это не стоило. И я немного поежилась, потому что, когда на тебя смотрят, как на цель, к которой ведет тернистый пусть, ты чувствуешь себя не в своей тарелке.

Тимур победно ухмыльнулся и снова вальяжно раскинулся в кресле, из-за чего его сымпровизированная тога быстро развязалась, спадая с широких плеч и оголяя мускулистую грудь, которую я окинула быстрым взглядом и, устыдившись, спешно отвернулась, но поняв, что не заметила кое-чего, снова посмотрела на груду мышц под смугловатой кожей.

На груди не было орла, такого, какой есть у меня. Тим не глуп, он сразу понял, на что именно я уставилась, и быстро подвязал тогу на место.

– Уверена, что не хочешь знать подробности? – спросил он тихо, будто нас могли подслушать. Я мотнула головой, боясь открыть рот, чтобы не ляпнуть чего-нибудь. Гнев прошел, блокатор испарился.

– Зачем знать подробности о тех, кому наплевать на меня? – поинтересовалась я, грустно улыбаясь.

– Я не говорил, кто это был. – Ответил Тим, чуть сощурившись. – Ему не наплевать на тебя, все совсем не так. Он…

– Я не хочу знать, – резко оборвала я его, снова сильно сжимая покрывало до боли в руке. – Их не было рядом, когда я в них нуждалась. Я была одна, когда они очень чертовски мне были нужны. Они были необходимы мне, когда я, прозябала весь первый курс, а сейчас, когда мне нравится моя жизнь, когда я счастлива, они мне не нужны. И если я встречу братьев Хадзис, то размажу их физиономии об асфальт так, что их мать родная не узнает.

– Что значит прозябала? – участливо спросил Тим, на что я ответила ему тяжелым взглядом. Я понимаю, что ему интересно. Всем становится интересно после краткого анонса, но это не значит, что я собираюсь утолять голод каждого, открывая свои потаенные двери, за которые заходили единицы, и только одна единица осталось со мной. – Забираю свой вопрос назад, – он по-своему растолковал мой взгляд, но этого мне было достаточно. – Мы вроде, как решили подружиться, поэтому если ты вдруг решишь рассказать, то я выслушаю, а сейчас, – он сжимает губы, окидывая меня быстрым взглядом, – ты не готова.

– Хороший первый шаг, – ответила я, закрывая глаза. – Мне нравится.

Почему призраки появляются тогда, когда их не ждали? Почему именно сейчас? Я не хочу их видеть и слышать, но они снова рядом и давят на меня за то, что я не рассказала об этом никому; за то, что я не честна с теми, кто честен со мной. И сейчас,