Нэнуни-четырехглазый - Валерий Янковский

— С удовольствием. Тем более, что я приглашен переночевать у Ленских. — Вот и добро. А то я могу устроить, у нас есть специальная комната для гостей.

— Спасибо, я уже принял приглашение. Может быть, пройдемся вместе по усадьбе?..

Я увидел электростанцию, мастерские, гараж, целый парк современной техники. Оленей стало в два раза больше, они и норки требуют постоянного ухода. Под конец мы побывали на опушке бора. Я рассказал, кк и когда сажали эти кедры и сосны. Дмитрий Ананьевич поделится некоторыми планами на будущее, приглашал заглядывать еще. Расстались друзьями.

Вечером неподалеку от берега бухты Табунной, я обнаружил по схеме, полученной во Владивостоке от друга детства — внука шкипера Гека, гранитный межевой столбик. На обращенной к морю верхней его части хорошо сохранились выбитые в камне и закрашенные четыре цифры: «1879». Столбик чуть накренился, но стоял прочно.

На пустынном пляже Табунной пади меня застала ночь. На том самом пляже, по которому проехал в день «открытия» полуострова на своем горбунке дед. И я вдруг почувствовал, что всё вокруг выглядит сейчас таким же, как в тот делений, канувший в лету день! Как столетие назад, приглушенно рокочет океан, высятся на фойе неба округлые сопки, плывут над ними облака, и душистый морской ветер ласкает лицо.

Все впечатления дня, разговоры, записки Александра Александровича, — все это сложилось здесь, под звездами, во что-то очень большое. Оно заставило окунуться в подернутое мглою прошлое этой земли, на каждом камне которой для меня — незримые следы дедов и отцов. Мне почудилось даже, что о далеких и — не побоюсь этого слова — героических временах и делах, свершенных ими, шепчет сегодня старый лес и морская волна, набегая на берег…

Они ушли навсегда: Михаил Иванович и Ольга Лукинична, Гек, дед Шевелев, мои родители и все, кто создавал доставшуюся нынешнему поколению красоту. Ветер временами часто заносит следы больших трудов; они становятся все более смутными и расплывчатыми в памяти людей и в конце концов могут исчезнуть совсем. А это несправедливо. В ту ночь я окончательно понял, что после меня уже никто и никогда не сможет рассказать правдивой истории полуострова — решил поведать ее современникам.

НЕТ, НЕ ВЫМЫШЛЕН ЭТОТ МИР

И таежные чащобы с их звериными тропами, и поединки с медведем, барсом, тигром, и стычки с бандитами, и захватывающий труд первопроходцев — нет, не вымышлен мир этой книги, такая уж увлекательная, богатая приключениями жизнь досталась ее героям и автору.

В 1874 году юный участник Польского восстания Михаил Иванович Янковский после каторги и ссылки, прибыл на «вольное поселение» в Приамурье. Первые пять лет он провел на острове Аскольд, а затем поселился на небольшом полуострове в Амурском заливе, посвятив всю дальнейшую свою кипучую жизнь научной деятельности и освоению этого края. По свидетельству видных ученых, отечественных и зарубежных, авторов всевозможных книг и справочников, он оставил в истории развития Дальнего Востока заметный след.

«Сборы М. И. Янковского рассеяны по многим зоологическим музеям мира, и, очевидно, лишь немногие экземпляры, около тысячи шкурок, находятся в Зоологическом институте Академии наук СССР», — пишет орнитолог Е. Н. Попов в большом труде «Птицы Южного Приморья», а энтомолог профессор А. И. Куренцов сообщает, что М. И. Янковский «нашел новых для края до ста, видов дневных и ночных бабочек, семнадцать из них получили его имя». Имя Янковского носят также впервые описанные им два подвида птиц — лебедя и сороки — и совсем новый вид редкой овсянки, живущей лишь на крайнем Юге Приморья.

Природа того края поразила и навсегда покорила воображение М. И. Янковского, но уже в те годы, когда богатства ее флоры и фауны казались несметными, он, как бы предвосхищая задачу, ставшую теперь первостепенной для всего человечества, одним из первых выступил против хищнического промысла, за охрану и обогащение природы.

М. И. Янковский с энтузиазмом занимался увеличением поголовья оленя-цветка, как называют пятнистого оленя, в неокостеневших рогах которого содержится ценнейшее лекарственное вещество пантокрин; ищет, пути к разведению с наибольшей пользой для человека легендарного женьшеня. В 1930 году в книге «Пантовое хозяйство» Г. А. Менард пишет о нем, как о пионере пантового оленеводства на Дальнем Востоке, — а биолог И. В. Грушвицкий в своем научном труде «Женьшень» сообщает, что М. И. Янковский первый в России создал плантацию дикорастущего корня жизни.

Привлекала внимание М. И. Янковского мало изученная в то время история освоения человеком Дальнего Востока, он занимался раскопками и публикует в 1880–1883 годах в «Известиях» Русского Географического общества несколько научных работ. Одна из них — «Остров, Аскольд» — удостаивается серебряной медали этого общества, а другая — «Кухонные остатки человека каменного века», посвященная одному из его открытий в области археологии, получает высокую, даже восторженную оценку уже в наше время. Советский профессор А. П. Деревянко в книге «Ранний железный век Приамурья» пишет: «Раскопки М. И. Янковского удревнили историю Приамурья сразу более чем на полтора тысячелетия».

Неоценимое значение для развития края имели селекционные поиски М. И. Янковского. Путем долголетних генераций ему удалось вывести дальневосточную лошадь, десятилетиями надежно служившую русской армии и крестьянам, завоевавшую много призов на бегах и скачках и медалей на сельскохозяйственных выставках. В 1896–1898 годах им были опубликованы в Петербурге и Владивостоке две большие работы по коннозаводству в Южно-Уссурийском крае.

И поразительно, что вся эта разносторонняя деятельность М. И. Янковского протекала в сложнейших условиях. Вечная угроза нападения хищников и бандитов держали поселенцев в постоянном напряжении, требовали от них собранности, сплоченности и взаимовыручки. И отрадно, что труд этих людей не был затрачен впустую, исследования М. И. Янковского и сейчас продолжают служить науке, и на базе заложенного им хозяйства пантовым оленеводством занимается старейший в Приморье совхоз «Амурский».

Автор этой книги родился в Приморье, на полуострове Янковского, названном так в честь его деда. Обошел, изъездил, исплавал и облетал моря и земли Востока и Севера. Так же, как у его братьев, деда и отца — знаменитого охотника, автора книги «Полвека охоты на тигров», у В. Ю. Янковского много было приключений, интересных и опасных встреч, а на счету немало таких трофеев, как рысь, кабан, медведь, барс, тигр. Он занимался поисками и выращиванием женьшеня на Дальнем Востоке, теперь же разводит это прихотливое растение в самом центре России.