Самый Лучший Ветер - 3 - Артём Сергеев

что все, кроме пылающего мстительной обидой майора, были нормальными, деловыми и очень гордящимися своей квалификацией мастеровыми, без малейших камней за пазухой в наш адрес. Наоборот, многие из них предвкушали то удивление и ту нашу благодарность, что будет им наградой за работу помимо денег. Некоторые уже деловито разглядывали «Ласточку», прикидывая фронт работ, не обращая на меня никакого внимания, и лишь тот самый надоедливый майор фонил на весь ангар своими ябедами, которые он уже сочинял про себя, и реваншистскими планами по нашему усмирению, вкупе с жалобами на всех остальных, до кучи.

— Так, вали отсюда, — я не стал с ним церемониться, маг я или нет, и сумел внушить ему непреодолимое желание убраться из ангара как можно быстрее, и не подходить сюда ближе, чем на полкилометра в ближайший месяц. В глубине души, оказывается, этот майор побаивался заклёпочных молотов, опасался, что в него заклёпка прилетит, и я всего лишь усилил эту боязнь до предела, замаскировав её на всякий случай. Пусть боится непонятно чего и не приходит. — Без вас веселей!

Майор на прощанье погрозил мне кулаком и вышел твёрдым шагом, а я с невольным уважением покосился ему вслед, потому что злоба в нём переборола страх, и выйти он сумел достойно, не давая воли панике, на ать-два.

— Опытная сволочь, — прокомментировал со вздохом всё это Бифур. — И не избавиться от него никак, разные у нас ведомства.

— Гости-то вы гости, — влез в разговор и Телхар. — но на высшем уровне встречу вы же сами не захотели, так что терпите. Государственная машина, сам понимаешь!

— Любители машин, блин, — пробурчал я, всё ещё не спеша вытаскивать трапик и рассматривая гномов передо мной одного за другим, магическим способом. — Вот пойдёт вразнос ваша машина, будете знать.

Но мне неожиданно очень понравилось то, что я увидел и почувствовал в магическом плане. Мастеровым на меня было конкретно пофигу, просто ещё один туповатый хозяин, сколько их было и сколько их будет, гномов интересовала только наша «Ласточка». Я сумел прикоснуться не только к их эмоциям, но даже и к планам, потому что думали и прикидывали они их очень громко, на весь ангар.

Я мысленно, вместе с ними, в один момент снял обшивку с нашего корабля, я следил, как нечувствительно, в мечтах и планах, подкреплённых расчётными чертежами, усиливался силовой набор и врезалось пулемётное гнездо, как расширялась кухня, она же кают-компания и уменьшалось количество кают, а сами каюты становились больше и комфортнее, как увеличивался грузовой отсек и монтировался новый двигатель с генератором, понравилось мне и уже установленное гномами в мыслях лобовое многослойное бронестекло и прочие улучшения, которым просто не было числа. Чёрт, это был даже не ремонт, это была капитальная модернизация, и мне она очень понравилась. Сам я такое даже придумать бы не смог, не хватило бы не только знаний, а просто фантазии.

Единственное, что оставалось без изменений, так это силовая ферма с тросовым каркасом и магическими кристаллами, потому что даже лезть туда с небольшими улучшениями это уже были совсем другие деньги, как говорится. Проще построить новую, чем отремонтировать старую, слишком сложно и дорого, да и просто невозможно за те двадцать дней, что гномы отвели себе на работу.

— Нормально так! — немного ошалелыми глазами посмотрел я на мастеровых и суетливо вытащил трапик, потому что я и сам себе уже показался дураком-хозяином, не понимающим своего счастья и тянущим от своей же придурковатости резину, отнимая у деловых людей драгоценное время. — Всё понял, выгружаемся галопом!

Всё ещё держа в себе этот образ обновлённой «Ласточки», развернулся и заскочил в кухню, к спорщикам. Не став никого перебивать, я просто хлопнул со всей дури по столу ладонью, заткнув их всех, и сумел передать удивлённому экипажу те ощущения, что выхватил сейчас.

Далин замер, с удивлением ощущая на себе первый раз за всю свою жизнь удачное магическое послание, облегчённо выдохнул и показал мне большой палец. Арчи тоже смягчился, оценив масштаб, но потом опомнился, выхватил у Балина с Бифуром чертежи интерьерных работ и с наслаждением разодрал их все в мелкие кусочки.

— Выгружаемся! — скомандовал механик, радуясь больше тому, что магу нашему хватило сдержанности не швырнуть обрывки бумаги мастерам в морды, так они его достали, а аккуратно сгрузить всё рваное-драное в мусорное ведро.

Я не стал их ждать, сами разберутся, и выскочил в штурманскую рубку, оставив на потом личные вещи в своей каюте. Работы неожиданно оказалось ну очень много, такого я никак не ожидал, и на вошедших вслед за мной молодых гномов, что стояли раньше смирно у стеночки, взглянул с мрачным неодобрением.

— Такелажники мы, — объяснился один из них, поёжившись под моим взглядом. — Не простые, а специалисты. Умеем, стало быть, упаковывать ценный груз. С магическими вещами дело имеем, с оружием, с точными инструментами. Гарантия сохранности, опять же, у нас проколов ещё не бывало!

— Это вы удачно зашли! — я обрадовался им, как родным. — Если всё нормально будет, саламандре представлю каждого лично! За работу!

Воодушевившиеся до предела гномы тут же оттёрли меня в сторону, и всё у них завертелось до того слаженно и по-настоящему ловко, что я немедленно почувствовал себя неуклюжим увальнем. Кто-то быстро принялся таскать на корабль картонные коробки и фанерные ящики, мешки с древесной стружкой и мотки с незаполненными бирками, клубки шпагата и рулоны провощённой упаковочной бумаги, кто-то занялся разборкой инструмента и мебели, а один сильно умный гном приклеился ко мне, вооружившись здоровенной конторской тетрадью и карандашом, занявшись учётом и моими пожеланиями.

Толстые гномские пальцы ловко выкручивали страховочные винты, они прятали штурманский инструмент в футляры, обёртывали их бумагой, перевязывали шпагатом и убирали в коробки, перекладывая содержимое сухой и выдержанной, совсем не смолистой стружкой.

Я сначала пытался им помогать, но быстро опомнился и занялся личными вещами. Поймал Кирюху, вытребовал у него секретную тетрадь и засунул её в свою сумку, до кучи к всему остальному. Потом потоптался в штурманской рубке, которая сумела опустеть за то недолгое время, что я был у себя в каюте, и лишь с тоской проводил взглядом адмиральский граммофон. Его очень аккуратно и бережно, сами бы мы так не смогли, пёрли четыре гнома, чрезвычайно довольные своей ношей.

Выйдя в коридор, чтобы не мешать, я встретился там взглядом с Арчи, который тоже чувствовал себя не в своей тарелке, он всё