Зеленая терапия. Как прополоть сорняки в голове и взрастить свое счастье - Сью Стюарт-Смит

Линейное время более бескомпромиссно, и его свойство конечности труднее переживать; оно как стрела на фиксированной траектории, которая не признает потребности наших тел в отдыхе и восстановлении или того, что земля тоже нуждается в этом. Когда все сводится к использованию времени для максимальной отдачи, мы заботимся о том, чтобы не тратить его впустую, и остаемся с чувством, что у нас его недостаточно. В конечном счете мы пытаемся жить по часам, которые всегда стремимся обогнать.

Жизнь, состоящая из суеты и всплесков адреналина, может легко вызвать привыкание, а загнанное вглубь истощение, как это ни парадоксально, затрудняет отдых. Это может превратиться в способ убежать от проблем вместо того, чтобы разобраться с ними, поскольку легче поддерживать темп, вместо того чтобы замедлиться и подвести итоги.

В наш век быстрого питания, быстрых знакомств, заказа в один клик и доставки в тот же день – чем быстрее будут удовлетворены всевозможные потребности, тем лучше. Бесконечный поток сообщений, уведомлений, электронных писем и твитов требует от нас поглощения такого количества новой информации, и трудно оценить, что из этого по-настоящему актуально. Не хватает времени, чтобы переварить опыт, понять и тем более запомнить его, поскольку все наши индивидуальные и коллективные воспоминания все чаще передаются на аутсорсинг в облако хранения данных.

Наше ощущение времени тесно связано с объемом памяти, который закладывается на событие нашим мозгом. Так, время, проведенное в новых местах или в ситуациях, которые требуют, чтобы мы замечали множество деталей, всегда длится дольше – тогда мы формируем больше воспоминаний. Напротив, время, проведенное в Интернете, пролетает незаметно, потому что оно не требует такого пристального внимания, а потому воспоминания о нем не откладываются.

Наша автобиографическая временная шкала состоит из воспоминаний, однако наше представление о том, сколько прошло времени, часто бывает туманным. Это происходит потому, что память имеет гораздо более сильную связь с местом, нежели с хронологией часов. Вот почему мы часто не уверены в том, как давно что-то произошло, но безошибочно знаем, где это произошло. Благополучие наших далеких предков, живших в дикой природе, зависело от хорошего запоминания местности и местонахождения ресурсов, поэтому существуют эволюционные причины, по которым местоположение функционирует наподобие картотеки в нашей системе памяти. Как следствие, в течение нашей жизни места становятся тесно связанными с нашей автобиографической историей и нашим самоощущением.

Сейчас связи как со временем, так и с местом нарушены. Если мы захотим, то можем делать практически все что угодно в любое время суток и получить к этому доступ, где бы мы ни находились. Цифровой мир затрудняет полноценное проживание в том месте, где мы находимся: он заставляет нас всегда быть частично отвлеченными и частично находиться в другом месте. Кроме того, была нарушена дифференциация между рабочим временем и временем отдыха, дневным и ночным временем. Сон – это процесс, когда клетки микроглии в головном мозге выполняют свою восстановительную работу, но многим людям не хватает этой самой основной формы отдыха и времени на восстановление.

* * *

За последние пару десятилетий рост субъективной незащищенности в сфере труда и конкурентная культура переработок привели к резкому росту стресса на рабочем месте. В городах полно офисов, в которых люди трудятся до позднего вечера, и есть множество организаций, в которых поощряется не брать свой оплачиваемый отпуск полностью. Многие учителя, врачи и медсестры сталкиваются с возросшими требованиями к выполнению целевых показателей в сфере услуг, притом что требуемые показатели не обеспечиваются достаточными ресурсами. Какой бы ни была сфера деятельности, для людей стало нормой подвергаться риску эмоционального выгорания. Стресс в последнее время стал самой распространенной причиной, по которой люди берут больничный.

Эмоциональное выгорание – это то, что случается, когда не хватает времени на восстановление и теряется способность регулировать стресс. При этом увеличивается риск возникновения депрессии, а также ряда физических расстройств, включая болезни сердца и диабет. Физический или психический коллапс, вызванный переутомлением или стрессом, был назван выгоранием в 1974 году психологом Гербертом Фрейденбергером[310]. Один из важнейших центров лечения эмоционального выгорания и стрессовых расстройств с помощью садоводства находится в Швеции. За последние пятнадцать лет профессор Патрик Гран и его коллеги из Университета сельскохозяйственных наук в Алнарпе разработали интенсивную двенадцатинедельную программу садовой терапии. Они опубликовали многочисленные исследования, демонстрирующие преимущества того, что стало известно как «модель Алнарпа»[311].

Модель представляет собой междисциплинарный подход. Гран, имеющий опыт работы в ландшафтной архитектуре, спроектировал сад, а команда, состоящая из трудотерапевта, физиотерапевта, специалиста по психодинамической терапии и специалиста по садоводству, проводит саму программу. Большинство пациентов – женщины из таких сфер, как преподавание, уход за больными, медицина и юриспруденция, находящиеся в длительном отпуске по болезни и не получающие должного эффекта от других методов лечения. Как правило, это люди с высокими достижениями, добросовестные люди, чье здоровье пошатнулось из-за комбинации перегрузок на работе и в семье. Они страдают от хронической тревожности, а недостаток умственной и физической энергии приводит к тому, что им трудно сосредоточиться или принимать решения. Поскольку их самооценка сильно зависит от успешности их работы, они к тому же борются с чувством вины и стыда из-за того, что не работают.

Терапевтический сад Алнарпа огорожен красно-коричневым штакетником и расположен на краю университетского городка. Программа проводится в деревянном здании традиционного стиля в центре участка площадью два гектара. Главная комната оформлена в простом, домашнем стиле и выходит на деревянную террасу с видом на грядки с овощами. С нее открывается также просторный, привлекательный вид на луг и лес. Стоя здесь, вы не чувствуете, что это помещение является частью университета или что поблизости находится оживленный кампус; только отдаленный шум движения на шоссе нарушает ощущение полного уединения.

В саду есть как дикая природа, так и культурные растения, поскольку на каждом этапе лечения у людей разные потребности. Зоны для выращивания включают в себя две теплицы, а также ряды приподнятых и низкоуровневых грядок для овощей, фруктов и трав. Более дикие части сада предлагают ощутить природу без необходимости что-либо делать. Есть также несколько так называемых «садовых комнат», где люди могут побыть в одиночестве.

Участники программы, большинство из которых раньше не занимались садоводством, посещают занятия по утрам четыре раза в неделю в течение двенадцати недель. После нескольких дней обустройства психотерапевт советует им выбрать спокойное место, где они могли бы проводить время в одиночестве. Некоторые выносят матрасы в более дикие