Преступление и наказание в английской общественной мысли XVIII века: очерки интеллектуальной истории - Ирина Мариковна Эрлихсон

духе Просвещения, выражением надежды на то, что только знание и чистота принципов помогают сделать выбор в пользу добра и света.

Десятилетие спустя Хэнвей вновь вернется к теме организации уголовного наказания. В памфлете «Новогодний подарок народу Великобритании, мольба о необходимости сильной и устойчивой полиции, о связи общественного счастья с религией; и против опасных политических разногласий», просветитель еще раз призовет к реформе, по которой «тюремная камера и одиночество» являются первостепенными условиями, ожидаемыми во всех кругах[806].

Рассматриваемый трактат Джонаса Хэнвея, вобрав в себя черты эпохи классического английского Просвещения, иллюстрирует важный этап в истории европейских пенитенциарных реформ – воплощение теоретических идей в социальные конструкты. В современной пенологии идейное первенство в создании концепции современной тюрьмы принадлежит англичанину Джону Говарду, который остался в истории как знаменитый борец за права заключенных. Идеи Джонаса Хэнвея остались практически незамеченными, а предложенный им принцип одиночного тюремного содержания в последующие десятилетия вызвал буквально шквал непримиримой критики (но уже вне ассоциации этого режима с предложениями Джонаса Хэнвея) после конкретных практических опытов создания одиночных келейных тюрем в США и европейских странах. Однако не будем забывать, что проект Хэнвея был изначально идеальной теоретической конструкцией, без возможности проверить его метод на практике. Сам автор это понимал, рассуждая на предмет того, что нельзя представить себе план, свободный хотя бы от доли несовершенства при исполнении. В то же время он признавал, что «ради этого эксперимента готов рискнуть своей репутацией». И если несовершенства в практике режима одиночного содержания в ходе конкретных пенитенциарных экспериментов не прошли проверку временем, то идеи Джонаса Хэнвея об исправительном характере тюремного заключения, легли в основу современной пенологии и тюрьмоведения, хотя, увы, не под его авторством. Правоведы XIX в. ввели градацию пенитенциарного исправления на нравственное (способность к честной трудовой жизни и возвращению в общество) и юридическое (развитие в осужденном к лишению свободы чувства правоподчиненности)[807]. Веком раньше христианская этика и деонтология Джонаса Хэнвея фактически определила понятие нравственного исправления через идеи религиозного обращения и покаяния.

Сравнивая концепцию Хэнвея с деятельностью пионера английских тюремных реформ Джона Говарда, авторы «Оксфордской истории тюрьмы» резюмируют: «Разница между Хэнвеем и Говардом состояла в том, что первый конструировал соответствующий режим исходя из соображений о моральном состоянии преступника, в то время как Говард фокусировался на здоровье арестанта и достойных условиях содержания»[808]. Обращение к наследию самого, пожалуй, знаменитого реформатора, чье имя по сей день носит крупнейшая всемирная неправительственная организация «Лига Джона Говарда по реформе пенитенциарной системы» поможет нам уяснить вклад каждого интеллектуала и реформатора в становление пенитенциарной науки и практики.

Глава 6

«Жил для других»: Джон Говард – первый пенолог-практик

Зарождение пенологии как учения об исполнении наказания традиционно связывают с именами Джона Говарда и Иеремии Бентама, чьи исследования и практическая деятельность кардинальным образом изменили отношение общества к целям и смыслу уголовного наказания. Причем И. Бентаму, которого Дж. Тревельян называл «отцом реформы английского закона»[809], принадлежит заслуга теоретического оформления классических фундаментальных принципов назначения наказания, а Джону Говарду – первенство практического исследования и формирование в общественном мнении мощного движения в поддержку тюремных реформ.

Фундаментальный труд Джона Говарда «Состояние тюрем в Англии и Уэльсе»[810] получил мировую известность как первое эмпирическое исследование в области пенологии. Труд переведен на некоторые европейские языки, но не на русский, хотя широко цитировался и цитируется отечественными тюрьмоведами с середины XIX в. В русскоязычной исследовательской традиции изучение наследия Говарда велось до сих пор преимущественно с позиций криминологии, пенитенциарной педагогики, исторического сравнительного правоведения. Современные исследователи придерживаются мнения, что Говард был не столько реформатором-практиком, сколько идейным вдохновителем и популяризатором пенитенциарных преобразований[811]. Свои идеи и проекты по гуманизации тюремного заключения Говард неоднократно излагал перед палатой общин, что в итоге привело к принятию в 1779 г. Пенитенциарного акта, положившего начало тюремным преобразованиям в Великобритании[812].

Полное название книги Говарда «Состояние тюрем Англии и Уэльса с предварительными наблюдениями и обзор некоторых иностранных тюрем и больниц». Социологический метод в криминологии, основание которого не без причины приписывают Говарду, заключается в изучении социальных явлений в их конкретном проявлении, в конкретных условиях места и времени, выявлении состояния общественных отношений и их потребности в юридических нормах не на уровне абстрактных категорий, а на базе конкретных фактов[813]. В данном случае таким местом и временем стали учреждения тюремного содержания Великобритании и континентальной Европы середины XVIII в., а общественными отношениями, нуждающимися в изменении юридических норм, – условия заключения и обращения с арестантами. По мнению американской исследовательницы В. Балч-Линдси, Джон Говард заложил основы комплексной методики оценки состояния тюрем, «подкрепив высоконравственное общественное негодование статистической достоверностью, в результате чего в следующее десятилетие движение за тюремную реформу стало одним из выдающихся крестовых походов»[814].

Объем труда – свыше пятисот страниц, из которых более четырехсот – статистическое описание различных мест заключения. Учет тюрем Говард начинает с иностранного опыта: в секции IV представлен обзор учреждений Голландии, Германии, Дании, России, Швеции, Польши, Италии, Швейцарии, Австрии, Португалии, Испании, Франции[815]. Описание мест заключения построено по определенной схеме: вид наказания (тюрьма, работный дом, галеры, каторга и пр.), количество арестантов, условия заключения (вместительность камер, разделение арестантов по категориям, доступ к воде, достаточность свежего воздуха, снабжение пищей и одеждой, условия сна и прогулок и пр.), особенности штата (конвой, охрана, контроль за деятельностью учреждения со стороны государства, наличие капеллана и врача). Обзор настолько подробный, что в характеристике голландских, датских, немецких и испанских тюрем представлено недельное меню с расчетом стоимости содержания арестанта[816], подробные чертежи мест заключения[817], выдержки из действующих тюремных инструкций немецких, датских и французских учреждений[818] и пр.

Джон Говард

Более трехсот страниц книги посвящено детальному описанию тюрем и исправительных домов Англии, Уэльса, Шотландии и Северной Ирландии. Пятая секция – условиям содержания военнопленных[819], секции шесть и семь – видам наказания (лишение свободы, каторга, ссылка) и учреждениям (тюрьмы, халки[820], брайдуэллы, пенитенциарии)[821]. Отдельного внимания заслуживают заметки Говарда-врача, посвященные угрозе распространения тюремной лихорадки и предложениям по ее купированию и лечению[822]. В современной медицине тюремная лихорадка[823] диагностируется как эпидемический сыпной тиф. В XVI–XVIII вв. этиология этого заболевания была не ясна, но эмпирические наблюдения связали несколько масштабных эпидемий – так называемых «черных сессий» или «черных ассизов»[824] с условиями