Сердце дикарки - Кэрол Финч

Те слова, что она жаждала сказать, уже висели на кончике языка, но Алекса проглотила их и произнесла только его имя. Интонация выразила всю невыносимую нежность, все те чувства, что она испытывала к нему. И только это имя было на ее губах, когда Кин снова поднял ее на вершину экстаза.

Он прижимал к себе ее тело с такой силой, что боялся раздавить. Но не мог отпустить, не мог даже ослабить объятие. Яростные волны любовной битвы швыряли его так, что оставалось только держаться за Алексу, как за спасательный круг. Но вот он застонал от невыносимого наслаждения. Кин был уверен: случись сейчас Миссисипи выйти из берегов и затопить их – у него не хватит сил сделать ни одного гребка даже во имя спасения жизни.

– Не проси больше, – прохрипел он. – Я слышал, будто избыток любовных игр может убить мужчину намного раньше отпущенного ему срока.

Алекса фыркнула, потом виновато ухмыльнулась:

– Наверное, мне должно быть стыдно, что настаивала…

– Да уж, конечно, – ответил Кин, поддразнивая ее. Потом набрал полную грудь воздуха и медленно выдохнул. Да, Алекса выпила все его силы. Он не мог даже двинуться. Она просила его удовлетворить ее желание, и у нее была жутковатая способность добиваться своего. И вот после двух недель невыносимой пытки, наполненной стараниями найти удовлетворение где-то еще, Кин снова оказался с Алексой. И что он доказал, таскаясь по борделям? Он горько засмеялся над собой. Все, чего он добился, – это выбросил на ветер две недели, пытаясь похоронить воспоминания, которые не умрут никогда. Ему в жизни не удастся прогнать эту чертовку из своих мыслей. Он погиб, когда впервые заглянул в эти загадочные серебристые глаза.

Кин бросил на Алексу быстрый взгляд, потом стал смотреть в черное небо.

– Какая ирония, что молодая невинная женщина, лишь недавно познавшая радости любви, так пристрастилась к ним.

Эта насмешка достигла цели – Алекса вздрогнула будто ужаленная.

– О, для мужчины с репутацией героя-любовника, переспавшего со всем женским населением долины Миссисипи, ты едва волочил ноги. Никогда в жизни не могла даже подумать, что это мне придется соблазнять тебя. – Ее глаза засверкали дьявольским огнем, когда она швырнула в него этим колючим, ядовитым замечанием.

– Я не жалуюсь на само приятное занятие, – фыркнул он в свою защиту. – Не понимаю только, почему ты выбрала именно такое время. – Он был уверен, что Алекса собиралась уязвить его мужскую гордость, вернее, то, что от нее осталось. Никогда еще ни одна женщина не насмехалась над его мужественностью и выносливостью, не сомневалась в них. Будь проклята эта ведьма! Она вечно стремилась ужалить его и наслаждалась этим.

Алекса озорно, весело улыбнулась и отбросила назад свои черные локоны. Потянувшись за одеждой, с удовлетворением отметила, что получила немалое удовольствие, заставив Кина защищаться.

– Не стоит повышать голос, Кин, – ответила она сладостно-медовым тоном, связывая порванные края блузки под грудью, позволив ему пялиться на нее, как мальчишке-школьнику, впервые увидевшему женщину. – Я могу смириться с тем, что тебе приходится считаться… с возрастом… – легко добавила она. – Девин уже проинформировал меня, что пожилые мужчины стремятся к менее утомительному времяпрепровождению.

– С возрастом?! – прокукарекал Кин, как негодующий петушок. Потом так сильно сжал губы, что Алекса испугалась, не раздавит ли он их. Она упрятала свое веселье под приступом кашля, а Кин перекатился на колени и уперся руками в бока. Больше всего он похож сейчас на пыхтящую жабу, подумала Алекса и не смогла не захихикать. – Так ты думаешь, что я слишком стар, да, Алекса? – спросил он, схватив ее за руку, когда она попыталась подняться. Проклятая ведьма просто расцветала и набиралась небывалой силы, оскорбляя его!

– Нет. – Тон ее был легким, небрежным, в глазах плясали дьявольские искорки. – Полагаю, ты прекрасная пара для дамы средних лет.

Кин зарычал и снова попытался схватить ее, но Алекса увернулась и захихикала. Она не понимала, почему так немилосердно насмехается над ним, но ничего не могла с собой поделать. Она ощущала себя безрассудной и в высшей степени живой, потому что любила. И странно счастливой… Позднее придет боль расставания, но сейчас ей доставляло огромное удовольствие трогать его, игриво поддразнивать или смотреть в синие глаза и чувствовать, как сердце наполняется счастьем.

Кин натянул брюки и машинально застегнул их, не сводя глаз с бедер Алексы, которая уже направилась к кильботу.

– Позволь сказать, дорогая Алекса, что у тебя не то чтобы переизбыток пороков, просто ты умудряешься наилучшим образом использовать те немногие, что имеешь, – швырнул он ей вслед. – И еще одно… – Кин прищурился, чтобы разглядеть ее удаляющийся силуэт. – Ты слушаешь меня?

– Да, – приплыл к нему ее голос. – Продолжайте, сэр, – предложила она, едва сдерживая смех.

– Я еще не слыхал, чтобы женщина жаловалась на отсутствие у меня мастерства или выносливости в постели, – заявил он. – Мужчина, как хорошее вино, с возрастом становится только лучше. Ты вполне можешь разочароваться с каким-нибудь сопляком. Вряд ли ему удалось бы удовлетворить твои аппетиты.

– Тогда, полагаю, мне надо приступить к экспериментам, чтобы узнать, правду ли ты говоришь, – ответила Алекса, с интересом пытаясь заметить, не проявит ли Кин хоть малейшего намека на ревность.

– Не трать попусту время, – отпарировал он и самоуверенно улыбнулся, а Алекса побрела по берегу.

Да, эта проказница была освежающей помесью взрослой женщины и маленькой, озорной девчушки. В ней была страсть, не уступающая его собственной, и все же она резвилась, насмехалась и поддразнивала его, когда находило подходящее настроение. Алекса добавила остроты в его жизнь, и он не мог противиться ей. Но Клинт… Клинт будет вне себя, когда узнает, что Алекса будет сопровождать их в поездке в Новый Орлеан. Да, забавное может оказаться путешествие, подумал Кин, догнав Алексу и молча двигаясь рядом с ней. Немало перьев полетит с обоих драчунов, пока они не заключат перемирие… если это вообще когда-нибудь произойдет. Единственное, что у них есть общего, – это острая неприязнь к другому.

Глава 15

Алекса собралась с духом и заставила себя улыбнуться, когда Клинт поднялся с бочонка и уставился на нее с таким отвращением, будто она была чем-то скользким и противным. Кин заставил ее подняться на кильбот, пока сам занимался лошадью, и Алекса призадумалась. Не хочет ли он столкнуть ее нос к носу с Клинтом в надежде, что старик вышвырнет ее за борт, пока он сам отсутствует?

– Что, к дьяволу, вы тут делаете?