Путь к колодцу - Владимир Афанасьевич Середа

И вдруг я понял, сразу в одно мгновение вспомнил я этот жест, и даже не я вспомнил его, мышцы мои вспомнили, дёрнувшись в неуловимом движении… Жест для вскрытия «пузыря», что важно в нём — сам жест, или комплекс сложнейших биоимпульсов в моих мышцах? Я ни чего об этом не знаю, как не знаю, как я двигаю рукой, как управляю собственным телом? Ни чего не знаю я о себе, о языке своего тела, не понимаю его… Как не знаю, что подняло во мне это знание для вскрытия «пузыря» — любовь ли, жалость ли?

Застыв в неподвижности, наблюдал я дальнейшее, как «пузырь» стал преображаться, как «оделся» он на меня, и какой смысл объяснять это под пространственное преобразование, тем что, обладая многомерной структурой, отпечатался он в нашем мире только одной из трёхмерных своих граней. Как не способны понять жители плоскости — математические «плоскатики», человека по отпечатку его ладони в плоскости их мира. По отпечатку, который непрерывно изменяется в силу различных причин — изменения давления, пульсации крови, движения самой ладони… Так и мы не способны понять всей сложности «пузыря»…

Потом странное ни с чем не сравнимое чувство включения, когда начинают сначала обостряться чувства привычные — зрение, слух, осязание… Тысячи различных ощущений сначала неупорядоченно и неразборчиво, одной необъяснимой эмоцией, проявляются в сознании… Потом происходит, как бы расслоение, начинают выделяться совершенно невероятные ощущения, чувства начинают не только обостряться, расширяется их диапазон, приобретают они уже и другую природу, когда появляется не высказываемое, необъяснимое ощущение понимания происходящего… Мир вокруг преображается, приобретая непривычную глубину, открывая пульсирующими толчками весь диапазон электромагнитных волн… Я начал чувствовать всё происходящее совершенно по иному — и чистоту дуновения воздуха, и состав его, но не в процентах его составляющих компонентов, а как ощущение последствий для окружающего, для всей жизни… Кислинку, попавшую в воздух из огромной горячей трубы, дымящей за тысячи километров от сюда… Я чувствовал и состояние устойчивой прочности в самой этой трубе, и стремительность протекающих по ней раскалённых газов, и чудовищную напряжённость внутри котлов, из которых вырывались эти газы…

Но какими словами можно пересказать миллиарды ощущений прорвавшихся внезапно ко мне в строгой зависимости друг от друга, во взаимодействии между их комплексами. Это не было лавиной информации, способной похоронить любого, к её потоку неподготовленного, весь этот поток был строго упорядочен и согласован. Я чувствовал, как, напрягая все силы, на пределе возможного, растёт каждая былинка. Всё вокруг, хватая каждый луч света… Как бурлят соки в могучем стволе сосны, как напряжены пласты породы в глубинах земной коры… Мне казалось всю Вселенную, ощущаю я, как своё тело, в чувстве недостижимом для обычных условий, в безмерной мощи и спокойной величественности… Как отдельные кирпичи по воле архитектора превращаются в архитектурный шедевр, так и информация об отдельных событиях воспринимается мною уже как единая гармоничная структура единая и совершенная…

Я чуть шевельнулся, и ощущение полёта охватило меня. Меня смешила тревога и страх, излучаемые застывшими вокруг офицерами, я ощущал их всех, со всеми тревогами их и заботами, сжавшими их в комки напряжения и болезни. Я расслаблял их болезненные комки, преодолевая ничтожное их сопротивление, и исчезали их болезни, и переставали мешать друг другу органы их тел, мучающиеся в противоречии их ценностей… Я успокаивал их, и всё это делал одновременно, и одновременно с этим я делал ещё множество дел и ни как это не утруждало меня — было естественно, как свежесть вдоха, как жизнь…

Полёт захватил меня, ожигая холодом восторга, ни какой сон не способен передать и ничтожнейшей доли безмерности ощущений охвативших меня. Малейшего усилия было достаточно, что бы скорость увеличивалась во много раз, и не было ни каких ограничений тому, ни что не сковывало моих движений — ощущение беспредельной свободы движения — и чувство Вселенной в бесконечности её простора…

Как в чудесном сне, с головокружительной скоростью мчался я, пронизывая облака, то, спускаясь к самой земле, то, в мгновенье ока, уносясь в стратосферу, и при этом невероятная полнота чувств и ощущений — чьи-то отрывочные мысли, боли, страхи, ужас и восторг… Ощущение ползущего муравья, и гибнущего под напором урагана дерева. Всё это одновременно, и я не в силах выделить чего-то особенного, и всё это сливается в единое ощущение полноты и гармонии жизни, её трепета, и ни какими словами не выразить её многообразия…

В своём стремительном полёте через города и границы чувствую я и лучи радаров, бесцеремонно полощущихся в пространстве, и я легко раздвигаю их, скользя среди их волокон. Я смеюсь, кувыркаясь среди высоких тёмных башен грозовых туч, скольжу по ожигающим каналам молний. Балуясь, от избытка сил, слегка щёлкаю по лучу какого-то надоевшего радара, вгоняя его назад в антенну, и чувствую, как от моего шутливого щелчка лопаются лампы в его схемах, как выплавляются предохранители и стреляют электронные трубки… Мне сменён страх его операторов, я и защищаю их от разлетающихся осколков и успокаиваю.

Я уже мчусь, едва не касаясь гребней волн, над синевой средиземноморья, взмываю свечой над красноватыми песками Сахары, и уже тёмная синева Атлантики… Буйная зелень Амазонии сменяется стерильной ослепительно холодной белизной Антарктиды. Где-то среди океана увязывается за мной какой-то истребитель, и смешит меня восторженное удивление его лётчика, рывком бросаюсь я вверх, и… Звенящая пустота космоса, холод его и звёздная тишина… Голубовато-зелёная жемчужина Земли, как хрупкая драгоценность, окутана тонкой пеленой облаков.

Я разгоняюсь всё стремительней, невообразима скорость моего полёта — Венера, Марс, само Солнце… Купаюсь я в ожигающих жаром термоядерной реакции протуберанцах, ощущая чудовищную хватку жутких их полей. И вдруг происходит преобразование, материя не способна на такую скорость и нет необходимости перемещать её. В путешествие по Галактике отправляются чувства. Для познания нет необходимости перемещать материальное тело, мысль и чувства используют любую материю и силовые поля всей Вселенной, как в обычной жизни они используют мозг и тело человека в качестве своего носителя.

Пронизывая пространство-время, прочерчиваю я траекторию своего полёта среди звёзд Галактики, сразу познавая и понимая их структуру, процессы внутри их, их планетные системы и не нужны мне для этого ни какие приборы и приспособления. Как не нуждается человек ни в каких приборах для ощущения собственной руки, так и я, в этом состоянии, просто ощущаю все эти структуры и их взаимодействие…

И сейчас, с новым свойством, все масштабы сместились для меня, и мой полёт в Галактике подобен для меня прогулке по знакомому