Прикосновение волшебства - Патриция Райс

Лотта помогла хозяйке надеть ярко-синее платье для верховой езды — разумеется, подарок Уайатта, У Кассандры тотчас улучшилось настроение. Длинный шлейф элегантно ниспадал на пол, безукоризненно сшитый жакет красиво облегал фигуру. Кассандра уже ощущала себя графиней. У нее никогда не было таких шикарных, дорогих нарядов и роскошно обставленной комнаты.

Кассандра обвела взглядом изящную мебель в стиле королевы Анны, белые кружевные занавеси на кровати, зеленые подушки и ковры, она ничего не стала здесь менять — ей все нравилось. Уайатт настоял на том, чтобы у нее были собственные покои, куда можно было бы ускользнуть в любой момент. Вначале Кассандра удивилась его настойчивости, но потом поняла, что он прав. К ней никто не мот войти без приглашения, даже Уайатт.

Однако Уайатту не требовалось приглашение. Кассандра улыбнулась, вспомнив, как прошлым вечером, когда они музицировали, он подхватил ее на руки и понес в спальню, где овладел ею прямо на покрывале роскошной кровати. Теперь она все ночи проводила в его объятиях. Счастье ее не знало границ.

Кассандра натянула перчатки и стала спускаться с лестницы. Сейчас все, что ей нужно, — это свежий воздух.

Уайатт настоял на том, чтобы во время верховых прогулок ее сопровождал конюх. Кассандра понимала — граф боится, что она может снова случайно удариться головой о нависшие над дорогой ветви деревьев. Но все равно не слишком приятно, когда кто-то постоянно ходит за тобой по пятам. Однако Уайатт сделал это ради ее же блага, так что приходилось терпеть.

Как оказалось, прутья клетки, в которую он поймал ее, оказались не такими уж жесткими. Кассандра делала все, что хотела, ходила куда хотела, однако Уайатт не выражал ни малейшего недовольства. Она не знала, насколько прочным окажется его терпение. В конце концов, если они не станут слишком часто выезжать в свет, она привыкнет к такой жизни. А Уайатт?

Этот вопрос не мог не беспокоить ее. Повернув коня в сторону яблоневого сада, Кассандра пришпорила скакуна и заставила себя выбросить из головы эту мысль.

К своему удивлению, в саду она обнаружила стайку деревенских ребятишек в старой, потрепанной одежде — они пытались сорвать с ветвей еще не созревшие яблоки. Завидев Кассандру, некоторые из них с визгом бросились наутек, остальные — правда, безуспешно — попытались укрыться в листве.

Конюх предложил стрясти с дерева «маленьких попрошаек», но Кассандра покачала головой. Подъехав к суку, на котором спряталась маленькая девочка, Кассандра обратилась к ней.

— От этих яблок у тебя разболится живот. Нужно подождать, пока они созреют. Зато я знаю, где растет замечательное вишневое дерево. Хочешь, посмотрим, не поспели ли на нем вишни? А потом попросим повара испечь нам пирожков.

Девочка ничего не ответила и испуганно уцепилась за ветку, а вот мальчик постарше окинул Кассандру недоверчивым взглядом.

—Вы кто такая? — спросил он.

—Я леди Меррик, — поспешно ответила Кассандра. — А это мои деревья. В детстве я тоже лазала по ним, но всегда ждала, пока яблоки нальются соком. Приводите своих друзей, и я покажу вам вишню. Я уже слишком большая и не могу сама лазать по веткам.

Дети с веселыми возгласами спрыгнули с деревьев и наперегонки бросились туда, куда она им указала. Судя по недовольному виду конюха, Уайатт, по всей видимости, разозлится, когда узнает о ее выходке, но Кассандра подумала, что пришло время его испытать. Если граф до сих пор не понял, что она не знает, что такое право собственности, значит, не поймет этого никогда.

К вечеру всем обитателям поместья стало ясно, что вскоре здесь будут установлены совсем другие порядки. При виде оборванцев в лохмотьях, безбожно обрывавших его знаменитые вишни, главный садовник едва не лишился чувств. Кухарка, особа куда более прозаического склада, сама имеющая детей, при виде чумазой детворы с ведерками, полными спелой и неспелой вишни, лишь сокрушенно покачала головой.

Сама же новоявленная графиня, растрепанная и запыхавшаяся, провела босоногую компанию через огромную кухню к корыту, где приказала хорошенько вымыть руки.

Шум, доносившийся из кухни, достиг ушей вдовствующей графини, и та немедленно явилась в кабинет к сыну. Услышав гневную тираду матери, Меррик вопросительно поднял брови и, пожав плечами, последовал за ней по коридорам в дальний конец дома, куда лишь изредка заходил.

Вдова бросила разгневанный взгляд в сторону, кухни — мол, полюбуйся, что тут творится. Уайатт остановился в дверях, пытаясь понять, что здесь происходит. Прежде всего он заметил Кассандру. При виде блистательной богини солнца с перепачканным мукой носом и пятнами вишневого сока на щеке он не смог сдержать улыбки.

Кассандра напевала какую-то песенку, скорее всего придуманную ею на ходу, поскольку речь в ней шла о вишнях и вишневых пирогах, но дети с восторгом подхватывали припев. Когда же он увидел деревенских ребятишек, лепивших из теста пирожки, брови его поднялись еще выше. Ему вспомнились кухонные склоки, которые случались здесь в прошлом. Но сейчас кухонная прислуга смеялась и распевала песни; все делали вид, будто не замечают графа.

С другой стороны, было ясно как божий день, что вишни обобрали подчистую, так что вишневого варенья, которое он так любил, ему не видать, а предназначенные для барского стола пирожки с вишней перекочуют в животы сельской детворы. Нет, Кассандру, конечно, следует отругать, иначе она поставит весь дом с ног на голову.

Но, глядя, как она, взяв за руку самого маленького мальчишку, делает углубления на корочке пирога, Уайатт решил промолчать. Он не мог припомнить, когда в последний раз по дому бегали дети, когда эти стены слышали заливистый, радостный смех. И граф расплылся в улыбке.

— Уайатт, ну что ты стоишь как истукан?! Если это безобразие будет продолжаться и дальше, ужина нам сегодня не видать. Вели им немедленно замолчать!

Кассандра оглянулась по сторонам, чтобы понять, откуда донесся этот голос. Однако тотчас заметила Уайатта, и лицо ее озарилось лучезарной улыбкой. Дети тоже повернулись и застыли в благоговейном молчании — еще бы, перед ними стоял сам граф!

— Я не слишком хорошо расслышал мелодию. — Уайатт шагнул в кухню, где все тотчас испуганно притихли, и замурлыкал себе под нос: — Как там: «Чудо-вишни, слаще меда, в этот дивный летний день…» — Он повторил припев песенки, которую Кассандра распевала с детишками.

Когда же Кассандра положила графу в рот спелую вишенку и у него по подбородку потек сок, дети залились радостным смехом.

Уайатт в отместку поцеловал Кассандру в щеку перепачканными вишневым соком губами. При виде этой сцены вдовствующая графиня истерично взвизгнула и, издав возмущенный возглас, удалилась. Но никто не заметил ее ухода.