Агатангел, или Синдром стерильности - Наталья Сняданко

«Многим людям мир кажется непостижимым, как трюки фокусника, когда тот неожиданно вытаскивает кролика из шляпы, еще мгновение назад абсолютно пустой. По сути, каждый из нас — белый кролик, которого вытащили из шляпы. Разница между нами и кроликом состоит только в том, что кролик не осознает себя объектом фокуса», — прочитала я в модном бестселлере одного норвежского автора, который описывает историю философии «на уровне, доступном каждой домохозяйке». Там же было написано, что и для взрослых жителей Норвегии, и для 15-летних школьниц нормально не знать, кто такие Джордано Бруно и Галилео Галилей. После этого я решила спокойно относиться к одной нашей внештатной сотруднице, которая любила задавать вопросы вроде: «В слове „конечно“ есть после „ш“ мягкий знак?», или «Перспектива — это два слова или три?», «Политика — вторая буква „а“ или „у“?» и тому подобное.

Несмотря на некоторое недоверие, вызванное у меня слишком уж удобным и компактным форматом, в который втиснута многовековая история мировой философской мысли, такое описание напоминает мою собственную ситуацию. Я чувствую себя кроликом, который осознает, что он объект фокуса, причем не одного, а сразу нескольких. Более того, кроликом, которому подарили крысу, а та тоже, судя по всему, является объектом как минимум одного фокуса.

Я уже почти выбежала из дому, когда зазвонил мобильный и голосом Семена Ивановича предложил:

— Я проезжаю мимо твоего дома. Могу подвезти до работы. Нужно?

— Еще как! Жду у подъезда.

Семен Иванович светился, как новая копейка. За время, пока мы не виделись, он заметно похудел, загорел и излучал мощный заряд позитивной энергии.

— Ты давно не была в зале. Что-то случилось?

— Нет, просто работы много. На следующей неделе планирую пойти.

— Любу давно видела?

— Давно. А как она?

— Кажется, довольна. Если все будет хорошо, то через восемь месяцев я стану отцом.

— Правда? Поздравляю.

— А Лилю?

Я запнулась, ведь по официальной версии я не должна была знать о том, что Семен Иванович встречается с обеими моими подругами.

— Не бойся, мы уже все выяснили. Лиля очень рада за Любу, носит ей витамины и следит, чтобы та вовремя ходила к врачу. Мы теперь дружим все втроем.

— О, это интересно, — я снова замолчала на секунду, на более длительные сомнения не было времени, ведь мы уже подъезжали к редакции. Надо наконец спросить его. — Скажите, пожалуйста, — решилась я, — а это вы наняли Юру, чтобы он вызвал ревность Любы и Лили?

— А ты откуда знаешь?

— Мы печатали материал о фирме, где он работает, я случайно запомнила лицо.

— С женщинами всегда надо быть осторожным, — засмеялся Семен Иванович. — Хотя опытный мужчина всегда найдет способ удержать возле себя красивую женщину. Важно только, чтобы он был намного старше нее. Тогда все будет в порядке. А идею подсказал мне мой друг, у которого когда-то была подобная проблема. Кстати, сейчас он ни с кем не встречается, хочешь познакомлю?

Можно ли прожить без центрального отопления

Мы с Агатангелом и кошками мерзнем. Посреди зимы в нашем доме вдруг выключили отопление и включать пока не собираются. Что именно там произошло, до конца неизвестно. Каждый вечер, когда я возвращаюсь домой, во дворе собираются соседи с фонариками и громко ругаются. Из перебранок сложно понять детали, но суть выглядит приблизительно так. Наш дом принадлежит какому-то ведомству. Какому именно, непонятно, потому что сначала он принадлежал одному, а теперь должен принадлежать другому. Пока не пришло время капитального ремонта, это было безразлично обоим ведомствам. Они по очереди выгодно сдавали пустые помещения на первом этаже под офисы и магазины, ведь мы живем в самом центре города. На первом этаже нашего дома открывалось уже пять разных учреждений, но все почему-то очень быстро закрывались. Видно, несчастливое место.

А потом в доме стало постоянно что-то случаться. То в связи с одной аварией выключили электроэнергию, а в результате другой отключили воду, то в одном месте завалилась крыша, а в другом — лестница. Словом, нужен был ремонт. И тут оба ведомства осознали, что ремонт они делать не хотят. Поэтому начали наперебой отказываться от нашего дома. И когда после очередной аварии у нас в середине января прекратилась подача тепла, коммунальные службы города отказались обслуживать дом, пока собственник не соберет деньги на ремонт. Жильцы готовы сдать деньги, нужно только, чтобы их кто-то собрал и взял на себя организационные моменты. Но желающих пока не нашлось, поэтому каждый вечер сотрудники одного ведомства, которые живут в нашем доме, выясняют отношения с сотрудниками другого ведомства, которые тоже живут в нашем доме. А мерзнем мы все вместе.

К счастью, у меня есть небольшой электрический обогреватель, который я включаю в комнате, а газовую плиту — на кухне. Теобальд считает, что это очень опасно, я в принципе с ним согласна, но лучшего варианта ни он, ни я пока еще не придумали. Поэтому каждый вечер Агатангел и кошки укладываются перед обогревателем, как перед камином, и мы проводим долгие зимние вечера с большим количеством горячего чая. Я могла бы, конечно, допоздна оставаться на работе, но из солидарности с животными прихожу домой.

Ukrainian peep-show

Мне срочно нужно поговорить с Михаилом. И не только потому, что в катавасии событий, начавших вдруг развиваться с бешеной скоростью, мне по давней женской привычке не хватает рядом мужчины, который создал бы иллюзию «сильного плеча». Я хочу наконец-то рассказать Михаилу обо всех своих подозрениях и попробовать выяснить, права ли я. Хотя, с другой стороны, не очень уверена, что действительно хочу этого. Потому что если я все же права, то что тогда будет с нашими отношениями? Может, как Люба с Лилей, закрыть на все глаза, ничего не выяснять и смириться с таким Михаилом, какой есть, а не искать в нем идеал, который найти невозможно? Тогда придется принудить себя к компромиссу, хоть я это и ненавижу. До сих пор я гордилась своей неспособностью к компромиссам, но понемногу начинаю склоняться к мысли, что это все-таки скорее недостаток моего характера, чем преимущество. Когда-то же надо устраивать личную жизнь, а без компромиссов это, кажется, недостижимо.

Обо всем этом я старалась не думать, скорее от злости, чем из любопытства смотря фильм «Основной инстинкт», демонстрируемый каналом «1 + 1» вместо обещанной «Матрицы». Завтра в редакции будет разрываться телефон, а мне выпадет очередная возможность пообщаться с паном Незабудко на экзистенциальные темы. Но сегодня это меня почему-то совсем не возмущает, может быть, на самом деле каждая проблема познается в сравнении. Сейчас ошибка в программе выглядит сущей ерундой, как, впрочем, и должна выглядеть, это только мой перфекционизм превращает ее в серьезную проблему. По крайней мере, до сих пор превращал. Зазвонил телефон.

— Привет, срочно зайди к нам, у нас для тебя сенсационные известия, — сказал мне из трубки Марк.

— Хорошо, — сказала я, положила трубку и вздохнула. Сенсаций постепенно становится слишком много.

Соседи ждали меня с открытой бутылкой белого рейнского вина, которое Эвелина привезла с очередных гастролей. Сначала мы выпили, а потом она торжественно вручила мне несколько экземпляров газеты «Хальт!».

— Я не знаю немецкого, но увидела знакомую фамилию на обложке, у них там, оказывается, печатается серия страшно популярных материалов Гориславы Галичанко. Решила привезти тебе, хотя ты могла бы и сама похвалиться, — сказала Эвелина.

Я промямлила, что не считаю это особенным достижением, статьи так себе, а вообще у меня сейчас трудный период на работе, поэтому спасибо, я пойду, пусть они не обижаются. Марк с Эвелиной были удивлены моей реакцией и, наверное, восприняли ее как выпендреж. Будто для тигиринской журналистки вполне естественно печататься в крупнейших немецких газетах. Но мне было не до этикета. А дома, когда я внимательно прочитала все привезенные газеты, то и вовсе растерялась. Больше всего меня поразил материал в самом свежем, позавчерашнем выпуске «Хальт!», который Эвелина купила, как она сказала, уже в аэропорту. Материал назывался:

Нет необходимости представлять читателям нашей газеты украинскую журналистку из маленького провинциального городка Тигирина Гориславу Галичанко. Вот уже почти год, как ее репортажи неизменно лидируют в рейтингах по результатам читательских опросов. Горислава открыла немецким читателям неизвестную ранее страну, которую еще так недавно большинство из нас далеко не сразу могли найти на географической карте, кое-кто часто путал с Россией, а наиболее информированные знали, что именно там расположен Чернобыль. Теперь интеллектуальная, творческая и даже политическая среда городка Тигирина, расположенного рядом с польской границей, хорошо знакома всем нам. Мы больше не верим украинским официальным новостям, потому что знаем, что они недостоверны; и как раньше, в советское время, мы умеем читать между строк украинской прессы, даже не владея украинским языком. Мы знаем, почему запад Украины так важен для Европы в перспективе будущего экономического и культурного сотрудничества. И наконец, мы знаем, какие прекрасные люди обычные украинцы, вопреки распространенным до недавнего времени стереотипам по отношению к ним. Это совсем не те необразованные вандалы, какими мы еще не так давно их представляли, не в последнюю очередь опираясь на эпизодические контакты в основном с русскими (sic!), что тогда для нас было почти одно и то же. Теперь мы знаем, что это приблизительно так же, как путать голландцев и немцев только потому, что их языки немного похожи.