Солнечные стрелы - Джудит Тарр

Говори, сказала она.

Я знаю об Эсториане, заявила с места в карьер Вэньи.

Все знают об Эсториане, парировала леди Мирейн. Ты хочешь его вернуть?

Нет, сказала Вэньи. Проклятие! Каждый спрашивает меня об этом.

Включая Эсториана?

Мы разошлись.

Вам обоим нравится так думать, пробормотала императрица, откинувшись на спинку высокого стула. Мой сын чрезвычайно щепетилен и поступает разумно, когда уходит от того, кто отвергает его. Император должен знать себе цену.

Он знает. И не пытайтесь внушить мне обратное. Все вышло так, как вы когда-то желали. И кончим на этом. Поговорим о другом. Вэньи также откинулась на спинку своего кресла. Я слышала, что она большая вертушка. Говорят, он подарил ей сенеля и обучает езде верхом?

Она очень мила, сказала леди Мирейн, и умеет отстаивать свое мнение.

Полагаю, ему приходится нелегко.

Он привыкает. Вэньи хотела пренебрежительно усмехнуться, но навернувшиеся на глаза слезы сдержали этот порыв.

Ему нравится женщина, которая дает ровно столько, сколько захочет дать?

Конечно, вздохнула леди Мирейн. Он очень переменился. Асаниан повлиял на него.

В лучшую сторону?

В худшую. Императрица встала и прошлась по залу. Вэньи никогда не видела ее такой усталой. Дойдя до стены, леди Мирейн остановилась.

Не знаю, что с ним творится, сказала она. Он приходит ко мне, он говорит со мной, он стал вежливым и почтительным, как подобает хорошему сыну. Но мне почему-то кажется, что он опять погружается в свои грезы.

В ночные кошмары? быстро спросила Вэньи.

Да. Леди Мирейн повернулась. Глаза ее были прикрыты.

С тех пор как погиб его сквайр, он не позволяет мне прикоснуться к нему. Ни к сущности, ни к телу. Он вновь закрылся на все запоры, на все замки...

Он... он приходил ко мне. Вэньи с трудом проталкивала слова сквозь сузившуюся гортань. Он хотел...

Конечно же, ты прогнала его, сказала леди Мирейн. Вэньи не могла бы с уверенностью ответить, чего в ее тоне больше горечи или яда. Если бы он был принят, ты бы сейчас не сидела здесь. Горечь, яд не все ли равно?

Он ушел к асанианке, сказала Вэньи. Как он относится к ней?

Она вовсе не женщина-вамп и не коварная обольстительница, как ты, возможно, о ней думаешь. Она милый ребенок, рожденный в семье принцев.

И пусть остается такой. Я пришла говорить не о ней. И даже не о нем. Леди Мирейн изобразила удивление.

Вы знаете оленейца? спросила Вэньи. Того, что постоянно ходит за ним?

Мальчишка, который утверждает, что он человек долга? Я знаю его.

Вы никогда не заглядывали в его глаза?

Я?

Вы, ваше высочество. Леди Мирейн криво усмехнулась.

Ты думаешь, он отхватил свой клочок волос с последней ветки Золотого Семейства?

У меня есть повод думать, что это именно так.

Возможно. Леди Мирейн отвела взгляд. Однако если в твоих словах есть доля истины, почему же он вонзил свой нож в негодяя, напавшего на моего сына?

Он мог так поступить, руководствуясь соображениями, которые стоят выше простого убийства.

Какими?

Кровной местью. Намерением лично расправиться со счастливцем, взошедшим на трон. Ваш муж умер от капли яда в чаше вина. Почему? Потому что он был угнетатель и иностранец. С Эсторианом дело гораздо сложнее. Он занимает трон Золотой империи по праву рождения. Убить его может только равный ему.

И этот равный нашелся?

Да. Его цель выше обычаев черного братства, выше долга и выше законов, по которым живет Золотая страна. Он выжидает, скрывшись под черной вуалью, защищенный от людских взглядов и от действия наших магических чар... Леди Мирейн нахмурилась и нервно потерла лоб.

Подожди, сказала она, ты, по-моему, что-то путаешь. Оленейцы все таковы. Каждый из них скрывается под вуалью, и каждый имеет на шее свой талисман. Так повелось с незапамятных времен.

Да, запальчиво выкрикнула Вэньи, но кто делает эти талисманы? Кто опекает их тайно и скрытно?

Маги, пожала плечами леди Мирейн.

Какие маги? Может быть, маги старинной Гильдии?

Гильдия умерла.

А что, если нет? Леди Мирейн остановилась напротив нее. Глаза ее превратились в узкие щелки.

У тебя есть подтверждение своим словам?

Нет, устало молвила Вэньи. Пока нет.

Почему ты так думаешь? Разве нет в Асаниане магов, продающих свое умение за деньги? Разве оленейцы не вправе пользоваться их услугами? Это обычная вещь, когда воин или охранник обращается за помощью к чародею, чтобы уберечься от неприятностей. Разве наши керуварионцы сплошь и рядом не поступают так?

Я еще не умею этого объяснить, сказала Вэньи с горечью, признаваясь в собственной слабости. Это связано с Вратами и с неприятными ощущениями, возникающими во мне. Если я отыщу доказательства, подтверждающие мои подозрения, если я докажу, что Гильдия существует и в своей деятельности использует Врата, вы станете на мою сторону?

Как ты собираешься в этом случае поступить?

Противостоять им, в голосе Вэньи появилась твердость, попытаться проникнуть в их планы. Если в них нет вреда, можно будет оставить их в покое, или передать тайную организацию в руки Совета жрецов. Если же они замышляют недоброе...

Ты одержима навязчивой идеей.

Я знаю, что кажусь сумасшедшей, кивнула Вэньи, смиряя свой норов. Но, миледи, прошу вас, выслушайте меня. Многое в магии держится на предчувствиях, на интуиции и других мелочах, невидимых и незримых. Мы забыли об этом с нашими циклами обучения, с нашими догмами и установками, с нашими примитивными заклинаниями. Двигаясь в эту сторону дальше, мы можем потерять все.

Ты, кажется, вздумала поучать меня, жрица? Императрица нахмурила брови. Вэньи позволила себе улыбнуться.

О нет. Я говорю все это скорее для себя. У меня сейчас нет ничего, кроме ощущений и страха. И я говорю себе, если существует хоть малейшая доля опасности, мне надо позаботиться о том, чтобы враг не прошел.

Ты сказала, будто замечаешь что-то неладное в работе Врат?

Да. Вэньи потерла воспалившиеся глаза. Маги Гильдии строили их. Мне хочется думать, что это так. Миллион миров кружится в сияющей бездне. Кто из m`q знает, что делается на них?

И еще ты говорила об оленейце.

Возможно, я поднимаю бурю в стакане воды. Но этот мальчишка с глазами льва мне кажется тенью, встающей из мрака.

Весь Асаниан это огромная желтоглазая тень, сказала императрица. Даже я, жрица обнимающей все миры тьмы, даже я порой страстно желаю сбежать отсюда в родные края. Что-то вроде симпатии шевельнулось в сердце островитянки. Но Вэньи не могла тратить свою энергию на посторонние чувства.