Повестка дня — Икар - Роберт Ладлэм

— Вы проиграете, — произнесла пожилая женщина с серебристой сединой — пятый член группы. На ней было элегантное черное шелковое платье и почти не было украшений. — И не потому, что вы недооцениваете его, а так оно и есть на самом деле, а потому, что президент и те, кто за ним стоит, делают все, чтобы он стал непобедимым как политик. Уверена, что до тех пор, пока его оппозиция не потеряет почти все голоса, не последует никаких серьезных решений. Другими словами, они не собираются сдавать позиций и берегут силы на второй срок.

— В таком случае вы согласны с Джекобом, который предлагает действовать без проволочек, — сказал седой Сэмюэль Уинтерс, кивнув в сторону человека с изможденным лицом — Джекоба Менделя, сидевшего справа от него.

— Конечно же, я согласна, — ответила Маргарет Лоувел, небрежно пригладив свои волосы, затем вдруг наклонилась вперед, крепко опираясь локтями о стол, и сжала руки в кулаки. Это был чисто мужской жест, который сделала очень женственная женщина, но никто за столом не заметил этого. Центральное место сейчас занимал ее разум. — Если подойти к этому реально, я не уверена, что мы сможем действовать достаточно быстро, — произнесла она спокойным голосом. — Возможно, нам придется подумать о более крутых мерах для достижения цели.

— Нет, Мэг, — вмешался в разговор сидевший слева от Лоувел рыжеволосый ученый Эрик Сандстром. — Все должно быть совершенно естественным и приличествовать слабому правительству, которое превращает пассив в актив. Таким должен быть наш подход. Любое отклонение от принципа естественного развития — природа ведь вещь непредсказуемая — вызовет смятение и вполне естественное сопротивление. Дело очень даже может дойти до военного режима.

Гидеон Логан утвердительно кивнул большой темноволосой головой, губы его искривились в улыбке.

— О, они будут плясать вокруг костров, арестовывая всех прогрессивно мыслящих людей и постепенно разрушая государство. — Он остановился, глядя на Маргарет, сидящую напротив.

— Речь шла не о мелодраме, — настаивала на своем Лоувел. — Никаких выстрелов из оружия в Далласе или ненормальных парней с удавками. Я имела в виду лишь время. У нас есть время?

— При рациональном использовании — да, — ответил Джекоб Мендель. — Основным фактором является кандидат…

— В таком случае давайте перейдем к нему, — перебил его седой Сэмюэль Уинтерс. — Как вам уже известно, наш коллега мистер Варак завершил поиск и убежден, что нашел подходящего человека. Не стану утомлять вас рассказами о том, сколько кандидатов он перебрал, скажу лишь одно: он учел наши ориентировочные пожелания — ценные качества, которые, на наш взгляд, должны быть присущи кандидату, и склонности, которые для нас нежелательны. По-моему, он раскопал чудесную, хотя и весьма неожиданную кандидатуру. Не буду говорить вместо нашего друга — он сам с этим прекрасно справляется, но я бы был не прав, умолчав о том, что на наших многочисленных встречах Милош проявил такую же приверженность нашему делу, как и его дядя Антон Варак к нашим предшественникам пятнадцать лет назад. — Уинтерс умолк; пронизывающий взгляд серых глаз по очереди останавливался на каждом сидевшем за столом человеке. — Вероятно, это позволяет европейцу, лишенному привилегий, нас понять, осознать причину нашего существования. Мы наследники Инвер Брасса, воскрешенного из мертвых нашими предшественниками. Мы сами были бы избраны теми людьми, если бы их поверенные определили, что наши жизни будут служить продолжению того курса, который они предвосхитили. Когда каждому из нас вручили запечатанные конверты, мы все поняли. Нет более высоких привилегий, выгод и положения в обществе, чем те, которые мы уже имеем. Обладая своими способностями, мы получили свободу, дарованную лишь немногим в нашем ужасно беспокойном мире. Этому способствовало наше везение, невезение других, а возможно, мы получили ее по наследству. Но эта свобода налагает на нас и огромную ответственность, которую мы взяли на себя точно так же, как это много лет назад сделали наши предшественники. Мы должны максимально использовать свои возможности, чтобы сделать нашу страну лучшей, а значит, и улучшить мир. — Откинувшись на спинку кресла, Уинтерс развел руками и качнул головой; голос его был неуверенным, даже вопрошающим. — Видит Бог, нас никто не избирал, мы не являемся божьими помазанниками и, конечно же, никакие стрелы молний не ударили с небес, являя собой послание с Олимпа. Но мы занимаемся своей работой, потому что это в наших силах. И делаем это, потому что верим в наше коллективное беспристрастное мнение.

— Не надо оправдываться, Сэм, — мягко перебила его Маргарет Лоувел. — Ну, а что касается коллективного мнения, то мы все же отличаемся друг от друга и не представляем собой единственный цвет спектра.

— Не знаю даже, как это понимать, Маргарет, — сказал Гидеон Логан, брови которого поднялись в притворном удивлении, когда члены Инвер Брасса рассмеялись.

— Дорогой Гидеон, — ответила Лоувел, — откуда у вас такой великолепный загар? Палм-Бич в это время года?

— Кому-то же нужно было ухаживать за вашим садом, мадам.

— Если вы ухаживали, значит, я осталась бездомной.

— Очень даже может быть. Фактически консорциум пуэрториканских семей сдал собственность в аренду общине. — Над столом пронесся тихий смешок. — Простите, Сэмюэль, за наше неуместное легкомыслие.

— Совсем даже наоборот, — вмешался Джекоб Мендель, — это признак здоровья и перспективы. Если мы вдруг когда-либо перестанем смеяться, особенно над нашими недостатками, нам здесь будет нечего делать…

— Несомненно, Джекоб прав, — все еще ухмыляясь, согласился Сандстром. — Это способствует сохранению хоть и небольшой, но дистанции между людьми и их затруднениями. Однако, может, все-таки перейдем к кандидату? Я совершенно очарован. Сэм говорит, что он прекрасный избранник, хотя и весьма необычен. В противном случае я бы подумал, что это кто-то с крыльями, этакий политический Пегас, если угодно.

— Мне и в самом деле нужно как-нибудь прочитать одну из книг Сэма, — задумчиво промолвил Мендель. — Он рассуждает, как раввин, но я его не понимаю.

— И не пытайтесь, — сказал Уинтерс, одарив Сандстрома нежной улыбкой.

— И все-таки вернемся к нашему кандидату, — повторил Сандстром. — Как я понял, Варак подготовил представление?

— С его обычным вниманием к мельчайшим деталям, — ответил Уинтерс, поворачивая голову налево и указывая на красный огонек, горевший за ним на консоли, встроенной в стену. — Наряду с этим он раскопал довольно необычную информацию, связанную с событиями, которые почти день в день имели место год назад.

— Оман? — спросил Сандстром, прищурившись от света собственной настольной лампы. — На прошлой неделе более чем в дюжине городов состоялись поминальные службы.

— Пусть мистер Варак все объяснит, — сказал седой историк, нажимая на вмонтированную в стол кнопку. В комнате раздался тихий звук зуммера; спустя несколько секунд дверь библиотеки распахнулась, и в полумраке появился и остановился на