Открывая двери - Антон Рундквист

– Что за чушь?!

– Я сам об этом узнал не так давно. Оказывается, руководству Альянса было выгодно продолжать бороться с нами, поэтому они через подставные организации сами же снабжали нас.

– Это все бред на уровне гиков, просиживающих сутками в Сети, чья личная жизнь настолько убога, что они от нечего делать выдумывают какие-то тайные заговоры и политические интриги.

– А почему в таком случае мне всегда удавалось уходить от вас?

– Везение? Возможность просчитывать на несколько шагов вперед? Не знаю, да и какая мне теперь разница?

– Я, конечно, не самый глупый человек, но, согласитесь, скрываться от лучших агентов Альянса двадцать лет – это уж слишком даже для меня. Везение здесь тоже ни при чем, просто Альянс сам сливал мне всю необходимую информацию, поэтому я и оказывался каждый раз на шаг впереди вас. Эти люди играли с нами обоими. Мы словно были пешками в их шахматной партии.

– Ну, а даже если так, то почему же я вас все-таки выследил? – последнее слово Хэмилл произнес с плохо скрываемой гордостью.

– Да потому, что я вам позволил…

– Ну да, конечно. Интересно, все загнанные в угол так говорят?

– Вы можете мне не верить, но это так. Я знал, что вы прилетите, но все равно предпочел остаться здесь.

– И почему же?

– Я устал. Я просто устал бегать. Это бессмысленно. Все, за что я сражался, – все это ерунда. Раньше у меня были идеалы, я хотел сделать мир лучше, я искренне верил в это! А меня просто использовали, причем использовали те, против кого я боролся. Я хотел поднять на протест все народы, входящие в состав Альянса, чтобы они свергли власть, основанную на беззаконии и поддерживаемую финансовой элитой, преследующей лишь частную выгоду. Представляете себе: частную выгоду в масштабе Вселенной! Это же уму непостижимо! А в результате я своими действиями добился только еще большего укрепления этой власти.

– Я вижу, куда ты клонишь. Ты попался и теперь пытаешься меня убедить, что ты – хороший парень, а я, видите ли, все это время работал на плохих парней. Но меня не проведешь. Я отлично помню, как ты промыл мозги жителям своей родной планеты, и в итоге она оказалась почти полностью разрушенной.

– Но я не промывал им мозги – наоборот. Мне удалось создать прибор, который заглушал сигнал, посылаемый людям в мозг посредством наномашин, которые внедрялись в их организм еще при рождении, дабы правительство могло полностью их контролировать. Это была одна из последних разработок Альянса на тот момент, а планету Колдд выбрали как площадку для испытаний; таким образом, миллионы людей стали всего лишь подопытными животными в их бесчеловечном эксперименте. У меня не было выбора – как ученый я не мог оставаться в стороне, на мне лежала определенная ответственность перед моим народом, поэтому я и начал свою подпольную деятельность.

– М-да, гладко рассказываешь…

– Если не верите, обратитесь к записям на моем компьютере. Там есть все. В том числе там полно свидетельств преступлений Альянса, которые я собирал все эти годы. Вы можете – нет, вы должны забрать эти данные и предать их огласке.

– А почему ты сам этого не сделал до сих пор?

– А кто бы мне поверил? Вы же сами сказали, что я – военный преступник, и я в любом случае останусь таковым в общественном сознании. А вам же как боевому офицеру и герою войны люди могут поверить. Так что забирайте мои записи.

– Попробую угадать: ты отдаешь мне записи, а я тебя отпускаю. Таков твой план?

Доктор Линкс опустил взгляд и едва слышно прошептал:

– Нет, я отдам вам записи, после чего вы меня убьете.

– Кхм… неожиданный поворот.

– Я сделал все что мог, мне пора уйти. Я больше не желаю быть марионеткой в чужих руках. Так что стреляйте.

«Вот черт! – подумал Хэмилл. – Что же делать? С одной стороны, я так долго ждал этого момента, но сейчас, после всего услышанного, я не должен его убивать. Даже если все, что он тут наговорил, ложь, я все равно должен сначала это проверить».

– Я не буду тебя убивать, а передам лучше властям.

– О нет, я не желаю, чтобы надо мной устраивали показательный суд, это будет им только на руку.

– Выбора-то у тебя уже нет.

– Еще как есть! – с этими словами Линкс мгновенно сунул руку во внутренний карман, откуда выхватил пистолет, но капитан оказался быстрее: прогремел выстрел, и доктор Линкс рухнул на пол.

Хэмилл подошел к нему, проверил пульс. Все было кончено. После этого он осмотрел пистолет Линкса, и оказалось, что тот не был даже заряжен.

«Какого черта! Он что, действительно хотел умереть?..»

Затем капитан стал изучать данные на компьютере Линкса. Там действительно обнаружилось много интересной, странной, неожиданной, а подчас и пугающей информации. Хэмилл решил пока не докладывать об этом руководству, а сначала самому во всем разобраться.

Покинув пещеру, капитан направился к тому месту, где оставил свой корабль. Перед тем как взойти на борт, Хэмилл еще раз окинул взглядом окружавший его пейзаж: как же тут все-таки здорово! Хотелось побыть на этой планете чуть-чуть подольше, но задерживаться не следовало, так как, если верить полученным данным, у капитана Хэмилла теперь новое задание и новый противник, значительно превосходящий по влиянию и могуществу старого. Но капитан справится, как и всегда справлялся – ведь у него есть верный друг Энджи, которая рано или поздно поправится, звездолет, голова на плечах и много терпения.

Снимается кино

Надпись на двери:

«Тихо! Идет совещание»

За дверью и вправду шло совещание. Один известный голливудский режиссер небезуспешно пытался выбить у продюсеров деньги на новую картину.

– Так о чем же ваш фильм? – спросил Первый Продюсер.

– В первую очередь о простых американских гражданах, которые каждый день сталкиваются с проблемами, но, несмотря на все трудности, справляются с ними и пытаются жить дальше, – не задумываясь, ответил Режиссер.

– Это понятно, – сказал Второй Продюсер, – мы, как известно, других фильмов и не снимаем, но все же хотелось бы узнать какие-то подробности, прежде чем мы выделим вам двести миллионов долларов.

– Конечно-конечно… – Режиссер указал на Сценариста. – Мы с моим старым другом написали невероятный сценарий, который не оставит равнодушным никого.

– Мы бы его почитали, но у нас очень плотный график, – с намеком на сожаление произнес Первый Продюсер. – Но, зная вашу прекрасную репутацию – ведь именно вы подарили нашей студии такие шедевры, как «Дендрарий раннего мелового периода», «Бросить генерала Райана» и тетралогию о приключениях Небраски Джеймса, – мы дадим вам деньги. Итак, вам только надо вкратце пояснить суть вашего нового шедевра и рассказать, чем он отличается от других ваших работ.

– Самое главное, – начал отвечать Режиссер, – это то, что мы нацелены на «Оскар».

При этих словах глаза продюсеров загорелись. Что сказать, миллиардные кассовые сборы – это, конечно, здорово (а если честно, то это чуть ли не единственное, что по-настоящему имеет значение), но для имиджа студии получить «Оскар» было бы очень неплохо.

– Очень интересно, – потирая руки, сказал Первый Продюсер. – И что же, по-вашему, позволит нам претендовать на премию киноакадемии?

– Во-первых, – взял слово Сценарист, – это актуальная история об обычном афроамериканском парне с нетрадиционной ориентацией, больным СПИДом и только что вернувшемся из Ирака, где он потерял обе ноги, и узнавшем, что на родине он теперь никому не нужен. Плюс ко всему на протяжении фильма его преследуют ужасные воспоминания о войне, на которой он потерял всех своих товарищей…

– Достаточно, – прервал его Второй Продюсер. – Я в жизни не слышал более трогательной истории, поэтому мы согласны дать вам деньги на этот фильм и желаем вам удачи.

– Спасибо вам! – поблагодарил Режиссер. – Вы не пожалеете об этом.

Чуть позже Режиссер уже обсуждал детали фильма со своим Ассистентом:

– Это будет грандиозно! – восторгался Режиссер. – На главную роль мы пригласим Уилла Смита; может быть, и ему наконец-то «Оскар» перепадет. А роль его матери будет играть Холли Бери.

– А вам не кажется, что она для этого слишком молода? – усомнился Ассистент.

– Зато она замечательная актриса и зрителям нравится. К тому же сыграла ведь Анджелина Джоли мать Колина Фарелла в «Александре». Так что я никаких проблем здесь не вижу.

С такими аргументами Ассистент спорить не стал.

– А где мы будем снимать? – спросил он.

– По сюжету основное действие происходит в Нью-Йорке, поэтому разумно предположить, что снимать будем в Чикаго.

– Почему в Чикаго? – удивился Ассистент.

– Ты еще так молод и неопытен! Всем ведь известно, что киношный Нью-Йорк совсем не похож на настоящий, а вот Чикаго – похож.