Моя безупречная жизнь - Ивонн Вун

были лоббистами и обладали большой властью; в детстве мы с ним часто пересекались, поскольку наши семьи вращались в одних кругах и посещали общие мероприятия. Я знала, как выглядит его комната, как зовут их домработницу, в каких ресторанах его родители обычно заказывают еду.

– А я думала, он тебе не нравится, – сказала я.

Люс всегда интересовалась Логаном, хотя и пыталась это скрывать. Она часто расспрашивала меня о том, где он живет, какие у него родители, какую музыку он любит слушать.

– Не нравится, – ответила Люс. – Мне просто хочется понять, кто прячется под этой маской.

Мне были хорошо знакомы ее мысли. Мы с Логаном столько времени проводили вместе, и все равно у меня оставалось чувство, что я не знаю его на самом деле. Он был весь такой безупречный, всегда говорил правильные слова и умел вовремя сверкнуть белозубой улыбкой. В общем, делал все, чтобы скрыть себя настоящего. Я это прекрасно видела, поскольку и сама поступала точно так же. В этом смысле мы с ним были похожи.

– Помнишь поговорку, – сказала Люс. – Чем лучше выглядит дом, тем труднее найти в нем мусорное ведро.

– В их доме мусорное ведро спрятано в шкафу. Найти его практически невозможно.

– Тебе когда-нибудь удавалось понять, что за человек скрывается за всей этой командной солидарностью и прилежанием в учебе? – спросила Люс.

– Он любит рисовать, – доложила я. – У него здорово получается. Я видела несколько его набросков.

– И на всех – американский флаг?

– Барбекю и куски мяса, – поправила я.

– Белый хлеб, коробки с энтенманновскими кексами[2] к кофе, – сказала Люс.

– Вообще, не обязательно быть богатой, чтобы с ним встречаться.

Люс посмотрела на меня как на святую наивность.

– Я крутилась перед ним тысячу раз, и он со мной даже словом не перекинулся.

– Не может быть!

– Он хоть иногда думает обо мне?

– Если бы я умела читать его мысли, сказала бы тебе наверняка, – неуверенно ответила я.

Люс подняла глаза к потолку:

– Ему нравятся богатые девчонки, а еще он предпочитает блондинок.

– Все предпочитают блондинок, – пожала плечами я.

– Быть блондинкой – это тоже суперспособность, – сказала Люс.

Этот разговор состоялся два года назад. С тех пор мы с Люс давно перестали дружить, и вряд ли наши пути могли когда-нибудь вновь пересечься. И тем не менее сейчас я со старым отцовским цифровым фотоаппаратом сидела в машине напротив ее дома и следила, как ее тень скользит по занавескам. Если бы я могла вернуться в тот вечер у нее в комнате, то ответила бы по-другому. Я бы выбрала суперспособность управлять временем. Иметь возможность вернуться в прошлое и все изменить, побывать в будущем и убедиться, что приняла верное решение. Замедлить течение времени, когда я счастлива, и ускорить, когда огорчена.

Теперь Люс была блондинкой и встречалась с Логаном – уже восемь с лишним месяцев. Все это казалось удивительным, но в то же время вполне предсказуемым, учитывая характер Люс и ее умение всегда добиваться своего. Пожалуй, в этом и заключалась ее настоящая суперспособность.

Я наблюдала за ее домом всю неделю. И хотя все еще не дала своего согласия Три, у меня никак не получалось выкинуть те сообщения из головы.

«Но ты же решаешь чужие проблемы. А у Люс как раз есть проблема, и ей нужна помощь».

Наверняка розыгрыш. В то же время внутренний голос шептал: «А что, если нет?»

Что все это значило? Самое простое объяснение, которое сразу приходило на ум, – Люс вляпалась во что-то нехорошее. Вляпалась по уши. Но во что?

Может, что-то случилось в семье? У нее были хорошие родители, которые не лезли в ее жизнь. Но жили они небогато, и это всегда беспокоило Люс. Вдруг у них возникли проблемы с деньгами и она попыталась им помочь?

Люс была круглой отличницей, так что дело вряд ли касалось учебы. Но она всегда славилась своей предприимчивостью, так что запросто могла бы делать чужую домашку за плату и отдавать заработанные деньги родителям.

Или, может, это касалось общественной жизни. Со стороны все выглядело идеально: теперь, благодаря Логану, ее социальный статус повысился, и Люс стала тусоваться с самыми крутыми и могущественными ребятами в школе. Но ведь это были те же самые люди, которые совсем недавно относились к ней с полным пренебрежением. Что, если они узнали про финансовые трудности родителей Люс и про то, чем она зарабатывает, и решили настучать на нее руководству школы?

Меня охватило чувство глубокого удовлетворения, как будто недостающая деталь пазла наконец встала на место, но из груди тут же вырвался смешок – уж больно моя версия напоминала посредственный триллер. Я сползла ниже на сиденье, пребывая в полной уверенности, что зря трачу время.

Перед тем как установить наблюдение за ее домом, я как бы между делом поинтересовалась у Адама, не слышал ли он чего про Люс. Может быть, в последнее время она вела себя как-то странно? Он ни о чем таком не знал. Сама я больше не имела доступа к ее кругу общения, поскольку все новые друзья Люс обходили меня стороной. Зацепиться было не за что, поэтому я не придумала ничего лучше, чем приехать к ее дому, припарковать машину в тени магнолии, росшей возле участка ее соседей, и ждать, не случится ли что-нибудь странное.

Пока моя затея с треском проваливалась. Ни гостей, ни происшествий. Все, что я видела, – это мелькавшие за занавесками силуэты Люс и ее родителей, которые периодические проходили мимо окон своего скромного дощатого домика. Чтобы скоротать время, я делала уроки при свете телефона, одновременно терзаясь мыслями, разыгрывают меня или нет. В школе было полно людей, кому могло показаться забавным отправить мне загадочное сообщение о бывшей лучшей подруге.

Я уже собиралась сунуть тетрадь в сумку и завести машину, как вдруг открылась входная дверь и из дома вышла Люс.

Застыв, я наблюдала, как она села в мамин старенький «вольво» и проехала мимо меня. Я едва успела нырнуть под приборную панель, когда свет фар коснулся моей макушки. «Вольво» выехал на главную дорогу, и я последовала за ним.

Люс направилась на север в богатый район Маклин и остановилась возле кирпичного особняка с полукруглой подъездной аллеей и двумя декоративными керосиновыми лампами, мигающими по обе стороны от входной двери. Я никогда здесь не бывала раньше и записала адрес в телефоне: Хейворт-стрит, 551. Люс припарковалась в закутке у дороги и вышла из машины, но, вместо того чтобы пойти к входной двери, скрылась в тени декоративного кустарника.

Я снизила скорость, пытаясь через стекло разглядеть ее силуэт на лужайке перед домом, но ничего не увидела. Доехав до конца квартала, я потушила фары, развернулась и поставила машину в тени большого дуба, откуда было хорошо видно входную дверь. На другой стороне улицы залаяла собака.

Зачем Люс тайком бродила вокруг чужого особняка? Интересно, чей он?

Я все еще старалась разглядеть очертания Люс, как вдруг дверь дома отворилась и прямоугольник света упал на порог. В дверном проеме возникла фигура. Я достала фотоаппарат и приблизила изображение, чтобы рассмотреть получше.

В дверях спиной ко мне стоял какой-то парень. Лица не было видно, но я сразу догадалась, кто это. И, опершись рукой о подлокотник, ждала, когда же он повернется.

Даже издали Логан О’Хара выглядел чертовски привлекательным – римская бронзовая скульптура да и только. Он был одет так, словно хотел произвести хорошее впечатление: бежевые штаны и выглаженная рубашка сидели на нем как влитые, свет оттенял редкие складочки на ткани. Логан о чем-то говорил с собеседником, который стоял напротив него, в дверях дома.

На миг мне показалось, что у меня двоится в глазах, потому что незнакомец выглядел почти точь-в-точь как Логан. Те же каштановые волосы, та же одежда. Та же осанка и те же уверенные движения. Даже лица были похожи. Их можно было принять за близнецов, но я-то знала, что Логан – единственный ребенок в семье.

Я растерянно заморгала. Потом защелкала фотоаппаратом. Щелк. И еще раз.

Логан снова повернулся к своему двойнику и что-то сказал – к сожалению, мне не было слышно. Затем спустился по ступенькам и исчез в темноте. Хлопнула дверца машины,