Эмиль и трое близнецов - Эрих Кестнер

Пока Пони убирала со стола, Эмиль написал маме открытку. Тогда и Густав решил написать домой, что благополучно прибыл и что передает всем привет. Они отдали открытку Вторнику, который уже торопился, чувствуя, что его заждались родители. Он обещал забежать по дороге на почту.

— Смотри не забудь их бросить в ящик! — сказал Эмиль. Уже со всеми простившись, Вторник крикнул:

— Приходите пораньше на пляж! — и убежал.

Советник юстиции подошел к двери террасы и посмотрел на небо.

— Солнце, правда, уже село, но все же перед сном надо поздороваться с морем, — сказал он.

Все пошли к ольховой роще. Там уже сгущались сумерки. Сразу за рощей начинались дюны, а оттуда было видно море.

— Кто еще ни разу не видел моря — шаг вперед! — скомандовал советник юстиции.

Вперед вышли Эмиль, Пони и бабушка.

— Идите первыми, а мы за вами, — распорядился он.

Бабушка взяла своих внуков под руку и стала подниматься на дюну. Справа от них находилась гостиница, а перед ними простирался пляж. Куда ни глянешь — плетеные кресла, вымпелы и песочные крепости.

А там, где обрывался пляж, начиналось море! И оно нигде не кончалось. Оно лежало у их ног и тускло мерцало за полоской песка, словно жидкое серебро. А далеко-далеко, у самого горизонта, в сумерки уходил корабль. На его мачте поблескивали огни. На небе, еще розовом от заката, взошел месяц. По нежным пастельным облакам уже скользили первые лучи далеких маяков. Где-то загудел пароход. Бабушка и дети застыли в немом восхищении. Они не могли произнести ни слова, и им даже казалось, что они никогда уже не обретут дар речи.

Заскрипел песок. К ним тихонько подошли Хаберланды и Густав. Густав стал рядом с Эмилем.

— Потрясающе, а?

Эмиль только кивнул в ответ.

Они стояли молча, не отрывая глаз от моря.

И тут бабушка тихо сказала:

— Теперь я хоть понимаю, что не зря дожила до своих лет.

Глава пятая

ВСТРЕЧА У МОРЯ

Когда на следующее утро Клотильда постучала в дверь комнаты, где спали мальчики, она услышала сдавленный смех.

— Вы что, уже проснулись? — опросила она и приложила ухо к двери.

— Еще как проснулись! — крикнул Профессор и рассмеялся.

— Идите завтракать! Все уже в саду.

Ребята гуськом выбежали через дверь террасы в сад. За домом на газоне был накрыт большой круглый стол. За ним сидели родители Профессора, Пони-Шапочка и бабушка. Советник юстиции читал газету. Но все остальные с изумлением уставились на появившуюся троицу. Фрау Хаберланд тихонько тронула мужа за плечо. Советник рассеянно спросил:

— Что случилось?

Он поднял глаза от газеты и тоже застыл от удивления.

Профессор и Густав были в трусиках, а Эмиль — в красных плавках. Но не это привлекло всеобщее внимание.

Профессор напялил себе на голову панаму отца, а в руках держал его толстую трость. Эмиль накинул на плечи летнее пальто Пони, а на голове у него была ее соломенная шляпа, украшенная красными лакированными вишенками. Кроме того, он все пытался удержать на носу раскрытый пестрый зонтик. Но все лее смешнее всех выглядел Густав. Он напялил себе на голову бабушкин капор и завязал его под подбородком черной шелковой лентой. Завязал так туго, что едва мог открыть рот. Кроме того, он нацепил мотоциклетные очки, а в руке держал сумочку Пони и кокетливо ею помахивал. В другой руке у него был чемодан.

Мальчики с невозмутимым видом сели на свои места. Профессор звякнул ложечкой о чашку, и тогда все хором завопили:

— Добрый вечер!

— Бедняги, у них, верно, солнечный удар, — сказал советник. — И это на второй день каникул. Вот беда! И он снова углубился в газету.

— Надо позвать врача, — сказала Пони. — Я вам не прощу, если вы запачкаете мою сумочку, — добавила она уже другим тоном.

Густав повернулся и крикнул:

— Официант! Почему нас не обслуживают? Что это за кафе! — И он поспешно развязал ленту капора, потому что чуть не задохнулся. — В следующий раз я закажу себе капор у другой модистки, — ворчал он. — Этот все время сваливается!

Клотильда принесла из дому горячий кофе.

— Мы попались! Опять эта Клотильда! Везде эта Клотильда! Клотильда окружает нас!

Пони поглядела на бабушку и спросила:

— Что это с мальчишками? Что-нибудь серьезное?

— Да нет, весьма распространенная болезнь, — сказала бабушка. — Она называется «переходный возраст».

Советник кивнул.

— Я знаю эту болезнь очень хорошо. Сам ею когда-то болел.

…После завтрака появился Вторник, чтобы вместе с ребятами идти купаться. Советник юстиции с женой остались дома, а все остальные, в том числе и бабушка, отправились на пляж. Ребята решили ходить босиком. Говорят, это полезно.

На вершине дюны они снова остановились. Но теперь море выглядело совсем иначе, чем вчера вечером. Оно было зеленовато-синим и сверкало на солнце, а когда налетал ветерок, так отливало золотом, что слепило глаза. Бабушка надела темные очки, которые ей дала Клотильда.

Весь пляж, куда ни глянь, кишмя кишел людьми. И все те же плетеные кресла-корзинки, вымпелы и песочные крепости.

Время от времени на песок набегали волны.

Пони первая пошла по дорожке к пляжу. Эмиль и бабушка поспешили за ней. Эмиль обернулся и увидел, что ребята стоят на прежнем месте и, казалось, не думают двигаться дальше.

— Ну, чего же вы не идете? — крикнул Эмиль.

Они осторожно сделали несколько шагов по тропинке, но тут же снова остановились. Густав прыгал на одной ножке и ругался.

Бабушка рассмеялась:

— Твои берлинцы не привыкли ходить босиком — им больно наступать на гравий.

Эмиль подбежал к ним.

Густав пробурчал, скорчив гримасу:

— И это считается полезным?

А Профессор сказал:

— Благодарю покорно. У меня ноги не железные.

— Нет уж, дудки, я больше не пойду босиком, — поклялся Вторник и попытался сделать еще шаг. Он переступал с ноги на ногу, как петух.

— Ну, вы как хотите, а я сбегаю домой за тапочками, — заявил Профессор.

Так он и сделал. Густав и Вторник побежали вместе с ним.

Эмиль вернулся к бабушке. Она сидела на скамейке и глядела на море. У причала как раз стоял маленький белый пароходик. Эмиль поискал глазами Пони. Она уже ушла далеко вперед.

Бабушка сдвинула темные очки на изрезанный морщинами лоб.

— Наконец-то мы хоть на минуту оказались вдвоем. Как тебе живется, мой мальчик? Как мама?

— Спасибо, спасибо. Все хорошо.

Бабушка покачала головой.

— Нельзя сказать, чтобы ты был очень разговорчив. Расскажи-ка поподробнее. Я вас слушаю, молодой человек!

Эмиль уставился на море.

— Бабушка, да ты же все знаешь из наших писем. Мама много работает. Но без работы было бы скучно. Ну, а я… я по-прежнему первый ученик в классе.

— Так, так, — проговорила бабушка. — Так, так. Это звучит очень бодро. — Она ласково потрясла его за плечи. — Давай выкладывай все, как есть, негодник! Что-то не в порядке. Что-то не в порядке! Эмиль, я знаю тебя как свои пять пальцев!

— Что может быть не в порядке, бабушка? Все отлично. Поверь!

Она встала и сказала:

— Это ты еще кому-нибудь рассказывай. Но не своей бабушке.

Наконец они все же добрались до пляжа. Бабушка села прямо на песок, сняла туфли и чулки и подставила ноги солнцу. А ребята взялись за руки, побежали и с воплем кинулись в волны. При этом они окатили водой толстую женщину, сидевшую у самого берега, и она долго ругалась им вслед. Бабушка подобрала юбку, вошла по щиколотку в воду и вежливо спросила ее:

— Скажите, а вы были когда-нибудь молодой?

— Еще бы!

— Ну и вот, — сказала бабушка. — Ну и вот.

И, ничего больше не разъясняя, она снова села на горячий песок и с радостью стала глядеть на прыгающих в волнах детей. Виднелись одни их головы, да и то не все время.

Густав плавал быстрее всех. Он первый взобрался на плот, стоящий на якоре в ста метрах от берега, чтобы пловцы могли отдохнуть. Пони и Эмиль приплыли одновременно и помогли друг другу вылезти из воды. Вторник и Профессор отстали.

— Как это у вас получается? — спросил Вторник, когда он уже сидел рядом с ребятами. — Почему вы плаваете быстрее, чем Тео и я?

Профессор рассмеялся:

— Ты не огорчайся. Мы зато головой работаем.

— Вот голова вам и мешает, — объяснил Густав — Вы ее слишком высовываете из воды. Смотрите, как надо!

И они все поплыли назад. Густав плыл кролем, а остальные пытались ему подражать. При этом Профессор налетел на какого-то господина, который лежал на спине.

— Где у тебя только глаза! — крикнул ему пострадавший в раздражении.

— Под водой, — объяснил мальчик и неуклюже поплыл за друзьями.

Они добрались до мелкого места и остановились перед гигантским резиновым тюбиком зубной пасты (это была, конечно, реклама). Все пытались на него взобраться, но стоило оказаться наверху, как тюбик поворачивался, и ловкач плюхался в воду. Крик там стоял несусветный. Не вылезая из воды, ребята рассматривали пляж. Их внимание привлекли брусья, на которых какой-то человек блистательно делал сложнейшие упражнения.