Мир чужих ожиданий - V.АЛENTIN

В коридоре никого не оказалось, на кухне – тоже, невнятный шум доносился из детской гостиной, и Андрей пошёл туда.

Дети ещё не уснули.

Четырёхлетняя Леська душила подушкой кошку. Мишка, Алёша и Тим сражались с динозаврами, хищно вылазящими из компьютера. Бластеры стреляли метко, динозавры утробно рычали при каждом выстреле, вокруг охотников валялись дымящиеся куски мяса, и пол был залит кровищей, которая, впрочем, довольно быстро бесследно исчезала.

- Подзаряжайся!

- Отстрели голову той сопливой уродине!

- Я попал ему в глаз!

В воздухе резко ощущался отлично сымитированный запах крови, горелого мяса и ещё какой-то вони, видимо означающей мезозой.

Андрей устало привалился к стене. Ничего нам не поможет – крутилось у него в голове – сожрёт нас мир дураков; любые наши действия – только отсрочка, невозможно спастись от безумного мира, он отравляет нас и наших детей ежесекундно… и нет нам спасенья, всё зря…

Кошка вырвалась из-под подушки, оцарапав Леське руку и, взъерошенная, ускакала в коридор. Леська вскрикнула, спрыгнула с дивана, но поняла, что кошку поймать не удастся и обратила весь свой гнев на мальчишек:

- Вы разбудили кисю своими дурацкими игрушками! Она хотела спать, а вы шумите! Теперь она обиделась и больше спать не придёт! – Леська упёрла руки в боки, отставила ножку в сторону, подражая какой-то героине игрушек или детских фильмов.

- Ты сама виновата, что её мучила. Папа придёт, и мы ему расскажем. – Алёшка, в свои шесть лет был на редкость рассудительным парнем и обладал потрясающей невосприимчивостью к женским скандалам, особенно с тех пор, как мама стала жить отдельно. Его кузены-ровесники старались соответствовать, соглашаясь невнятно, хотя их мамы жили вместе с ними. Андрея дети не заметили.

- Игрушка действительно дурацкая и жестокая, тут Леся права. Но кошки тоже так не спят, я тебе завтра покажу, как надо с ними дружить. А сейчас уже пора спать.- Андрей услышал голос Насти, ещё одной своей племянницы, весьма серьёзной двенадцатилетней барышни. Она, вероятно, сидела в своём любимом кресле у стены, и, конечно же!, читала новый детектив из тех, что Андрей принёс ей на прошлой неделе. Сегодня видимо была её очередь приглядывать за малышами, пока они не угомонятся. Но интересное чтиво увлекало Настю неимоверно, вот детвора и полуночничала.

Андрей, бесшумно ступая, вышел обратно в холл. Зря я паникую. Мы останемся такими, как есть. Каждое поколение получает свои соблазны из мира дураков, но мы умеем сопротивляться. И раньше умели, и дети наши смогут. Я же смог стать разумным человеком, хотя и не могу сказать, что от этого мне легко и безмятежно…

В детской гостиной некоторое время пререкались, спорили о том, что спать ещё не пора и что Леська прошлой ночью описалась, а значит пусть спит в пустой спальне, чтоб не пахло. Леся в ответ басовито разрыдалась в том смысле, что одна она спать боится и она хорошая, и раз Настя девочка, то пусть мальчики тоже будут спать рядом, иначе она (Леся) уйдёт спать к папе, а папа её не прогонит, потому что она любимая. Настя мудро разрешила конфликт. Она сказала, что раз Тим такой взрослый, то пусть сам идёт спать в пустую спальню, если считает, что четырёхлетней сестре там не будет страшно, Тим немедленно отказался, и предложил «ладно, пусть спит у нас, только в туалет её своди», на что Настя резонно возразила, что тот, кому чем-то пахнет и должен следить за посещением Леськой туалета перед сном. Дети ещё некоторое время пошумели в спальне (Андрей так и стоял в коридоре), наконец Настя вышла из детской и пошла к себе, встретившись с Андреем обрадовалась:

- О! А чего ты сегодня так поздно?

- Сам не знаю, дел много. Разных, всяких и неожиданных. Книжку дочитывала и про малышей забыла? – Андрей лукаво ухмыльнулся, чтобы скрыть своё смущение невольным подслушиванием подробностей детского быта. Интуитивно захотелось убедить Настю, что детская жизнь видна взрослому как на ладони.

Наська хитро прищурилась:

- Ты пришёл ещё полчаса назад, я слышала. Подслушивал, а теперь оправдываешься?

Андрей рассмеялся:

- Ну, выходит что так…

- Ладно, не комплексуй. Детективы больше не приноси, отвратительные они. Принеси свежую фантастику или фэнтэзи, если есть интересные вещи. Ну, пока, спокойной ночи! – Настя чмокнула Андрея в щёку и отправилась в свою спальню, Андрей в очередной раз подумал, что бабушкина система воспитания имеет свои минусы, а именно: мальчики отнюдь не обязательно вырастают уверенными в себе и самостоятельными, а вот девочки – да, все именно такие. Так что имеется недоработка. И в который раз решил поговорить об этом с бабушкой.

В доме было тихо, во дворе где-то далеко лаяли собаки, бесшумно прошла по коридору давешняя кошка, настороженно всматриваясь в тёмную уже детскую гостиную, компьютер принял какое-то сообщение от помощника, вполголоса сказал «Доброй ночи!» и выключился. Андрей пошёл было к себе, но на полпути развернулся, зашёл на кухню, взял у холодильника графин вина и горячие бутерброды. Он устал, и спать хотелось неимоверно, но вот именно сейчас ему остро требовалось поговорить, обсудить свои невесёлые приключения, а никого из братьев и сестёр, как назло, поблизости не оказалось.

Андрей удобно устроился в кресле под лампой у аквариума, налил в бокал и выпил вина (символично чокнувшись с рыбками), и стал заедать бутербродами внезапное и несвоевременное одиночество. Жаль, что нет Вики, жаль, что она вновь появится завтра онлайн на экране стерео в сопровождении этого своего хахаля-автогонщика, и будет (как обычно) нестерпимо красивой и остроумной, делая рейтинг их унылого шоу.

… Андрей был с ней знаком с детства – Вики имела несчастье родиться дочерью институтских приятелей мамы, убеждённых родноверов-почвенников. Родноверами и почвенниками, а также богемными и творческими личностями семья Иркутских самоназывалась, окружающие же воспринимали их иначе – грязноватая неопрятная пара, в лицо и по имени знающая всех торгующих дешёвой травой и время/место сбора впрок галлюциногенных поганок. В периоды просветления и умиротворения (напрямую зависит от урожайности грибного сезона) Света Иркутская, в девичестве Королюк, рисовала свои странные картины, причём обязательно разбавляла краски «природным элементом». Что такое этот «природный элемент», Андрей предпочитал не знать, но брезгливо запрещал вешать Светины картины в жилой части дома – было замечено, что в летнее время на них плотоядно слетаются мухи. Свету, впрочем, это ни коим образом не огорчало – картины свои она успешно пропихивала на всевозможные выставки Департамента Культуры, что-то даже продавалось и сезон после сбора грибов был для Иркутских временем материально благополучным, если они таки выбирались на зиму поближе к городу. В остальное же время (по мере уменьшения запаса поганок), Светин творческий запал убывал, и уступал каждодневному рутинному ремеслу Богдана Иркутского – он вырезал из деревянных чурок всякую нехитрую домашнюю утварь. Света раскрашивала её ведическими рунами и продавала по дешёвке невзыскательным аборигенам окрестных сёл и заводских бараков.

Институтская дружба перешла в приятельство как раз где-то перед рождением Вики – Иркутские резко разошлись во взглядах с родителями Андрея в вопросах религиозных, ибо намеревались посвятить будущую дочь духам земли и воды, тем самым испросить у духов богатства и бессмертия. Андрею в ту пору было четыре года, но он смутно помнил как орала беременная тётя Света на его мать, как обзывала дурой, «упустившей такой шанс», а мама тоже орала на Свету, и называла её «бесноватой» и «душевнобольной». Андрей разобрался в сути конфликта значительно позже, и долго не мог относиться к Иркутским без злости и отвращения.

Вики появлялась в их доме весьма нечасто, раз в год, а то и раз в два-три года. Иркутские проводили в городе пару месяцев, Вики это время жила в доме Андрея, её родители появлялись редко. Но, неизбежно по отбытии из города, Иркутские забирали дочь с собой; не помогали даже мягкие подкаты бабушки о том, что « ребёнку нужна хорошая школа» и «врача-то, в случае чего, где искать будете?».

Накануне рождения дочери Иркутских, Андреевы родители, ничтоже сумняшеся, испытав все попытки увещевания, по совету дяди-юриста, написали донос в Мораль, и дублировали оный в Здоровье.

Мораль и Здоровье отреагировали своевременно – боевые отряды выбили дверь в таёжном доме Иркутских ровно в тот момент, когда гуру собирал плацентарную кровь в стирилизор. Новорожденная Вики корчилась в криоционной установке, медленно остывая, в полном согласии с уставами Солнца Родноверов. При допросе выяснилось, что за охлаждённый труп младенца, Иркутским обещали 30 тыс. кредитов, статус Адептов Солнца и бессмертие. Департамент Налогообложения предъявил обвинение по первому пункту обещаний, Мораль – по двум остальным, гуру отправился пожизненно работать на химкомбинат Глобал Холдинга, секта осталась процветать, истинные хозяева откупились привычной мздой. Иркутские проходили по делу как свидетели, их даже не лишили родительских прав.