Необыкновенная - Мирна Маккензи

Он не собирался лгать.

— Это не то, к чему я привык. Мой отец выстроил «Сатклифф индастриз» с нуля, поставив на карту имя, репутацию и фамильное состояние. Процветание компании — цель всей моей жизни. Все мои силы уходят на то, чтобы продолжить дело его жизни. Хотя мы начинали с производства спиртного и сейчас занимаемся многим другим, главное в нашем деле — предоставление элитных апартаментов людям, которые стремятся к утонченным развлечениям и не хотят, чтобы что-то нарушало их благополучие.

— Что-то вульгарное? — Дейзи указала на несколько вызывающее убранство часовни.

— Я не осуждаю вас, Дейзи, я хочу, чтобы вы поняли — я не собираюсь изменять себе. Сейчас я разрабатываю новое направление, и это все, что меня интересует. Я дам вам немного времени — две недели. Это будет для вас передышкой, даст возможность найти жилье и решить, как быть дальше.

Она взглянула на него так, словно только что увидела в нем вампира, готового пить ее кровь. Ни одна женщина никогда не смотрела на него с таким отвращением.

Это не должно было его задевать, но задело. Тем не менее Паркер не собирался менять свои планы. Еще в юности он понял, как опасно руководствоваться эмоциями и действовать под влиянием момента. Он этого не сделает. Никогда впредь.

— Две недели без арендной платы, — повторил он, — и я найму кого-нибудь — профессионала — помочь с переездом.

У нее опустились плечи.

— Я надеялась, вы передумаете, они так немощны.

— Я вижу, что они немощны, и не собираюсь причинять им вред.

Несмотря на решение оставаться сторонним наблюдателем, его тронула грусть, прозвучавшая в ее голосе, и ее привязанность к друзьям. Паркер почувствовал непривычное желание дать заведомо невыполнимое обещание, сказать, что ее мир останется неизменным. Но он слишком хорошо понимал, как опасна ложь, и подавил желание дотронуться до нее.

— Часовня была их домом долгие годы, они привыкли к ней. Им будет трудно менять свои привычки, они ведь не приборы, которые можно включить в любую розетку.

— Мы найдем что-нибудь подходящее или даже несколько вариантов. Через месяц вы почувствуете себя даже лучше, чем здесь.

Дейзи с упреком смотрела на него своими огромными глазами, и Паркер почувствовал, как в нем шевельнулось что-то, о существовании чего он не подозревал. Он понимал, как опасно давать волю сожалениям и чувствам, понимал, что это путь к катастрофе.

— Я помогу вам, Дейзи, — повторил Паркер, — но вам нельзя оставаться здесь. Я скоро уезжаю, и к моему отъезду здание должно быть свободно и готово к продаже.

Дейзи стояла и молча смотрела на него, под градом слов, как под градом ударов, и наконец кивнула.

— Вы приехали в Лас-Вегас не ради нас, вы здесь потому, что Тилли умерла, а вы ее наследник. Вы хотите посмотреть, что от нее осталось, — прошептала она. — Пойдемте, я покажу; боюсь, что личных вещей немного.

Несмотря на то что именно затем он и приехал, ему почему-то не хотелось следовать за Дейзи. В конце концов, это ее дом, хотя и незаконно занятый. Но он не может давать волю чувствам. Дейзи — одно из дел в его ежедневнике, самое важное на данный момент, как и прошлое его тетки. Ему не хотелось заниматься ни тем ни другим. Вместе с тем и Дейзи, и прошлое тетки давали возможность на время скрыться от попыток совета директоров соблазнить его всеми по очереди великосветскими девицами на выданье Бостона.

Паркер пристально смотрел на Дейзи. Она мило зарделась, очаровательный румянец залил щеки, грудь и ямочку в вырезе платья…

— Паркер?

Он вздрогнул, пойманный с поличным.

— Извините, я думал о жилье, — солгал он. — Завтра я пришлю агента. Составьте список пожеланий для него.

— Не ожидала такой заботы.

Паркер вздохнул:

— Это не забота, а здравый смысл. Я уже говорил, что думаю о деле, а не о сантиментах.

— Значит, вы не хотите посмотреть вещи Тилли до того, как здание снесут?

В этом она ошибалась. Ему необходимо было видеть вещи Тилли не по личным, а по деловым причинам. Но Дейзи не стоит знать, что причина его интереса — желание оградить компанию от того, что вынудило его родителей скрывать существование Тилли, ведь Тилли была ее другом. Существовало нечто темное и порочащее, заставившее его отца и мать отвернуться от Матильды. Насколько он знал своих родителей, это могло быть что угодно. Какая-то тайна, возможно, и не такая ужасная. Родители были мастерами по части разрыва связей.

— Показывайте, — сказал Паркер и, взглянув в глаза Дейзи, понял, как холодно и высокомерно прозвучали его слова. — Пожалуйста, покажите.

— Хорошо, пойдемте наверх. — Она повернулась и направилась в холл к лестнице, соединявшей оба здания.

Она шла впереди него. Ее бедра покачивались у него перед глазами, и Паркеру потребовалось немало усилий, чтобы обуздать естественное влечение. Он старался думать о другом. Ее осанка, прямая напряженная спина говорили о том, что ей совсем не хочется показывать ему вещи тетки.

— Дейзи, — произнес он тихо, — обещаю не предпринимать решительных действий сегодня.

Дейзи внезапно остановилась, и он налетел на нее, чуть не сбив с ног. Инстинктивно он обнял ее за талию, не давая упасть. Она облокотилась на него всем телом. Он ощутил ее мягкость и податливость, и это заставило его сердце учащенно забиться. Ее изящные бедра касались его груди. Реакция его плоти не заставила себя ждать.

Недопустимо.

Убедившись, что она стоит прочно, он немедленно убрал руки.

— Все в порядке?

Она кивнула, но ее спина напряглась еще сильнее.

— Я не подумала о том, что вы, возможно, просто выбросите вещи Тилли.

Ему захотелось пообещать, что не выбросит, что она может оставить их себе. Но он не мог этого сделать. Вещи могут оказаться уликами, которые кто-то сможет использовать против него.

— Посмотрим, что там, сегодня делать ничего не будем, просто взглянем. Хорошо?

Она кивнула, всем видом излучая напряжение, а возможно, и гнев.

Поднявшись по лестнице, Дейзи толкнула скрипучую дверь, включила свет и жестом пригласила его внутрь. Что-то блестящее привлекло его внимание. Паркер огляделся. Часть комнаты была заполнена вешалками. На одной из них висела дешевая, ничем не примечательная одежда пожилой женщины. Остальные сверкали блестками и стразами. Некоторые одеяния были украшены перьями. И все костюмы были очень откровенными.

Он обернулся к Дейзи:

— Это все принадлежало моей тетке? Она была…

Дейзи подбоченилась:

— Тилли была актрисой, кроме всего прочего.

— Что значит — кроме всего прочего?