Конец эры мутантов - Лидия Ивченко

Другой как бы в порядке дружеского участия подсказывал: изобретателю-новичку без поддержки серьезных фирм не пробиться. Намекал на сотрудничество с каким-то своим партнером. Но Зотову подобное уже много раз предлагали. По условиям выходило, что свое изобретение он просто должен отдать в чужие руки. Зотов кипел возмущением…

Дурное настроение усугублялось плохим самочувствием – он сильно не выспался. До глубокой ночи под окнами веселились, гортанно перекрикиваясь, гости с Кавказа, ставшие здесь уже хозяевами, неслась из машин громкая музыка – заунывная, с синкопами ритма. В его доме поселилась целая диаспора «черных», как называли пришлых, не разбираясь кто какой национальности. Вытеснили бедняков в худшие квартиры и худшие районы, дав какую-то приплату, на них же, бедняках, и заработанную. А иных ради жилья вообще отправили на тот свет…

Во дворе стало невозможно пройти из-за машин, часами газующих под окнами, и тихая, укрытая зеленью двора зотовская квартира из-за этих выхлопов стала словно газовой камерой. Вдобавок какой-то разбогатевший торговец, переделывая приобретенное жилье, оставил без отопления целый отсек, и половину зимы жильцы «замороженных» квартир обивали пороги ДЕЗа, управы, префектуры, пока им наладили отопление. Виновнику же ничего не было. Откупился. «Весь криминальный Кавказ уже здесь, Москва скоро их столицей станет, – зло думал Зотов. – Своих, русских власть не защитит, а всю шваль, у которой мысли работают в одном направлении – деньги и бабы, устроили на нашей шее! Неудивительно, что люди сочувствуют тем, кого судят за погромы на рынках, сколько бы политики ни кричали о национализме, шовинизме, толерантности и тому подобном. А пришлое жулье ничего не боится. Не случайно народ требует запретить безвизовый въезд из бывших республик Советского Союза. Да что толку! Власть словно не слышит. За каких-то пару лет население Москвы почти втрое выросло. А московские власти, открывшие этот шлюз, теперь «проявляют озабоченность» – пробки на дорогах. Четвертое кольцо собираются строить. Скоро и пятое не поможет! В метро тоже невозможно стало ездить – вагоны битком, людские пробки… Об этом кто-нибудь думал?»

В этих мрачных размышлениях он незаметно добрел до лаборатории. В просторной, пахнущей виварием комнате с развешанными повсюду фотопленками и рентгеновскими снимками срезов тканей и органов, окруженный электрофоретическими камерами, термоциклерами, весами и предметными стеклами, сидел за микроскопом Акиншин. На звук отворяемой двери он повернулся на вертящемся кресле к вошедшему. Хмурый вид напарника на хорошее не настраивал.

– Ну? Что так траурно? – спросил встревоженно. – Случилось что?

Андрей махнул рукой.

– Да нет. Просто бьюсь, как оса об стекло. Сколько бесполезных усилий, сколько бездарно потраченного времени в чиновничьих кабинетах – и за свое же добро! Одни обещания. Ничего, кроме слов. «Всё слова, слова, слова…» – вдруг пропел он строчку из иронического романса. Прогулка пошла на пользу нервам.

– Пора привыкнуть. – Евгений облегченно вздохнул: значит, ничего чрезвычайного. Он после той злополучной статьи в журнале и загадочной автомобильной аварии стал беспокоиться – чего ещё теперь ждать от недругов? Они с Андреем вроде бы тщательно законспирировались, но все-таки… – Ладно, не расстраивайся. Не журысь, как говорят хохлы. Прорвемся. Послушай, я знаю о твоем открытии слишком в общих чертах. Расскажи-ка поподробнее, что и как ты увидел, нашел, в чем закавыка, что предстоит изучать и доказывать.

Евгений хитрил. Он все прекрасно знал, хоть и без деталей, но хотел возвратить коллегу к его любимой теме. А сев на любимого конька, Андрей окончательно успокоится и укрепится в своей внутренней уверенности.

Андрей подошел к компьютеру, включил, открыл свой сайт.

– Как известно, лососи в массе своей гибнут после нереста, – начал он. – Что служит толчком этой ускоренной программе старения – не совсем ясно, существует несколько версий. Но не в этом дело. Гормональные сдвиги при старении рыб и человека практически совпадают, ведь нейроэндокринная и иммунная система всех позвоночных – от рыб до человека – построена по одному принципу. Разница лишь в том, что у человека во много раз медленнее происходит то, что остро протекает у горбуши. Посмотри, – он вывел на экран крупную уродливую рыбу, – у нее старческий остеопороз, из-за чего появился горб, отсюда и название – горбуша. Но интересно другое, – продолжал Андрей, – это старение отменяет моллюск жемчужница, которая выбрала лосося для паразитирования. Когда в жабрах рыбы поселяются личинки жемчужницы, они не дают ей погибнуть после нереста, действуя на ее кровь какими-то особыми веществами: дело в том, что цикл развития личинок длится около 11 месяцев, им нельзя очутиться в море, где они не живут. И лосось после таких «инъекций» остается зимовать в реке, голодая, потому что его стихия – море и питается он только там. И лишь когда от его жабр отпадут молодые моллюски, лосось уходит в море для нагула, и со временем вновь возвращается в реку на нерест. Некоторые атлантические лососи, зараженные этими паразитами, продлевающими им жизнь, нерестятся по 5–6 раз, достигая почтенного для них возраста – 13 лет.

– Гм…Интересный симбиоз…

– Я обратил внимание еще на одну его особенность: личинки в жабрах рыбы выращивают для себя капсулы, заставляя клетки усиленно делиться, – своего рода опухоль. Но когда они выходят на волю, особый секрет рассасывает без следа эти новообразования, причем моментально – за 1–2 суток. Запускается процесс смерти клеток. Значит, рыба вырабатывает какое-то противоопухолевое вещество? В пик активности я взял эту субстанцию лосося для изучения. Мое предположение подтвердилось: у экспериментальных животных после введения вещества опухоль либо уменьшалась, либо исчезала совсем.

– Стало быть, есть основа для нового противоопухолевого лекарства, – сказал Евгений, – причем природного происхождения. И в этом его огромное преимущество.

– Но это еще не все, – продолжал Зотов. – Я добавил сюда еще одно целебное вещество, которое производит рыбка колюшка. У этой крохотной рыбёшки главная забота о потомстве ложится на самца. Кроме всего он вырабатывает особый секрет – мукус, необходимый для успешного развития зародыша. Это не сперма, мукус «изготовляют» его почки. Рыбка обрабатывает им каждую икринку, а если программа ее развития ошибается, грозя уродством, мукус ее уничтожает, вернее, дает команду на апоптоз. Каково? Я предположил, что сигнальные вещества, действующие на рыб, должны так же действовать и на человека. А мукус, видимо, стимулирует гибель любых «неправильных» клеток. Похоже, имеет и противовоспалительные свойства – это надо доказывать. Но мне же не дают провести клинические испытания! – снова вскинулся Зотов. В досаде он с силой хлопнул кулаком по столу.