Великолепный - Джилл Барнет

Долбодуб поднял глаза и взглянул на Клио. Его круглое лицо сияло наподобие полной луны, вывалявшейся в грязи. Прежде чем хоть что-то произнести, он сплюнул, а потом несколько раз подряд чихнул.

– Ты ушибся? – ласково спросила девушка.

Парень с такой силой затряс головой, что с его волос во всё стороны полетела соломенная труха и прочая дрянь. Девушка чуть отступила назад и босой ногой поддела Циклопа.

– Ну-ка слезай с моих башмаков, котище!

Кот, которого согнали с места, некоторое время стоял поблизости, выгибая хвост, а потом с безразлично-равнодушным видом стал прогуливаться около корзины своей хозяйки. К тому времени Долбодуб отер грязь с лица, поднялся во весь рост и теперь стоял, переминаясь с ноги на ногу.

– Стой смирно, не мельтеши! – строго сказала ему Клио. – С чего это ты так разволновался, приятель?

– В монастырь прибыло послание, – торжественно объявил Долбодуб и от волнения снова принялся переступать с ноги на ногу. – Со дня на день в монастыре ожидают гостей.

Клио с равнодушным видом пожала плечами.

– Подумаешь! Если это не сам король, стоило ли так торопиться?

– Госпожа, всадник прискакал на дорогой лошади с золотыми поводьями!

Клио замерла, услышав слова Долбодуба. Она знала, что только король или благороднейшие из его дворян имели право посылать вестника на коне с позолоченной сбруей.

– Неужели сюда и в самом деле пожалует король?!

Долбодуб нахмурил брови.

– Мой бог! А мне-то никто ни словечка не сказал о том, что приезжает король...

– Ты что же, Долби, не знаешь, что на коне с золотыми поводьями обыкновенно приезжает королевский посланец?

– Вот ведь незадача какая, – Долбодуб почесал в затылке и сморщился, словно от горькой микстуры. – Оказывается, этот всадник был к тому же посланником короля! Никогда бы не подумал!

Клио глубоко вздохнула, соображая, сколько времени ей понадобится, чтобы выяснить, наконец, кто именно приехал в монастырь. В этот момент рядом с ними появился Долговяз – брат Долбодуба. Обыкновенно, когда поблизости объявлялся Долбодуб, то и Долговяза ждать было недолго. Последний, правда, шествовал по земле медленно и важно – подобно архиепископу или святому. Между братьями имелось коренное различие: если Долбодуб вечно куда-то торопился, то Долговяз постоянно опаздывал.

– Неужто прибыл королевский гонец? – Долговяз покрутил головой во все стороны. – Где же он?

Долбодуб пожал плечами:

– Откуда я знаю? Леди Клио сказала, что к нам едет сам король.

– Стало быть, королевского вестника я тоже прозевал. Вот болван! – Долговяз скривился от презрения к собственной особе. – Это ж надо – упустить двух гонцов за день!

Клио переводила взгляд с одного парня на другого.

– Что-то я уже ничего не понимаю.

– Точно. Ничего не разобрать, – заметил Долбодуб с величайшей серьезностью. – О том, что сюда едет сам король, мы и знать-то не знали.

Клио сначала сосчитала про себя до десяти, потом – до двадцати и, лишь дойдя до пятидесяти, немного успокоилась.

– Расскажите мне о посланце поподробнее. Кто, черт возьми, должен приехать?

– Известное дело, кто – король. Вы же сами мне сказали. – Парень оглядел себя, заметил на животе грязь и принялся, не сходя с места, оттирать куртку.

– Послушай, Долби...

Парень вскинул голову, посмотрел на девушку, пару раз сморгнул и глубокомысленно произнес:

– По-моему, вы в недоумении, миледи.

– Так оно и есть. Я по-прежнему ничего не понимаю.

– Точно. Где уж тут разобраться? Слишком много гонцов, – сочувственно сказал Долбодуб.

Клио сначала глубоко вдохнула, потом выдохнула, после чего, положив парнишке руку на костлявое плечо, очень доброжелательно и спокойно проговорила:

– Подумай как следует и скажи – зачем ты ко мне бежал? Что тебе велено было мне передать?

– То, что прибыл гонец.

– Ну, и каков он из себя?

– У него на лошади была позолоченная сбруя.

– Ты уже об этом говорил. Что еще?

– На гонце была куртка с гербом Красного Льва.

– Красного Льва?! – у Клио перехватило дыхание.

– Ага. Красного Льва Меррика де Бокура.

Герб ее суженого Меррика де Бокура! Прошло уже столько лет со дня сватовства, что Клио почти перестала верить в его существование. По правде сказать, она была убеждена, что Меррик забыл о ней и думать. В брачном договоре говорилось, что он пробудет в Святой земле четыре года. Но четыре года неожиданно обратились в шесть, и при этом ее жених почти не подавал о себе вестей. Последнее письмецо от него пришло год назад, причем адресовано оно было не ей, а аббатисе, что уж и вовсе невозможно было стерпеть. Нечего сказать – хорош женишок!

Клио снова глубоко вздохнула и спросила:

– Так что же было в послании?

– Там говорилось, что Меррик де Бокур и его люди прибудут сюда через несколько дней.

Клио промолчала. Она просто-напросто не могла говорить: в голове у нее все перемешалось, одна эмоция захлестывала другую. Гнев, негодование и бесконечное волнение заставляли ее попеременно то бледнеть, то краснеть.

Долбодуб и Долговяз обменялись недоуменными взглядами, после чего во все глаза уставились на девушку.

– А мы думали, вы обрадуетесь. Вам что же, леди, и сказать нечего по такому поводу?

– Нечего!

Клио отвернулась от парней и принялась созерцать стену монастыря, прикрывавшую обитель с восточной стороны. По мере того как она вспоминала все, о чем передумала за эти бесконечные шесть лет ожидания, молчание ее затягивалось и становилось все более и более гнетущим. Клио сосредоточенно рассматривала поросшую мхом восточную стену, и холодный прищур ее глаз не предвещал жениху ничего хорошего.

– Нет, пару слов я все-таки скажу, – произнесла она, наконец. – Давно пора!

Небольшой монастырь с выбеленными мелом стенами затерялся в поросшей лесами глуши Британии. Он был основан за сотню лет до происходивших событий и был посвящен Пресвятой Деве. Над его воротами было выбито по латыни Benedictuslocus– Святое место.

В этот день Святое место более всего нуждалось в соответствующем к нему отношении.

– Видите ли, ваше преподобие, – внушительно говорил Меррик де Бокур, опершись руками о массивный дубовый стол настоятельницы и нависая над ней всем телом, – я уверен, что произошла какая-то ошибка. Леди Клио никак не могла исчезнуть.

Однако аббатиса стояла на своем.

– Леди Клио уехала на следующий день после того, как мы получили ваше послание.

Меррик некоторое время ходил взад-вперед перед столом настоятельницы, уставившись в пол. «Она уехала, она уехала...» – несколько раз повторил он, после чего снова уперся в аббатису ледяным взглядом.