Японский ковчег - Игорь Курай

Павел Андреевич вообще обожал интеллектуальные игры, которые начал осваивать с дошкольного возраста, и недолюбливал спортивные нагрузки. В четыре года он уже неплохо играл в шашки, а в шесть легко ставил мат пенсионеру Трофимычу, который ежедневно располагался в скверике на скамейке со своей шахматной доской. В начальной школе Павлик считался мастером по «морскому бою», а также по «крестикам и ноликам». Средняя школа была отмечена необычайными успехами в покере и преферансе. Играли обычно не на деньги, а на щелбаны, что не только развило в мальчике харизматическое начало, но и убедило его в эффективности жестких методов. В старших классах юный Павел Зайцев наконец продемонстрировал выдающиеся спортивные достижения. Он начал играть в спортивный бридж и вскоре, к радости родителей и зависти друзей, вошел в сборную Москвы.

В дальнейшем студент факультета прикладной политологии Зайцев увлекся восточными стратегическими играми: японо-китайскими облавными шашками го и особенно «забавой полководцев» – хитроумными сёги. Обе игры оказались настоящим кладезем премудрости и оказали ему неоценимую помощь в жизненной борьбе, на начальном этапе восхождения к вершине. Зайцев не только стал одним из первых энтузиастов сёги в России, но также основал клуб, который благополучно пережил под его личным патронажем все потрясения лихих девяностых и нелегких нулевых, вступив ныне в пору невиданного расцвета. Он даже номинировал сёги через международный конвент Спорт-Аккорд как лучшую интеллектуальную игру на рассмотрение Олимпийского комитета. Председатель клуба Роман Блюмберг, старый приятель и постоянный партнер Павла Андреевича за доской, был сейчас по странному совпадению – в свободное от шашек время – председателем совета директоров государственной трастовой компании Росспортимущество.

Когда, спустя много лет, в жизнь вошли сложные электронные игры, Павел Андреевич счел их истинным подарком судьбы, практическим воплощением тех восточных моделей карьерной стратегии, которые он столь ревностно осваивал в юности. Игровые программы его успокаивали. За игрой он коротал не только часы досуга, но порой и долгие скучные рабочие совещания. Длинными докладами о проделанной работе он, в отличие от предшественника, не слишком интересовался, оставляя все на усмотрение специалистов.

А уж в последнее время, когда компания Нинтэндо выпустила в «дополненной реальности» с участием «покемонов го» новую серию его любимых Звездных войн, которую умельцы в МФТИ быстро адаптировали ко вкусам первого лица, политика и вовсе отошла для него на задний план. Теперь на совещаниях с министрами, на долгих конференциях и форумах он мог всласть ловить покемонов в зале среди собравшихся.

В кабинет постучал секретарь и деловито отрапортовал:

– Павел Андреевич, ровно два – Совбез ждет. Расширенный, как вы приказали.

– Ну-ну, – кивнул Зайцев. – Пусть подождут немного. Сейчас иду.

Он послал еще роту отборных стар-коммандос в обход укреплений марсиан, а основной группировке с лазерными пушками дал приказ на штурм. Марсиане дрогнули. Третий уровень был пройден!

В зале за длинным овальным столом сидело около тридцати человек. Президент обвел присутствующих пристальным взглядом слегка близоруких водянисто-серых глаз, стараясь придать лицу выражение значительности. Все здесь, вся королевская рать: директор ФСБ, директор СВР, премьер, министр обороны, министр внутренних дел, министр иностранных дел, руководитель администрации президента, председатель Думы, секретари совета, заместители, представители президента в основных округах, генпрокурор с министром юстиции, мэр Москвы, губернатор Санкт-Петербурга… А где же, черт возьми, МЧС?

– Где Панкратов? – с раздражением спросил он помощника, стоящего на полшага за спиной.

– Едет. В пробке застрял.

– Тоже мне, министр чрезвычайных ситуаций! Из пробки выбраться не может. А мигалка на что?! Ладно, семеро одного не ждут. Потом введем его в курс дела.

Усевшись во главе стола на кресло, увенчанное византийским орлом, Зайцев выдержал длинную паузу и в наступившей мертвой тишине произнес с деланой улыбкой:

– Господа, у нас две новости: плохая и хорошая. Начну, как водится, с плохой. К нам летит метеор. Точнее, астероид под названием Веритас. Что означает Истина. Думаю, некоторые из вас уже в курсе. Наши обсерватории подтвердили сведения, полученные недавно от японцев, американцев и французов.

– А хорошая? – фамильярно переспросил московский мэр Глушков, не дожидаясь продолжения.

– Хорошая – то, что у нас еще есть ресурс времени. Может быть, около полугода или чуть меньше. Надо обсудить, как будем готовиться к встрече.

– Астероид крупный? – поинтересовался министр юстиции, который, в отличие от большинства присутствующих, информацией не владел.

– А вы, Дмитрий Борисович, откройте папку. Распечатка перед вами на столе. Кстати, обратите внимание на гриф.

На сколке документов, разложенных перед каждым из собравшихся, стоял красный штамп: «Из помещения не выносить».

– Там вы найдете развернутое описание астероида, гипотезу его неожиданного появления, расчетное время в пути, факторы, влияющие на траекторию, вероятность столкновения по Туринской шкале и ожидаемый эффект воздействия.

– Ну, а если вкратце? – нерешительно попросил министр юстиции, листая пухлую стопку документов страниц на сто пятьдесят.

– Если вкратце, то дело дрянь.

– Совсем?

– Совсем. Если только эта штука доберется до Земли, на том все дискуссии и закончатся. Не меньше, чем на пятьдесят-семьдесят миллионов лет. Причем для тех, следующих дискуссантов мы уже будем динозаврами.

– Что вы предлагаете делать, Павел Андреевич? – зычно вопросил министр обороны Бурдюков, грузный, сильно разбухший генерал армии, казалось, с трудом умещавшийся в мундире. – Командуйте! Армия выполнит свой долг!

– Никто в этом не сомневается, Василий Алексеевич. Но что делать, пока неясно. Мы как бы проигрываем сценарий типичного голливудского блокбастера. Действительно, все почти как у них в кино. Нам остается или ждать, пока астероид до нас доберется, или попытаться его расколоть ядерными ударами, чтобы ослабить эффект. Что можно сделать только на близком расстоянии. Сейчас это семисотметровая махина, которая при столкновении с Землей не оставит на шарике почти ничего живого. То есть что-то, может быть, и останется, но мы этого уже не узнаем. Шестьдесят пять миллионов лет назад тот астероид, что покончил с динозаврами, заодно уничтожил семьдесят пять процентов всех видов жизни на земле. А по размеру он был немного меньше. Я не ошибаюсь, Георгий Евгеньевич? – обратился Зайцев к председателю научного совета при Совете безопасности академику Спицыну.

– Не ошибаетесь, – мрачно подтвердил академик. – Красная зона. Восемь баллов по туринской шкале. Пока. Мощность взрыва при столкновении превысит весь имеющийся на земле ядерный потенциал в тысячу раз. Но и наши боеголовки, возможно, сдетонируют. Да и реакторы атомных станций не уцелеют.

В комнату стремительно влетел министр чрезвычайных ситуаций Панкратов в полевой форме и резким движением опустился на стул.

– Не прошло и часа… – язвительно заметил Зайцев. – Надеюсь, вам не надо объяснять, о чем идет речь.

– Никак нет, не надо. Я уже дал команду проверить готовность пожарных бригад.

– Это хорошо. Только вряд ли пожарные тут помогут. Скорее уж бюро ритуальных услуг проверяйте, но и от них ничего не останется… Надо коллективно вырабатывать меры противодействия. Ясно одно: при прямом столкновении с астероидом такого размера последствия будут необратимые. Вряд ли кому-то удастся выжить.

– Но вы же сами сказали, что его можно расколоть – заметил директор ФСБ Стариков. – Надо попробовать расколоть. Договоримся с американцами. Действительно, как в том фильме, про Армагеддон. У них и спутники есть с лазерным излучателем. Мы тоже не дремлем. И ракеты наши пока, слава Богу, не совсем заржавели. Недавно, вон, зонд на комету забросили. И работал! Устроим пуск одновременно с Восточного, с Байконура, с Новой земли, из Хьюстона. Ударим по астероиду совместно – и всё тут. Рассыплется в пыль. Ну, в крайнем случае, собьем его с курса.

– Не обязательно, – возразил академик Спицын. – Во-первых, надо еще в него попасть. Во-вторых, астероиды бывают разные по составу. Некоторые состоят из необычайно твердых металлов, которым практически нет аналогов на Земле. Такой может и не расколоться, а только оплавиться. Курс при этом может измениться очень незначительно. Наконец, если даже он и расколется, то вряд ли превратится в пыль. Скорее всего, образуется несколько тел меньшего масштаба, но даже один двухсотметровый астероид может выжечь дотла не только Москву или Нью-Йорк со всеми окрестностями – целый континент.