Обнаженная в шляпе - Далия Трускиновская

После двух часовых занятий в спортзале школы номер семь Сюзи выделила себе сорок минут, чтобы неторопливо дойти до спортзала школы номер десять. Там у нее было последнее за вечер занятие.

– Здравствуйте! – преградила ей дорогу Наташа. – Как хорошо, что я вас встретила!

– Здравствуйте, – ответила Сюзи. К юной тренерше не зря обращались «кис-кис-кис», она действительно была похожа на обаятельную кошечку, даже в коротких кудряшках угадывались очертания кошачьих ушек.

– Вы меня, наверно, не помните? А ведь мы не раз встречались – ну, в редакции! Вы тогда приглашали к себе на тренировку – помните?

По хищному блеску в зеленых глазах Сюзи Наташа поняла, что та сейчас набросится на свеженькую жертву, запустит в нее когти и примется обращать в аэробическую веру. Но кошке полагается сперва осторожно подкрасться…

– Ну и как, надумали? – ласково осведомилась Сюзи. – У меня как раз есть два свободных места в вечерней группе. Группа не очень сильная, но для начала сойдет.

– Я бы сперва просто посмотрела на тренировку, – сделала очередной ход Наташа. – Я так давно ничем не занималась, боюсь, не справлюсь…

– Справитесь! – уверенно объявила Сюзи. – Чего там смотреть! Тренироваться надо!

– Но не с сегодняшнего же дня?

– А почему бы и нет? У меня сегодня группа в десятой школе. Как раз там эти свободные места. Пойдемте, к началу и успеем.

– Какая вы быстрая! Дайте хоть за костюмом забегу, – сдалась Наташа.

По дороге, попросив Сюзи обождать, она заскочила в первую попавшуюся девятиэтажку, покаталась в лифте и вышла.

Когда они вошли в раздевалку, группа уже вовсю разоблачалась. Дамы там были разнообразные, и большинство, по классификации Костяя и Игрушки, – уже за гранью пышности.

Наташа переоделась, но очки на носу оставила. И когда Сюзи построила свою олимпийскую сборную, Наташа выбрала местечко у подоконника, чтобы при надобности положить туда очки.

Сюзи в бирюзовом западногерманском комбинезоне из бифлекса включила магнитофон, встала в центр и начала извиваться. Туг Наташа почувствовала, что понимает Костяя… Группа старательно повторяла упражнения. Делать нечего – пришлось извиваться и Наташе. Потом все размахивали руками, задирали ноги, по-всякому прыгали, легли на пол и извивались на ковре. Наташа пыхтела, но держалась. Отступать было некуда. Где-то на другом конце города лежал в больнице без сознания Костяй, и, возможно, единственная ниточка, ведущая к сволочам-рэкетирам, была сейчас в руках именно у Наташи.

Почтенные дамы размахивали руками и ногами, кто во что горазд. Сюзи порхала. Пожалуй, она могла бы принять ту заковыристую позу на фотографии…

Задыхаясь, выбиваясь из музыки, Наташа держалась лишь на самолюбии да на шалом девизе «Не пожалей тела ради общего дела!». Восьмипудовые тети не сходили с дистанции, а она, привыкшая считать себя легонькой и изящной?! Бр-р, какой кошмар!

Когда после тренировки все ринулись в душ, оказалось, что Наташа не предусмотрела самого главного. Она не учла, что в душевой ей придется снять очки.

В открытых с одной стороны кабинах уже стоял строй намыленных матрон, брызги так и летели. Наташа сняла очки – и сразу же потеряла Сюзи.

Если бы Сюзи была единственной стройненькой среди толстушек – еще полбеды, но в группе имелись еще три-четыре девушки ее комплекции, и когда они предстали перед Наташей голые, да еще в синтетических купальных чепчиках, вес были для нее на одно расплывчатое и невразумительное лицо.

Некоторое время Наташа с мочалкой в руке бестолково мыкалась среди обнаженных бюстов и спин, чуть ли не носом тычась в каждую подходящую округлость. Родинки не попадалось.

Выхода не было – она нацепила на нос забрызганные мыльной пеной очки.

И туг же обнаружила, что стоит нос к носу с Сюзи.

Сюзи натягивала на влажное тело трусики. Оставалась доля секунды… и той уже не осталось!..

– Ой! – сказала Наташа. – Что это с вами?!

– А что? – удивилась Сюзи. Наташа без зазрения совести оттянула резинку ее трусиков и зашла со спины.

– Ф-фу, показалось… Тут такое освещение…

– Что показалось-то? – забеспокоилась Сюзи.

– Красное пятно вот здесь, – Наташа обвела пальцем круг по бедру Сюзи. – Знаете, бывает такая аллергическая реакция. А теперь такое время – кругом одни аллергены! Я испугалась – у меня самой аллергия на собачью шерсть. Знаете, постоишь рядом с собакой – и пятна по всему телу…

Группа собралась вокруг Наташи и слушала лекцию об аллергии и методах борьбы с ней. Наташа старательно излагала историю болезни двоюродной тетя, но стоило ей замолкнуть, группа одолевала вопросами.

Наташа вещала на манер Шехерезады, с тоской осознавая, что вечер потрачен впустую, и даже, возможно, с вредом для здоровья.

Родинки у Сюзи не было.

Глава девятая КОНКУРЕНТ

На следующий день утром Игрушка и Зуев долго ждали Наташу. Настало обеденное время, ее все не было, и коллеги заволновались.

О своих результатах она никому не докладывала, просто ушла разоблачать Сюзи – и пропала. Принимая во внимание уголовный оттенок затеи, это было тревожно. Попробовали звонить ей домой. Трубку никто не брал.

Зуев впал в истерику и – должно быть, впервые в жизни – выматерил Игрушку. Как смел авантюрист Игрушка подставлять под прицел рэкетиров беззащитную Наташу?!

Посреди истерики раздался телефонный звонок. Зуев хищно схватил трубку. Но это оказался Соломин.

– Номер пятнадцатый можете вычеркнуть, – сказал он. – Мы проверяли, ее в ту ночь не было в городе.

Ему рассказали про Наташу. Соломин предложил, чем вопить в трубку всякую чушь, просто сходить к Наташе домой я узнать, ночевала ли она. А вот если не ночевала, тогда уж и паниковать.

Все трое пошли туда, но на звонки в дверь никто не отзывался. Соседей тоже дома не оказалось. А поскольку Наташа жила всего-навсего на втором этаже, решено было, что спортивный человек Соломин заберется к ней в открытое окно. В конце концов, он мог сейчас обнаружить в квартире все что угодно, включая море крови и с вечера остывший труп.

Соломин залез на дерево, перепрыгнул на соседский балкон, а оттуда до Наташиного окна было уже рукой подать. Он, едва не содрав кристаллоновую занавесь, ввалился в комнату и увидел, что Наташа лежит под одеялом на тахте.

– Олег?! – изумилась Наташа. – Что за фокусы?!

– Здравствуйте, – сказал Соломин. – Извините, пожалуйста. Что с вами случилось? Почему вы лежите? Ребята в панике!

– Я тоже в панике, – ответила Наташа. – Мне сегодня сдавать материал про депутата горсовета, а я встать не могу! Вообще не могу, понимаете?

– Что с вами? Я могу помочь? – и Соломин одним прыжком оказался в глубине комнаты, возле тахты.

– Я не могу пошевелиться! Меня руки-ноги не слушаются! – чуть не рыдая, призналась Наташа.

– Почему это вдруг не слушаются? – в профессиональной памяти Соломина замелькали химические формулы всякой парализующей дряни, доступной уголовникам.

– Я вчера отпахала всю тренировку… Ошарашенный Соломин присел на край постели.

– Да-а… Понятно… Может, вас размассиро-вать?

– Это ты с перепугу ко мне на «вы» обращаешься? – спросила Наташа. – Я сегодня такая страшная, да? Массируй, делай что хочешь, только помоги вылезти из постели!

– Откиньте… откинь одеяло, – сказал Соломин. – Не могу же я поверх одеяла.

– А я не могу поднять руку, чтобы откинуть! Давай, хозяйничай, не стесняйся – я в пижаме.

Тогда Соломин деловито задрал одеяло и положил Наташину ногу себе на бедро. Наташа закряхтела. Соломин осторожно промассировал ступню, икру, забрался повыше – и тут Наташа скривилась от боли.

– Ты спину хорошо потянула, – сказал он. – Поворачивайся на живот, сейчас разберемся. И учти – сейчас будет больно. Я тебе размассирую спину и тазобедренный сустав.

– Не могу, – простонала Наташа, – повернуться не могу!

Тогда добродетельный Соломин вообще снял с нее одеяло и довольно бережно перевернул со спины на живот.

– Я задеру на тебе эту кофточку, – Соломин подергал за пижаму. – Можно? Массировать лучше по голому телу.

– Можешь вообще ее с меня стянуть, – предложила Наташа. – Я же все равно бюстом вниз лежу.

Соломин так и сделал. Потом он примерился так и этак, но массировать лежащую на низкой тахте Наташу ему было крайне неудобно.

– Давай, как у нас в тренажерном зале, – предложил он. – Я сяду на тебя верхом. Ты не бойся, я не раздавлю. Так я хоть размассирую толком.

– Только башмаки скинь, – фыркнула Наташа.

– За кого ж ты меня принимаешь? – обиделся Соломин. – В постель – и в башмаках? Хорошего же ты мнения о милиции!

– Извини, о милиции я как-то не подумала.

Сев верхом, как и было обещано, Соломин яростно взялся за массаж. Наташа кряхтела, охала, несколько раз даже вскрикнула. Соломин рявкнул на нес, и она смирилась.