Росток Имболка - Мария Фомальгаут

– М-м-м-м… ну… была сначала одна реальность, а он другую сделал…

– А если подумать?

– Ну… – хочу сказать, что не знаю, тут же спохватываюсь – а-а-а-а, так это… как будто он в нашем прошлом изменил что-то… и теперь всё вот так…

– А молодец, соображаешь… ну а как ты думаешь, как он в прошлое попадает?

– М-м-мм… ну уж, не знаю, как он во времени путешествует…

– …но путешествует, – мой будущий начальник смотрит на меня, прищурясь.

Вспоминаю умную фразу, услышанную где-то когда-то не помню где и когда:

– Ну… современная математика не исключает такую возможность… путешествий во времени…

– Вот именно. Современная. Сегодняшняя. Та, которую мы знаем.

Пытаюсь сострить, острота не получается:

– А что… бывает завтрашняя?

– Бывает… математика-то, она большая… может, где-то там и есть доказательство, что машину времени создать невозможно… вот так найдем доказательство это, Регдин и не проникнет никуда…

Начинаю сомневаться:

– Так это когда ещё до этого математики доберутся…

– А мы математиков ждать не будем.

– А как?

– Сами пойдем, как….

Меня передергивает:

– Это к-кто… сами?

– Ну… мы с тобой, кто. Ты же в математике кумекаешь, разберемся…

Киваю.

Не говорю, что ни в какой математике я ничего не кумекаю.

– Тише ты…

Здесь хочется сказать – замираю.

Только это будет неправдой.

Здесь не замираешь, здесь как будто перестаёшь быть.

Тишина.

Текут секунды…

(…нет, это будет неправдой, нет здесь никаких секунд…)

Ничего не происходит…

(…и это тоже будет неправдой, здесь всегда что-нибудь происходит, только мы не видим, что…)

Осторожно спрашиваю:

– Этот нас ищет? Рег…

– Да лучше бы этот…

– А кто?

– Чш-ш-ш-ш….

Оно появляется из ниоткуда, прямо у меня над головой – что-то сетчатое, клетчатое, извивается, пересекается само через себя, ищет жертву…

– Пригнись…

Пригибаюсь, проваливаюсь в какие-то координатные хитросплетения, зачем-то задерживаю дыхание, хотя знаю, что не задохнусь.

Сетка касается моих плеч, сжимаю зубы, чтобы не заорать от боли, чувствую запах жженого мяса.

Секунды растягиваются в вечность.

– Вставай!

– А?

– Вставай, давай!

– Так эта же хрень…

– Нету уже никакой хрени, вставай…

Встаю, оглядываюсь, и правда, нет никакой хрени.

– Тпру, стой, куд-да попёрся… – шипит Ингерд, – дай спину тебе смажу…

– А-ч-ч-ч-ер-р-р-т!

– Терпи уже, я что могу сделать… щас полегчает…

Боль утихает, уходит куда-то, перестаю чувствовать плечи.

Вспоминаю:

– А это игра такая была на компьютере… там сеточка такая была, её ловить надо было… или она ловила…

Ингерд взрывается:

– Да задолбал ты! Сеточки ему, игрушечки! Думает, мы здесь в игрушки играем, да? Вон пошел отсюда, видеть тебя не хочу!

Меня передергивает. Думаю, что ослышался. Нет, не ослышался, и правда – убирайся.

Убираюсь. Кусаю кулаки, крепко, до крови, ненавижу себя. Упустил своё счастье, сам упустил, и где упустил – в двух шагах от цели, сам же Ингерд говорил, почти нашли… хотя это самое почти может растянуться еще лет на двадцать, уж это я в математике понимаю…

Прячусь за холмами…

(…неправильно, здесь нет никаких холмов…)

…выслеживаю Ингерда, чёрта с два я от него куда-то уйду…

Ингерд замирает на обрыве…

(…нет здесь никакого обрыва…)

…оборачивается:

– Сюда иди! Живо! Нашёл! Нашёл!

Бегу сюда. Живо. Проваливаюсь в какие-то неправильные бесконечные дроби, Ингерд подхватывает меня, бормочет слова, от которых у квадратных корней уши сворачиваются в трубочку.

– Вот… смотри…

Смотрю. Как всегда ничего не понимаю.

– Вот оно… – Ингерд показывает на непонятные формулы, – вот…

– Это… что машина времени невозможна, да?

– А то сам не видишь?

Не вижу. Но говорю другое:

– М-м-м… похоже… оно и есть.

– Да не похоже, а есть! Вот оно… значит…

Толкаю Ингерда в спину, резко, сильно, сам чуть не падаю в сияющую бездну.

Отворачиваюсь – всё равно кровавые брызги впечатываются мне в лицо.

Подхватываю формулу – длинную, извилистую, заляпанную свежей кровью, прячу в сейф.

Иду назад. По вехам. По знакам. По зарубкам на квадратных корнях. По кривым интегралам и замкнутым кривым.

Путь обрывается.

Падаю.

Кто-то подхватывает меня, кто-то выволакивает, бьется в висках – Ингерд, Ингерд – нет, не Ингерд, это другой математик, имени не помню, вот так, совсем хорошо, не помню, что за люди у меня работают.

Отфыркиваюсь, отплевываюсь.

– С-спасибо.

Он неумело отдаёт честь:

– Служу императору.

Дальше можно расслабиться, дальше меня проведут свои, зря, что ли, их расставил…

Мелькают впереди огни мегаполиса.

Останавливаюсь, перевожу дух – здесь, вроде, можно остановиться.

Математик спрашивает:

– Вы… нашли?

Отрицательно мотаю головой:

– Нет… нет опровержений, что путешествия во времени возможны.

Он смотрит на меня. Нет, не на меня, а куда-то сквозь меня, на какие-то…

(…хочется сказать – холмы, и это будет неправильно, нет здесь никаких холмов…)

…я еще не знаю, что он там видит, да и не узнаю никогда, ничего я в этом деле не понимаю. Но догадываюсь, по взгляду его – догадываюсь, не умеешь ты врать, парень, всё у тебя на лице написано…

Спускаю крючок.

Математик сгибается пополам, падает. Добиваю выстрелами, раз, другой, третий, не умею я убивать, не умею, у других как-то получается с одного выстрела уложить, а мне и одной обоймы мало будет…

Иду к городу, вижу темные силуэты солдат, бегущих навстречу.

– Мой император! Вы…

– Всё, всё в порядке… хорошо всё…

– Стреляли…

– …я стрелял… нормально, нормально всё…

…возвращаюсь домой, бросаю пойманную формулу в сейф.

Закрываю.

Смотрю на хитросплетения времен, нет ли какой опасности там, впереди – нет, ничего нет, путь свободен.

Ква-отряд

– Ну, давайте… рассказывайте…

Девица в кресле мнется, теребит длиннющие ногти, хлопает ресницами, нет, не взлетает, наконец, тянет неуверенно:

– Ну-у… я не зна-аю…

– Что не знаете, были вы там или нет?

– Ой… не знаю я…

– Не знаете, были или не были?

– Там, это где?

– Там, это там… На Инертной.

– М-м-м… это улица такая?

Следователь начинает терять терпение:

– Ну да, да!

– Ой, ну я это, утром встала, я еще в девять хотела, а там туда-сюда, до одиннадцати провалялась, потом это самое…

Следователь откашливается:

– Вы на Инертную приехали…

– А, ну да, я ногти накрасила, ещё такая накрасила, а тут холодно было, я еще такая хотела халат взять, и никак, ну вы понимаете, ногти накрашены… А тут мне Стелла звонит такая, а пошли в «Парадиз», ну это бутик такой на Инертной…

– Ну-ну, вы на Инертной оказались, и что?

– Ну, я еще из машины вышла, потом смотрю такая, сумочку оставила, это потому что я обычно с большой сумкой хожу, и ридикюльчик ещё беру, а тут с одной сумкой маленькой…

– Ну, хорошо, хорошо, и вы увидели…

– Ой, да вы не сбивайте меня, я так не могу… погодите-погодите, я вам всё по порядку расскажу… Ну и вот… а тут за этим гонятся…

– За кем, за этим?

– Ну, за человеком за этим, за кем! А он от них убегает…

– Как он выглядел?

– Ну как, обычно… как человек… у него ещё пальто такое было… или нет, вру, курточка на нем была… там еще заклёпочки такие, еще воротничок такой…

– А роста он какого?

– Рослый такой, высокий… но нескладный какой-то… Знаете, мне высокие обычно нравятся, а тут нескладный какой-то…

– Ну, хорошо, хорошо, так вы говорите, он по улице бежал?

– Ага… а за ним эти гнались… в форме такие…

– Полицейские?

– А, ну да… я еще такая завизжала, думала, меня щас убьют… Ой, так напугалась вообще… ой, можно я закурю, а то волнуюсь так… Я вообще уже месяц не курю, а тут как случилось такое…

– Курите, курите, кто вам не дает… так куда он побежал-то?

– Ой, не помню я… по улице куда-то…

– По какой улице?

– Ой, да не помню…

– Там живете и не помните?

– Ой, да не помню я… хотя постойте, постойте, он к бутику свернул, там еще туфли такие выставили, надо ж было так туфли испортить, там подошва розовая, а…

– …короче, куда он побежал-то?

– Он… а да, никуда он не побежал… он пропал.

– Как пропал?

– Ну, так… он там возле бутика остановился, там еще туфли такие, они мне так нравились, только…

– И?

– Ну вот, он остановился… и на стене рисовать начал чёрным чем-то…

– Предположительно, углем.

– Я думала, граффити какое нарисует… а он простенько так, крестик нарисовал, и кольцо такое…

– Умножил на нуль.

– Это чего такое, это картина так называется?

– Ну да…

– А это в тренде сейчас?