Росток Имболка - Мария Фомальгаут

Люди молчат. Что тут скажешь. Кто-то охает, вздыхает, да это же как, это снова работать надо, это же… и кто-то подхватывает, да, надо бы, я вот два года уже собираюсь… а вы кем работали… да не помню уже, кем…

А мы на Октопусе живем.

Это остров такой.

У нас тут хорошо.

Приезжайте.

А? Да бесплатно всё, мы вам и билеты бесплатно выпишем, только уж извините, билеты не в бизнес-классе, а эконом, по скромному…

Маркус просыпается.

Оглядывается.

– Анжела?

Анжелы нет, пустая постель.

Маркус идет в темноту ночи искать Анжелу. Зачем Анжела, далась ему эта Анжела, таких Анжел на острове вагон и маленькая тележка, нет же, далась, ходит, ищет Анжелу…

– Анжела?

Анжела идет к морю, нехорошо как-то идет, люди так по своей воле не ходят, тут другое что-то…

– Анжела!

Анжела прыгает в волны, извилистые щупы обвиваются вокруг её тела…

Анжела!!!

…смыкаются волны.

Маркус идет в темноту прибоя, ныряет, ищет то, чего уже нет…

…выныривает.

Отфыркивается.

– Куда спешишь, сердешный, не пришло твое время…

Это Ван Палыч.

Маркус вспыхивает:

– А вы… а вы, значит, смотрите… а сами-то…

– А чего сами, валить отсюда надо…

– Так валили бы!

– Да… на-днях…

– А мне для подводной охоты, пожалуйста…

– Сию минуту.

Продавец несет Маркусу снаряжение, как Маркус просил.

– А помощнее нет?

– Вот, посмотрите список, «Рипус», «Акула»…

Маркус недовольно хмурится:

– А дайте весь список.

– Но…

– Дайте. Весь. Список.

И все с уважением на Маркуса смотрят, вот так, сказал – дайте весь список, ему дали.

Маркус тычет пальцем:

– Вот.

– Но…

– Дайте. Мне. Это.

– А где Анжела?

Это Аннпална спрашивает.

– А забрали её.

Море волнуется, раз.

Вот теперь море волнуется.

Маркус берет оружие, смотрит в темноту волн.

– Постойте… постойте!

Слуга бежит по берегу. Несет что-то.

– Вам, как вип-клиенту, полагается…

– Да не надо мне ни… а-а-а, постойте-постойте…

Маркус перебирает тяжелые шары, похожие на ёлочные.

Берёт один. Наугад.

Прикладывает к голове, тут же отскакивает:

– А-а-а-а черр-р-р-т….

– Вы осторожнее, осторожнее, так и до инсульта недалеко.

Маркус прикладывает осторожнее.

Маркус ныряет в шумящие волны.

Тишина.

Море волнуется раз.

Бьются о берег кровавые волны.

Море выбрасывает ботинок, из ботинка сочится кровь, чистильщик на пляже подбирает ботинок, вздрагивает, кричит. Вроде не первый день работает, ко всему привык, а такого не ожидал…

…Маркус убирает шар.

Не, не то…

Пробует другой.

– Уважаемые пассажиры, просьба пристегнуть ремни.

Маркус пристегивает. Он тут один уважаемый пассажир.

Закладывает уши.

Стюардессы спрашивают, чего изволит Маркус, Маркус изволит кофе выпить покрепче. Кивает стюардессам, да садитесь, посидим все вместе, угощаю, те смущаются, не положено нам…

Октопус остается позади.

Это остров такой.

Там курорт.

…Маркус убирает шар.

Не то.

Пробует следующий…

Маркус командует сам себе:

Цельсь…

…пли!

Гарпун вонзается в самую гущу огромного клубка щупалец.

Вода становится темно-лиловой, непрозрачной от крови, Маркус быстро – рывками, рывками – всплывает на поверхность.

Ружье потерял.

Ладно, заплатит.

Что-то подсказывает ему, что тот, в глубине океана уже мертв.

Берег покачивается.

Раз, другой, третий.

Остров беспомощно кувыркается, опрокидывается, Маркус видит себя в окружении барахтающихся тел, кто-то орет Маркусу в лицо:

– Ты что сделал-то, идиотина дубовая, это же… это же…

Кувыркается остров, то вверх, то вниз, то одной, то другой стороной, то пальмы и отели над водой, то щупальца…

…Маркус роняет шар.

С трудом приходит в себя.

Пробует еще один шар.

…кто-то швыряет Маркуса на песок, наступает Маркусу на руку:

– И-и-и, думать даже не смей!

Маркус еще пытается возразить:

– Да вы же понимаете, он же… на дне…

– Да отберите у него уже ружье!

– Да дайте ему уже кто-нибудь в морду!

Кто-нибудь отбирают у Маркуса ружье и дают в морду, Маркус понимает, что проиграл…

…отбрасывает шар, хочет швырнуть посильнее, спохватывается – нечего шары бить.

– Ещё есть?

– Да, пожалуйста.

Маркус пробует ещё один шар.

– Так…. Руки за спину… все пошли… быстро!

Люди выходят на взлетную полосу, оглядываются:

– А… а автобус не подадут?

Маркус вспыхивает:

– Ещё вам чего, может, на руках вас отнести?

Маркус оборачивается, видит говорившего про автобусы, смотрит на причудливые костыли. Тут же командует, эй вы, двое, кто покрепче, давайте, тащите его, да посторожнее…

Маркус последний в самолет заходит, еще оборачивается, еще смотрит, никто не остался, нет…

Остров молчит.

Поднимаются самолеты, раз, два, три.

– …уважаемые туристы, приглашаем вас посетить уникальный островной комплекс Октопус, где вас ждет кристально чистое море, белоснежный песок, удивительная тропическая природа, масса развлечений…

Маркус останавливается, что есть силы бьет по экрану.

Люди в форме скручивают руки за спиной.

Маркус идет впереди людей в форме, слышит краем уха:

– …эта-то на Охтопус свой подалась… их там уже чуть не забрали, хорошо, человек нашелся, их всех чуть ли не под дулом пистолета выгнал… так они опять все туда…

Маркус отшвыривает шар, шар разбивается. Маркус говорит оторопевшему слуге:

– Я заплачу… Ещё есть?

– Вот… последний.

– Давайте.

Люди смотрят на Маркуса.

Люди.

Отдыхающие.

А тут хорошо отдыхать, вон кресла круглые поставили на пляже, камни круглые, свечи с ароматом пачули, цветы… желающим могут массаж сделать, в глину обернуть…

А сейчас отдыхающие смотрят на Маркуса. Как Маркус берет шар…

…гарпун вонзается в хитросплетение щупалец, ломается пополам.

Гибкие щупы оплетают Маркуса, отнимают ружье.

– Молодец, молодец… пойдемте.

Гибкие щупы увлекают Маркуса на дно, снимают акваланг, Маркус спрашивает себя, почему он еще жив, еще не захлебнулся водой…

Здесь круглый стол из мрамора.

А за столом шестеро. Нет, семеро, включая того, кто привел Маркуса.

Нет, восемь. С Маркусом.

Маркус оторопело смотрит на свои щупы. Остальные уже делят добычу, а сегодня не густо что-то, да как это, не густо, да вы посмотрите на этих женщин, как на подбор. Вокруг да около крутится официант, наконец, кто-то вспоминает и про него тоже, бросает официанту тело только что задушенной девушки, тот наклоняется, жадно пьет кровь…

Маркус отбрасывает шар.

– Ещё.

– Больше нет.

– Я хочу видеть весь список.

– Но…

– Я. хочу. Видеть. Весь. Список.

Все смотрят на Маркуса.

Все.

Отдыхающие.

Здесь люди отдыхают, здесь песчаный пляж, и океан, и кресла на берегу поставили, и среди камней свечи горят с ароматом пачули, а на ужин сегодня креветки будут…

Не наша не Таня громко плачет

– А-а-а-а-а-а!

Наша Таня громко плачет. Ну, не наша Таня, не знаю, чья. Ну, может, и не Таня вовсе, кто её знает, как её там зовут. Ну, пусть будет Таня, раз такое дело.

Но громко плачет. Слезами заливается.

– А-а-а-а-а-а!

И взрослые вокруг, папа-мама-тетя-дядя-баба-деда-и ещё Лизочка, она папина родственница по какой-то там линии – вокруг Тани (не нашей Тани) хлопочут – да как не стыдно, да какая девочка большая, и плачет.

Конец ознакомительного фрагмента.