База Судного Дня - Василий Анатольевич Криптонов

базы и никуда с нее не уйду. А вот кто вы такие – еще предстоит разобраться.

– Инфант-команда «Летящие к солнцу», – отвесил поклон Джеронимо.

Хранитель повел плечом:

– Ни о чем не говорит.

– Меня зовут Джеронимо Фернандес Альтомирано, и…

– Мимо. – Хранитель дернул затвор. Я почувствовал, как Вероника рядом со мной напряглась. Теперь, когда ситуация обострилась, она шагнула вперед:

– Мы – из пророчества. Ну ты понял.

Я стоял чуть позади, но готов был поклясться, что она ему подмигнула. Она! Этому…

Хранитель повернул к ней голову и будто бы запнулся, не успев вымолвить слова. На бледных щеках появился румянец, а взгляд… О, я понял, куда он смотрел и одновременно старался не смотреть. На обнаженный живот Вероники. Она ведь так и оставалась в солдатских штанах и топике защитного цвета.

«Ублюдок! – хотел я закричать. – У нее есть душа!»

Но вовремя представил, каким посмешищем буду выглядеть, и смолчал.

– Ка-кое пророчество? – спросил Хранитель.

– Ой, брось, ты же знаешь! – Вероника включила «обаяшку». Да как она могла!

– Тролль, Лжец и Девственница, – вмешался Джеронимо. – Девст-вен-ни-ца! Могу продиктовать по буквам: Диана, Елена, Венера, Селена…

– Джеронимо, закрой рот! – рявкнула Вероника. – Проклятие, дашь ты мне поговорить с человеком?

– Нет, – мрачно отрезал Джеронимо и добавил, обращаясь к Хранителю: – Она сегодня целовалась с Николасом, и вокруг них летали маленькие крылатые сердечки.

Но Хранитель не обращал внимания на болтовню Джеронимо. Услышав имена из пророчества, он переключился на Веронику. Смерил ее взглядом сверху донизу, подумал и, видимо, приняв решение, закинул автомат за спину.

– Допустим, – сказал он, ощутимо волнуясь. – Хорошо. В таком случае я должен вас поприветствовать.

Одним шагом он преодолел расстояние до Вероники и протянул ей руку.

– Марселино Рамирез. Хранитель базы Судного Дня.

– Вероника Альтомирано, – ответила Вероника, пожимая его гигантскую руку своей изящной ладошкой. – Хранительница вот этих двух.

Они замерли, держась за руки и глядя в глаза друг другу. Жаль, нет у меня пистолета. Так бы и пристрелил этого здоровенного, грубого, тупого…

– А ты сильная, – усмехнулся Марселино, высвобождая руку.

– Ты тоже. Трудно было ожидать подобного от мужчины.

– Должно быть, тебе попадались не те мужчины.

– Я могу дать этому племени еще один шанс.

Все еще гнусно ухмыляясь, Марселино подошел к Джеронимо и пожал руку ему.

– Джеронимо Фернандес Альтомирано, – изрек тот. – Веду половую жизнь с четырнадцати лет.

Ему удалось ошарашить подонка. Марселино моргнул, не сумев скрыть удивления.

– И… Зачем мне эта информация?

Джеронимо, смотревшийся на фоне Хранителя, как Давид рядом с Голиафом, нагло дернул его за руку и заставил наклониться.

– Бойся меня, – доверительно сказал он на ухо Марселино.

Тот выпрямился и с презрительной гримасой отбросил ладонь Джеронимо. Шагнул ко мне.

– Ни-ни-николас Риверос, – пропищал я.

Он пожал мне руку с подчеркнутой осторожностью и вежливо назвал свое имя. Но, глядя в его надменные глаза, я слышал другое.

«Даже не пытайся стоять у меня на пути, – говорили эти глаза. – Я – тот, кто заберет у тебя девушку и превратит твою жизнь в ад. Марселино Рамирез. Хранитель базы Судного Дня».

Глава 7

На мой вкус база выглядела странновато. В прошлый раз мы провалились в куда более интересное место. А тут? Металлическая кастрюля, да и только. Если бы не танк, то и глазу не за что зацепиться. Даже двери – абсолютно одинаковые. Как в них ориентироваться? Если я, например, хочу в туалет?

Наш новый знакомый Марселино тоже оставался для меня загадкой. Вот только что он, отчаянно изображая дружелюбие, приветствовал нас, а теперь снова – автомат наперевес, рожа зверская, того гляди – убьет.

– Идите в гараж, – процедил он сквозь зубы. – Посмотрим.

«Посмотрим!» Ну, ладно, посмотрим, так посмотрим. Мы завертели головами. На лице Марселино проступило неудовольствие. Он, похоже, надеялся, что нас поведут инстинкты.

– Туда! – ткнул стволом вправо.

К серой двери я подошел первым. Подергал ручку – она не шелохнулась. Марселино у меня за спиной хмыкнул.

– В чем замес? – полюбопытствовал Джеронимо. – Замок заклинил?

– Все замки открываются и закрываются по нейронным импульсам моего мозга, – сказал Марселино.

– Так у тебя мозги заклинило? – фыркнул Джеронимо. – Сестра, пробей ему в голову.

Вероника, разумеется, не шелохнулась. Она, как и я, смотрела на Марселино в ожидании объяснений. Хотя нет, вру. Я смотрел на Веронику, и то, что видел, нравилось мне все меньше. Кожа лица посерела, на лбу выступила испарина.

Марселино тоже заметил странности.

– Все в порядке? – спросил он. Джентльмен, блин.

– Я думала, то, что мы открыли верхний замок… – Вероника запнулась. Языком она явно ворочала с трудом.

– Я по пальцам могу пересчитать механизмы этой базы, которые работают нормально, – заговорил Марселино. – Побудка играет, когда вздумается, синтезатор питания дает задержку в две минуты, мотоцикл не заводится. Не удивлюсь, если «верхний замок» пропускает кого попало.

– Мотоцикл? – переспросил я.

Вместо ответа Марселино кивнул на дверь, и замок сухо щелкнул. Я нажал на ручку, и она подалась.

Мы оказались в помещении размером с камеру, в которой я сидел, когда меня похитили солдаты Альтомирано. Только дыры в полу тут не было, а вместо великолепной шконки – верстак с педантично разложенными инструментами.

Да, и еще. У стены стоял мотоцикл. Тонкий, изящный, поблескивающий хромированными частями, частично окрашенный в желтый цвет.

Как рукой сняло усталость, в голове прояснилось. Я сделал шаг к этому чуду. На бензобаке блеснула серебристая надпись: «ROYAL» – крупными буквами, и ниже – мелким шрифтом – «in bush».

– Эй, – окликнул сзади далекий и совершенно неважный Марселино. – Стоять на месте, руки убрал!

– Никто не смеет стоять между Риверосом и машиной, – прошептал я.

Пальцы дрожали, рука почти коснулась руля, когда что-то врезалось под колено. Я закричал, рухнул на пол. Разом прошло наваждение.

– Еще раз так сделаешь – я тебе бошку на сто восемьдесят градусов поверну! – услышал я Веронику.

– Понял, больше не буду, – прошипел я и перевернулся на бок.

Вероника стояла спиной ко мне и смотрела на Марселино.

– Ты вообще заткнись, – бросила она через плечо.

Джеронимо, глядя на Марселино злющим взглядом, приблизился ко мне и опустился на корточки. Кажется, он что-то спросил, но я не слышал – мне все заглушил грохот крови в ушах. Вероника защищала меня!

– Ты защищаешь его? – Марселино поднял брови. – Это ничтожество?

– Это ничтожество – член команды, а ты – вообще хер знает кто.

– Он хоть автомат-то в руках держать умеет? – поморщился Марселино.

– Представь – да! И даже имеет опыт его использования против превосходящих сил противника. А ты, крутой, в бою хоть раз был?

– Я наилучшим образом подготовлен к ведению боя в любых…

– Вот и заткнись, раз «нет», – осадила его Вероника. – Будешь много понтоваться – отправишься стирать портянки.

Судя по выражению лица, Марселино угрозы не понял. Зато я ощутил угрозу, когда Вероника повернулась ко мне. Казалось, вот-вот в обморок хлопнется.

– Ноги целы? – спросила она.

Вместо ответа я попытался подняться. Удар вышел чувствительным, но Марселино не собирался травмировать – только остановить.

– Без разрешения ничего не трогать. Ясно?

Я кивнул и раскрыл рот:

– А ты…

– Потом, – оборвала меня Вероника. Вновь повернулась к Марселино. – Зачем ты нас сюда привел?

Лицо Хранителя окаменело. Что он испытывал? Гнев? Досаду?

– Не горюй, Николас, – прошептал Джеронимо. – Мы ему страшно отомстим. Клянусь!

Марселино подошел к стене, противоположной входу. Я пригляделся. Нет, это была не стена. Глухие ворота, створки которых так точно пригнаны друг к другу, что зазор едва различим.

– Согласно моим инструкциям, на базе не должно быть посторонних. То, что вы еще живы, – грубое нарушение инструкций с моей стороны. Однако если вы настаиваете – я не возражаю.

Створки ворот бесшумно разъехались, открыв темный тоннель, уводящий куда-то далеко. Марселино, повесив автомат за спину, сделал шаг в сторону.

– Прошу. Антиматерия находится там. Двадцать километров.

Он сложил руки на груди и ждал. Взгляд его мне совсем не понравился. Никто из нас не двинулся с места.