Армагеддон. Апокрифы - Виктор Александрович Моключенко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Иван, мирно посапывавший на переднем сидении, вдруг подпрыгнул с безумными глазами.
– Сэмми, жми! Ходу, ходу… не оглядывайся.
Сэм недоуменно взглянул на него, посматривая по сторонам центральной круглой формы площади, на которую они въехали, намереваясь пополнить запасы и выскочить дальше, на развязку. С боковых улочек, грязно-синей волной накатывала толпа. Иван лихорадочно завертел головой. Поздно! Они уже проскочили узкое горлышко расставленной ловушки. Лиза истошно завизжала, углядев страшных заколдованных кузнечиков, крик ее перешел в ультразвук, в свист.
…Волна приближалась ближе: щупальца, конечности…
Внезапно вверху, где-то на уровне девятиэтажки по воздуху пробежала рябь, из нее выскользнуло приплюснутое как морской скат тело. Грациозно сделало круг, поджимая крыло под углом, а затем из заостренного рыла плевками полетели сгустки молний, в близкую уже волну. В днище, если это и вправду было днище, а не живое существо, с чпоканием стали открываться мембраны, из которых, словно горох из сеялки наземь посыпались, расправляясь в падении хищные черные туши абасов. Синяя и черные волны ударили друг другу на встречу, вспенились брызгами синей крови и отлетающих стеблей-конечностей…
Когда черная волна оттеснила синюю, изничтожила, растворила и выжгла сгустками молний, абасы, словно по команде втянулись на площадь, расселись кружком, а из распахнутой аппарели легко спрыгнул черный гигант, и цокая жуткими когтями и хлеща шипастым хвостом неспешно направился к ним.
Сэм и Иван синхронно вышли из машины, хлопнули дверьми. Желая хоть на миг отсрочить, оттянуть гибель Лизы, понимая, в этой бойне у них нет никаких шансов. Абас выгнулся, сминаясь, съеживаясь, на ходу поднимаясь на задние лапы, посмотрел страшной зубастой пастью и не дойдя до них, остановился.
– Мужик, брось кувалду!
Ухватистая боевая кувалда словно этого и ждала, с растерянным звоном брякнулась о брусчатку.
Иван, нервно облизывая губы, переводил ствол с одного абаса на другого, потом сник, нехотя, через силу положив ружье на камень и бочком пододвинулся к кузову, откуда торчали ручки столяровских топоров. Мало ли?
– Вот теперь поговорим – рыкнула пасть.
Она поплыла тугой маслянистой жидкостью в стороны, являя человеческое лицо.
– Лиза, ты молодец! Вовремя позвала – кивнул «абас» вышедшей из машине девочке – Мы пришли.
Иван удержал, прикрывая ее своей спиной. Вожак понимающе улыбнулся, кивнул. Остальная свора тоже начала съеживаться, сминаться, открывая смуглые лица осеннему солнцу.
– Прыткие вы мужики! Но молодцы, молодцы. Так порушить все планы. Не желаете ль изъясниться?
– Не на мостовой же – набычился в защитной реакции Иван.
– Ну да. Местечко не очень. Айда к нам. Загоняйте пикап по аппарели.
– А если нет?
– А у тебя, Вань – свойски подмигнул один из подошедших абасов – выбора то и нет.
Они стояли с разинутыми ртами. Изумленные, растерянные, ошеломленные. Абас шагнул мимо них и начал по-хозяйски шуровать в кузове. За миг издал ликующий возглас:
– О, топорики! Родненькие ж вы мои! А заржавели то как, а? Ай-яй-яй!
Глава 07. Персей и Горгона
Поскольку Иван так и остался стоять инсталляцией соляного столба, Сэм залез в пикап, и осторожно вкатил его по аппарели в просторное чрево ската, стараясь не смотреть на рябь кожи-обшивки. Но внутри, слава Богу, было все приемлемо. То есть не двигалось и не содрогалось в судорогах, хотя стены были похожи на вид на шагреневую кожу. Заглушил двигатель. Вышел, сначала он, потом по знаку Лиза. Ивана же вел, положив ему руку на плечо, то ли поддерживая, то ли конвоируя и что-то втолковывая гигантский абас, лишь немногим уступающий вожаку. Остальная стая, не став пользоваться зевом аппарели, с хлюпом влилась через десантные мембраны и разошлась по боевым постам, не став вводить нежданных гостей в еще больший ступор. Вожак указал рукой вперед, вполне понятным, человеческим жестом.
Круглый коридор-кольцо, из все той же шагрени, овальные мембраны-перегородки. Комната, ожидаемо круглая, залитая мягким, словно утреннее солнце светом. Сэм даже голову поднял вверх, ожидая увидеть лазурь, но нет, все та же бежевая шагрень. Интересно, живое оно или нет. Стол, вполне обычный, светлого медового оттенка, как и мягкие кресла. По правому борту (боку?) от них – обзорное окно иллюминатор, такой чистоты, что казалось его и вовсе нет. А они висят, парят над кольцевидной площадью на гигантском аэростате. Хотя хищный приплюснутый скат мало на него походил. Может быть своей грациозностью. Техника, по крайней мере их человеческая техника, никогда не производила впечатление живого. Угловатые формы, резкие прямоугольные линии – сталь и бетон, стекло и пластик. Дождавшись, когда гигант приволочет на себе Ивана, он не ушел, как остальные, уведшие с собой Лизу, а сел рядом. Сняв с головы шлем-симбионт.
– Итак, друзья. Позвольте называть вас так, несмотря на возникшие разногласия. Суть которых в непонимании и неведении. Я, Харон, в вашем понимании абас, командир боевого судна…
– Харон, тот самый? – пораженно посмотрел более начитанный, эрудированный Сэм – Паромщик?
Иван не придал словам Сэма внимания, ему для поддержания ступора, вполне хватало сидящего рядом Столярова. Впрочем, если его самого, с дыркой в башке, буде она в самом деле, сумели привести в норму, Искатели, то чего удивляться синтету, с его уровнем прочности, которого подобрали абасы? Ничем другим объяснить его наличие в мире живых он не мог. Хотя, быть может, перевез обратно этот самый Харон?
– Возможно – улыбнулся абас – хотя Харон скорее звание, нежели имя, но можете называть и так. В отличии от нашего противника, искателей, как вы назвали расу горгонцев, мы не любители ходить вокруг да около, или вешать лапшу на уши, как любит говорить Гена. Потому, сразу вношу ясность и снимаю с вас вину за гибель нескольких наших бойцов. Это делает вам честь. Суметь уничтожить особь в боевом симбионте столь примитивным, первобытным оружием…, впрочем, вы же люди. Этим все сказано.
Сэм мялся, не зная с чего начать разговор с этим странным человеком, и человеком ли? В его сознании роилось множество вопросов, жужжали под сводом черепа и каждый стремился выпорхнуть первым.
– Так кто же вы?
– Я часть той силы, что вечно хочет зла, и совершает благо – процитировал Харон – великолепная мысль! Сэм, помните ли Вы миф о Персее и Горгоне?
– Всех подробностей не вспомню, но в общих чертах знаком.
– Мы – Персей. Или более понятно для вашего друга Ивана, потомки атланской ветви.
– Те самые, что в одну страшную ночь погрузились в пучину океана? – блеснул знанием Иван.
– Редкая начитанность для современного человека. Не те
