Возвращение Иможен - Шарль Эксбрайя
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Так вы утверждаете, что эта дама…
– Девица! Мойра так никогда и не вышла замуж.
– Тем не менее вы заверили меня, что ваша тетя каждую пятницу навещает вас между полуночью и часом ночи, так? И куда же она приходит? Надо полагать, в вам в спальню?
– Да, но Мойра никогда не входит без стука и дает мне время привести себя в порядок. Она придерживается весьма строгих принципов. Вы ведь знаете как их воспитывали в прежние времена, правда?
– Честно говоря, боюсь, вы просто смеетесь надо мной, мистер Мак-Пантиш.
– Я бы ни за что не посмел так себя вести, мистер Мортон.
Джон молча повернулся на каблуках и вошел в гостиницу. А Джефсрерсон сладострастно потянулся. Никогда он не поймет, почему Бог счел нужным создать англичан!
На лестничной площадке Мортон встретил Ислу – горничную, убиравшую комнаты его этажа. Неглупая и расторопная девушка нравилась Джону.
– Дитя мое, можно задать вам один вопрос?
– Всегда к вашим услугам, сэр.
– Вы верите в привидения?
Некоторое время Исла удивленно смотрела на англичанина.
– Само собой, сэр.
– А вы их видели?
– Нынешней зимой я работала в одном небольшом замке Форфэршира и там жило привидение – прапрадедушка хозяина. Ужасный шутник. То и дело нас разыгрывал. Бывший моряк. И вот, всякий раз, проходя по коридору второго этажа, я точно знала, что получу шлепок… сами понимаете, по какому месту. Прапрадедушке специально отвели комнату, и часто оттуда слышался его смех. Но, когда на каникулы приезжали внуки и внучки хозяев, глава семьи оставлял в комнате призрака записку: «Осторожно, Ангус, в замок едут малыши. Пожалуйста, не напугайте их!» И представьте себе, сэр, Ангус ни разу не давал о себе знать, пока детишки оставались в доме. Очень воспитанное привидение…
– Спасибо, Исла… Я… я не спущусь ко второму завтраку… Что-то я сегодня немного устал…
Заперев дверь на ключ, Джон Мортон достал бутылку виски и прямо из горлышка отхлебнул такую щедрую порцию, что сразу же растянулся на кровати и заснул. Но и во сне его лучили привидения.
Желания Теда Булита исполнились, и те обитатели Каллендера, кто испытывал определенное почтение к Иможен Мак-Картри, скоро узнали, что она в «Гордом Горце». Под самыми разнообразными предлогами мужчины оставляли кто – кассу, кто – контору, кто – конюшню, а кто и просто жену и бежали в кабачок, так что будущее рисовалось Теду во все более радужных тонах. Уильям Мак-Грю попытался незаметно выскользнуть на улицу, но у двери его застукала супруга.
– Позвольте полюбопытствовать, куда это вы собрались, Уильям Мак-Грю? – крикнула она, бросив очередную покупательницу.
Разочарованный Уильям медленно обернулся.
– Да уж, Элизабет Мак-Грю, – с горечью проговорил он, – если хотите знать мое мнение, вы и вправду чертовски любопытны, но в вашем возрасте характер уже не исправишь!
– А вы настолько испорчены, что хотели улизнуть в «Гордого Горца» и пьянствовать там с этой омерзительной рыжей тварью, позором всего Каллендера!
Уильям едва не вскипел, но предпочел использовать более тонкую тактику.
– На вашем месте, Элизабет, я бы попридержал язык… Мисс Мак-Картри не из тех, кто стерпит оскорбление от какой-то бакалейщицы, годной только продавать бисквиты и свиное сало! Поэтому я нисколько не удивлюсь, если она придет сюда и устроит вам заслуженную трепку. Добавлю, кстати, что это доставило бы огромное удовольствие всем, включая меня, вашего супруга, ибо я сыт по горло той жуткой мегерой, в которую вы превратились, Элизабет Мак-Грю!
С этими словами Уильям, пользуясь наступившей тишиной, величественно переступил порог бакалеи и побежал к «Гордому Горцу».
Иможен пришлось отвечать на такое множество заздравных тостов, что она пребывала в некоем радостном возбуждении, все более возносясь над древними законами равновесия. Констебль Сэмюель Тайлер, прислонясь к двери, неодобрительно наблюдал эту картину. В то же время он невольно восхищался стойкостью мисс Мак-Картри.
– Еще несколько лет – и она не уступит в выдержке своему покойному папе! – шепнул он входящему Уильяму Мак-Грю.
Джефферсон Мак-Пантиш всегда завтракал, обедал и ужинал в комнатушке рядом с приемной – таким образом он мог, не отрываясь от еды, наблюдать за дорогой в Каллендер. Едва он успел поднести к губам вареную картофелину, сдобренную мятой, как вдали показалась высокая фигура. Хозяин гостиницы сразу узнал Иможен Мак-Картри, о которой хранил столь страшные воспоминания. Совершенно забыв о картофелине, он нервно сглотнул и чуть не подавился. В результате, когда Иможен вошла в холл «Черного Лебедя», перед ней предстал задыхающийся и красный, как рак, Мак-Пантиш.
– У вас, что, неприятности, мистер Мак-Пантиш?
– Пока – нет, мисс…
– Но вы их как будто ждете?
– Послушайте, мисс Мак-Картри, мне шестьдесят два года… и жить осталось не так уж много… и я хотел бы провести эти годы на покое. Дело за малым – продать «Черного Лебедя» и уехать на родину, в Комри… Но мне никогда не найти покупателя, если из-за вас о гостинице пойдет дурная слава! Ну, что я вам сделал, мисс Мак-Картри? За что вы преследуете безобидного трактирщика, который даже не подозревал о вашем существовании, пока вы не явились три года назад в этот дом и не учинили в нем бойню?
– Ну-ну, мистер Мак-Пантиш, не стоит быть таким злопамятным! Да, мне пришлось убить, но только спасая собственную жизнь. И раз уж в любом случае тут остался бы труп, так лучше того типа, чем мой! Вы согласны?
– Конечно… – без особого убеждения в голосе подтвердил Мак-Пантиш. – А можно узнать, что вас привело в «Черного Лебедя» сейчас, мисс?
– Мне надо повидать одного человека…
У хозяина гостиницы вырвался жалобный стон.
– Неужто вы опять за свое?
Иможен рассмеялась.
– Не думаю, чтобы этот джентльмен оказался опасным субъектом… Джон Мортон живет у вас?
– Он не спускался ко второму завтраку… Сказал горничной, что слишком устал и хочет отдохнуть.
– Что ж, я сама поднимусь наверх. Скажите мне номер комнаты.
– Но это же запрещено! – с ужасом вскричал Мак-Пантиш.
– Что именно?
– Дама не должна подниматься в комнату джентльмена! Здесь приличная гостиница!
А вот замечания такого рода делать как раз и не следовало!
– Уж не пытаетесь ли вы намекнуть, мистер Мак-Пантиш, что я недостойна уважения? – сухо бросила Иможен.
– Избави меня Бог, мисс Мак-Картри!
– Или, может, мне закрыт доступ в вашу гостиницу?
– Конечно, нет!
– Имейте в виду, мистер Мак-Пантиш, я все-таки дочь капитана Мак-Картри, а к моему отцу тут все относились с должным почтением!
– Разумеется, мисс, разумеется…
– И папа не потерпел бы, чтобы его единственную дочь оскорблял какой-то чужак!
– Чужак?
– Вы ведь родились не в Каллендере, правда?
– Нет, в Комри…
– Значит, вы здесь человек посторонний. А теперь – довольно, мистер Мак-Пантиш! Я и так потеряла из-за вас слишком много времени. В какой комнате живет мистер Мортон?
– В седьмой.
– Спасибо.
Хозяин «Черного Лебедя», как потерянный, смотрел вслед Иможен. Глядя, с какой непреклонной решимостью она поднимается по лестнице, бедняга чувствовал, что всякое сопротивление бесполезно. Возвращаясь в комнатушку, где остывал его завтрак, Мак-Пантиш вспоминал, как его бабушка уверяла, будто огненно-рыжие мужчины и женщины поддерживают тайную связь с дьяволом. И трактирщик пришел к выводу, что старуха была на редкость проницательной особой.
Добравшись до двери седьмого номера, Иможен постучала с лишь ей одной свойственным тактом. Этот грохот мог бы разбудить всех постояльцев на обоих этажах гостиницы. Мак-Пантиш тоже его услышал, но только вздохнул с величайшим смирением и принялся меланхолически пережевывать кусочек мяса, уже покрывшийся пленкой холодного жира. Не получив ответа, мисс Мак-Картри повернула ручку, и дверь открылась.
– Мистер Мортон! – позвала Иможен, просовывая голову в щель.
Тишина. Шотландка нетерпеливо распахнула дверь настежь.
– Мистер Мортон, вы у себя?
Да, мистер Мортон был у себя, но ответить никак не мог, ибо гело его с веревкой на шее тихонько покачивалось на стенной вешалке. Сначала Иможен почему-то подумала, что, наверное, старик почти ничего не весит, потом – об упорстве, с каким он хотел покинуть этот мир, поскольку согнутые в коленях ноги почти касались земли. Наконец, оценив положение, мисс Мак-Картри едва не позвала на помощь, но передумала и, крепко заперев за собой дверь, вышла.
Услышав на лестнице шаги Иможен, Мак-Пантин немного удивился, что ее беседа с англичанином заняла так мало времени. Но он настолько обрадовался уходу опасной гостьи, что, не раздумывая, побежал прощаться.
