Лягушки королевы. Что делала МИ-6 у крейсера «Орджоникидзе» - Геннадий Евгеньевич Соколов

Генеральный директор британской контрразведки МИ–5, внимательно слушавший выступление министра иностранных дел, коротко рассмеялся и, посмотрев через плечо соседа, бросил быстрый взгляд на сэра Джона Синклера. Тот не пожелал ответить ему встречным взглядом. Руководители МИ–5 и МИ–6 не испытывали друг к другу особых симпатий.

Дик Уайт занял место руководителя в Леконфилд-хаус на Керзон-стрит 1 сентября 1953 года после того, как сэр Уинстон Черчилль отправил на пенсию прежнего директора МИ–5 сэра Перси Силлитоу. Престиж последнего в высших эшелонах британской власти никогда не был высок и оказался явно поколеблен после бегства в СССР Гая Берджесса и Дональда Маклина.

На Уайт-холле все прекрасно понимали, что назначение в послевоенном сорок шестом на должность Ди-Джи какого-то констебля, значительную часть жизни проработавшего в южно-африканской полиции и не имевшего ни малейшего представления о контрразведке, было своего рода местью службе безопасности со стороны ее откровенного противника лидера лейбористов Клемента Эттли. Его партия, как известно, одержала победу на всеобщих выборах 1946 года, сместив с поста руководителя страны триумфатора победы над фашизмом Уинстона Черчилля.

Для левых сил МИ–5 всегда ассоциировалась со слежкой и выявлением неблагонадежных, с хитроумными провокациями вроде сфабрикованного службой безопасности накануне парламентских выборов 1924 года письма Зиновьева английским коммунистам.

Публикация той фальшивки, призывавшей разжечь огонь пролетарской революции на Британских островах, помогла консерваторам выиграть выборы и похоронить честолюбивые планы первого в истории страны лейбористского правительства.

Назначение аутсайдера на пост Генерального директора МИ–5 должно было, по замыслу Эттли, помочь очистить британскую службу безопасности от патологической ненависти к левым. В итоге службу оставили многие профессионалы, не сумевшие найти общего языка с лейбористом-полицейским. Оставил МИ–5 и ее зам Гай Лидделл, которому многие прочили кресло шефа. А ведь никто лучше него не знал коммунистическую сеть в Великобритании. Ушел, хлопнув дверью, и полковник Тар Робертсон, руководитель отдела, который в годы войны провернул ставшую хрестоматийной операцию «Даблкросс». Операцию, в рамках которой МИ–5 перевербовала четыре десятка немецких агентов и организовала через них поставку в Берлин хорошо продуманной дезинформации, спутавшей абверу все карты.

Никак не мог сработаться с сэром Перси Силлитоу и Дик Уайт, возглавлявший в ту пору основной отдел службы — отдел В, занимавшийся непосредственно контрразведкой. Он даже собирался подать в отставку, не находя в себе сил работать с руководителем, мало разбиравшемся в порученном ему деле. Но преданность службе все же взяла верх.

Выпускник Оксфорда, Мичиганского и Калифорнийского университетов, сэр Дик Уайт не был военным человеком, но был настоящим интеллектуалом и высококлассным специалистом. Кроме того, он был сравнительно молод: в год назначения на пост Ди-Джи ему исполнилось всего сорок семь лет. За это, равно как и за принадлежность к контрразведке, его недолюбливали многие военные чины, в том числе и генерал-майор Джон Синклер. Для него сэр Дик был «белой вороной» и презренным сыскарем.

Но те, кто на первых порах не принимал моложавого шефа службы безопасности всерьез, глубоко заблуждались. Да, Дик Голдсмит Уайт не служил в армии и начинал свою карьеру лишь школьным учителем в Кройдоне. Но у него за плечами были годы контрразведывательной работы в Мюнхене накануне войны, опыт ведения такого крупного агента, как сотрудник германского посольства в Лондоне Вольфганг Зу Путлиц, и, наконец, годы непосредственной работы против русской разведки на посту руководителя отдела В.

Не случайно поэтому, что именно Дик Уайт, человек, достаточно сведущий и опытный в делах вверенной ему службы, ознаменовал свое назначение на должность шефа МИ–5 крутой реорганизацией британской контрразведки. В ней были оставлены те же шесть базовых отделов с А по F. Но был упразднен отдел по военному взаимодействию и создан новый — кадровый. Именно в этом новом отделе В, по замыслу сэра Дика Уайта, должна была быть создана надежная система подбора, расстановки и контроля за персоналом, работающим с государственными секретами. Система, не допускающая или хотя бы сводящая к минимуму возможность вражеского проникновения в британские секретные службы, в режимные министерства и ведомства.

Такая система контроля в стране отсутствовала. Не было ее и в разведке. Дик Уайт начал с главного — приступил к созданию структуры строгого отбора и проверки кадрового состава, которая, словно сито, отсеивала бы из числа претендентов на секретную работу тех, кто имел слабости к наживе или спиртному, сексу или политическим авантюрам, — словом, всех потенциальных рекрутов для разведки противника.

Скандальные процессы над так называемыми «атомными шпионами», работавшими помимо США и в Эй-И-Эй, Управлении по атомной энергии Великобритании, выдавшими русским содержание английского проекта «Тьюб Аллойз» и американского Манхэттенского проекта, заставили Дика Уайта осознать настоятельную необходимость создания в стране эффективной сети кадрового контроля.

Гай Берджесс и Дональд Маклин

Но особое беспокойство у нового шефа МИ–5 вызывало расследование обстоятельств побега из страны бывших сотрудников Форин-офис Гая Берджесса и Дональда Маклина.

Оно недвусмысленно ставило под подозрение целый ряд высокопоставленных лиц, в том числе и сотрудников британских спецслужб. Но прямых доказательств ни против бывшего офицера СИС Кима Филби, ни против продолжавшего активно сотрудничать с МИ–5 Энтони Бланта, ни против служащего казначейства Джона Кернкросса у контрразведки не было.

Уайт интуитивно чувствовал, что эта пятерка связана между собой, — на это указывало хотя бы их совместное прошлое в Кембридже, — но был бессилен это доказать. Медленно продвигалось и совместное с Эн-Эс-Эй — Национальным агентством безопасности США — раскодирование шифрованного радиоперехвата русской агентурной сети, так называемый проект «Венона», обещавший дать хотя бы ниточку, ведущую к агентурной сети русских.

Многочисленные допросы ряда подозреваемых и длительная слежка за ними также пока не приносили желаемых результатов. Для Дика Уайта это означало одно: шпионская сеть русских в Великобритании продолжала активно действовать. И этот вывод не давал ему ни сна, ни отдыха.

Заседание кабинета министров настраивало шефа контрразведки на философский лад. Дик Уайт с любопытством прирожденного сыскаря, пока шли выступления, изучал лица и реакцию присутствовавших на ход заседания.

Селвин Ллойд

Гарольд Макмиллан

Гарольд Макмиллан, например, без особого интереса следил за выступлением Селвина Ллойда, с трудом скрывая свое пренебрежение к мнению новоиспеченного министра иностранных дел, занявшего его кресло всего четыре месяца назад, в канун Рождества.

Сэр Энтони Иден, похоже, напротив, был весьма доволен посредственным выступлением Ллойда. Оно лишь подчеркивало непререкаемый авторитет премьер-министра в международных делах. Даже