В зоне листопада - Артем Полярин

– А что в Мнемонете плохо и вредно?

Ответить Никон не успел. Берестов встал, быстро оделся, попрощался, слегка поклонившись, и удалился. Оставил хозяина кабинета в тягостном, подвешенном, незавершенном состоянии. Бесформенный дискомфорт, побуждающий к поиску способов его устранения, влился в форму вопроса еще звучавшего в пространстве между бежевыми стенами, увитыми плющем. Что плохо и вредно в Мнемонете? Агломерат из переживаний и логики за минуты разросся до пределов поля внимания. Заполонил Никона и окружающий его мир. Что плохого в Мнемонете? Вопрос пошатнул, подтолкнул в сторону из наезженной колеи. Никон не столько усилием воли, сколько благодаря якорю привычки устоял. Удержался в русле. Постарался изгнать вопрос за пределы поля внимания. Лишить его энергии своих переживаний. Получилось. Спустя некоторое время стало легче. Привычные краски и ритмы вернулись. Произошедшее накануне, затянуло туманом.

Глава 7.

Собираясь к следователю, Никон чувствовал себя ленивым безответственным студентом перед зачетом. Не со всеми пришедшими от Мартина достаточно пообщался. А у тех, кому уделил много времени, достойных внимания материалов собрал мало. Считай – вообще ничего не собрал. Да и не хотел. Противилась душа его такой задаче. Даже сухой анамнез с цифрами и графиками считал он информацией личной и конфиденциальной. Рискнул поспорить об этом с Катрин, зная – придется выдержать трехчасовое внушение и еще сильнее подпортить отношения. Мадам мысль о том, что выявление преступника может не стоить нарушения прав множества абонентов, отвергла. Это женщина, положившая свою жизнь на алтарь правил и инструкций? За то, чтобы перекопать жизни тысячи человек вопреки уставу Мнемонета? Двойные стандарты! Ничего, выдержал. Ушел с чистой совестью и горькими мыслями о двуличных педантах.

Переживания оказались напрасными. Следователь в деле поиска подозреваемых продвинулся не дальше Никона. Он еще не сталкивался с такой постановкой задачи. Не знал, по каким критериям отбирать кандидатов. Увяз и запутался в предположениях, подключенных к следствию аналитиков. Сомневался, что убийца вообще может оказаться среди абонентов. Первое, чем он поинтересовался у Никона, было скорее вопросом общим научно-техническим, чем частным. Он спросил, знаком ли оператор с содержанием скрипта психозондирования?

Никон еще больше почувствовал себя студентом, но уже твердо владеющим материалом. Вопрос этот ему был нужен. Размышления о том, можно ли раскрывать сырые данные психозондирования входил в цикл общих размышлений о конфиденциальности и морально-этических нормах.

Вообще вся диагностика в Мнемонете по сути представляла из себя психозондирование. Метод древний. Около ста лет назад разработанный советским ученым. Заключается в регистрации и последующем анализе реакций на набор стимулов. Если стимул значим для респондента, последний реагирует на него отлично от реакций на другие, нейтральные стимулы. Так когда-то работал полиграф.

Специально созданные нейронные сети позволили делать подробные снимки когнитивной схемы испытуемого в нужных областях. Технология регистрации возбуждений нейронов с большим разрешением, в сумме с анализом других физиологических реакций, превратили древний полиграф в инструмент для чтения мыслей.

Вот к такому-то чтению мыслей Никон и относился очень настороженно. Одно дело – результаты обычных опросников или проективных методик. Они хоть и содержат секреты, но в таком виде, как их раскрыл испытуемый. Другое дело – чрезмерно подробная модель, которая содержит в себе тайны из самых глубоких уровней бессознательного. Рентген души.

Конечно, сотрудники Мнемонета не имели доступа ко всем этим подробностям. Данные в зашифрованном виде надежно хранились на сервере. Диагнозы ставила экспертная система, за считанные секунды делавшая многоуровневый анализ модели психики и выносившая вердикт. Сотрудники работали с общими результатами. Но ведь, кроме рядовых специалистов полевого уровня, были еще администраторы серверов, программисты, менеджеры. Все интересующиеся. Кто знает, сколько исследований провели на собранной за несколько лет величайшей в мире базе психологических данных?

По сути, применение психозондирования в следственных мероприятиях – тоже исследование, с полагающимся в таких случаях статистическим анализом и подбором критериев оценки. С содержанием скрипта Никон знаком. Скрипт ему не понравился – перевод англоязычной версии, изредка применяемой на западе в подобных случаях. Адаптацией никто не заморачивался. Спешили. То, что каждый из испытуемых потратит полчаса времени на неоптимальный скрипт, никого, похоже, не волновало. Результат получился соответствующим. Согласно выведенным критериям, в список потенциальных похитителей и убийц попали в основном женщины и подростки. Все это уже целую неделю и расстраивало следователя.

– Составители скрипта промазали, – заявил следователю Никон. – Топорная работа. Не учли местные особенности. Не учли возможные отношения убийцы с Мартином. Не учли особенности личности Мартина, в конце концов.

– Так что, думаете, нет смысла использовать эти результаты в работе?

– Такие результаты лучше, чем ничего, – практично заметил Никон. – При необходимости Вы можете с их помощью если не искать, то хотя бы проверять или подтверждать.

– Да, действительно. Вот об этом я и хотел вас попросить. Вы могли бы откорректировать систему критериев для уже имеющихся данных?

– Почему Вы решили, что я могу это сделать? – насторожился Никон.

– Ваш эээ… супервайзер, рекомендовал вас как человека, разбирающегося в психодиагностике, статистическом анализе и математическом моделировании.

«Ну, спасибо за дополнительный головняк», – подумал про себя Никон, проклиная лукавую женщину.

Вслух, на всякий случай, задачу усложнил:

– Вы понимаете, что из таких данных сложно вытащить полезную Вам информацию?

– Вот, Вы мне объясните! – воскликнул следователь. – За что наши налогоплательщики отдают проценты со своих нищенских зарплат? Почему как и раньше происходят убийства? Да еще и в вашей конторе? А вы мне говорите, что не в состоянии использовать даже те средства, которые имеете.

– Да откуда я знаю!? – воскликнул Никон в сердцах. – Вы с этими вопросами обратитесь к руководству.

– Ха-ха-ха, – рассмеялся Сергей Петрович. – Вы, молодой человек, подталкиваете меня на опасный шаг.

– А вы задаете опасные вопросы.

– Ладно, – смягчился следователь. – Буду благодарен Вам за любой результат.

Вручив ключи доступа к необходимым базам данных, отпустил размышлять о загадочном многоличии людей, которое делает их совершенно непредсказуемыми и оттого опасными.

Глава 8.

Никон посчитал опасным и унизительным просить Катрин корректировать его баланс для отдыха. Вообще не хотел ее ни о чем просить. Для человека, который правила возносит выше человечности, такая просьба прозвучит как оскорбление. Устав категорически запрещает положительную обратную связь. Абонент не может просить своего аналитика корректировать свой или чужой баланс. Также и полевой специалист не имеет право просить об этом супервайзера.

Обратная отрицательная связь – пожалуйста. Если ты в здравом уме и доброй памяти, можешь ограничить степень коррекции. Снизить допустимый предел изменения параметров до минимальных двух процентов. Имеешь право. Это право может быть оспорено в некоторых случаях. Необходимо постановление местного суда. Но таких случаев бывает мало.

Запреты введены для того, чтобы блокировать незаконное вмешательство в баланс и взяточничество. Очень соблазнительно заплатить за постоянно хорошее настроение, свое или сварливой жены. Или можно попросить сделать девушку в нужное время более доверчивой, податливой или даже озабоченной. Или мужчину. Или сделать так, что кто-то будет не в силах бороться со сном в полдень. Или не будет спать трое суток. Или простит даже самые страшные грехт. Возможностей для того, чтобы получить деньги за незаконную коррекцию сотни.

Контроль действий операторов является одной из функций супервайзеров. Все ручные коррекции заносятся в отдельный журнал. Сортируются по степени влияния. Сначала анализ делает экспертная система Мнемонета. Наиболее интересные или необычные, непонятные машине случаи, просматривает супервайзер.

Инструкции и контроль существуют для того, чтобы начальство не ведало о действиях подчиненных. Если у тебя хватает ума, чтобы обосновать свои решения, ты можешь смело брать деньги за коррекцию баланса. Главное, чтобы заказчик не подвел. Не настучал. Не подсунул меченые деньги, полученные у супервайзера. Бывало и такое.

Катрин вызвала Никона как раз для того, чтобы он обосновал некоторые коррекции. Первые слова подтвердили его опасения. Она так и сказала, вместо приветствия, мило улыбаясь: