Волчица и пряности. Том 9. Город противостояния. Книга 2 из 2 - Исуна Хасэкура

– Ммм, – кивнула Хоро и хлопнула Коула по голове. Похоже, Лоуренс и Коул были в ее стае в равном положении.

– Объясните, – попросил Коул, и Лоуренс начал объяснять.

Было уже довольно поздно, так что просьбу принести еще вина владелец постоялого двора встретил зевком. Лоуренс ожидал, что либо Ив, либо Киман за ними пришлют, однако никто не приходил. Он так волновался, что к своему вину едва притронулся. Впрочем, он знал, что беспокоится напрасно. Хоро, как обычно, напоила Коула. Убедившись, что мальчик уснул, она сама откинулась на кровать.

– Если его не напоить, он откажется спать на кровати.

Так она сообщила Лоуренсу. Это ее способ проявлять ласку? Вообще-то больше похоже было на насилие.

– Ладно, на сегодня последнюю бутылку – и хватит.

Нельзя сказать, что это было «возмещение», но, поскольку сегодня Лоуренс дважды показал себя тупицей, он покорно согласился купить вино. Разумеется, Хоро рассчитывала именно на это… но она явно была разочарована, что он не пытался сопротивляться. На слова про «последнюю бутылку» она должна была бы отреагировать презрением, но предпочла промолчать. Хитра, как всегда… настоящая Мудрая волчица.

– Если бы ты научился не изливаться так, было бы еще лучше.

Эти слова она произнесла, сев на край кровати и сунув кончик хвоста Коулу под голову; Лоуренс протянул ей бутылку. Конечно же, она хотела, чтобы Лоуренс не отвечал на эти слова, но он не мог допустить такой детскости… а то Хоро бы так обрадовалась, что виляние ее хвоста разбудило бы Коула.

Он ответил, тщательно подбирая слова:

– Быть может… но те, кто притворяется сильнее, чем они есть, рано умирают. Так даже у наемников. Изливаться полезно.

– Дурень, – недовольно ответила она, потом, взяв Коула за ухо, приподняла его голову, чтобы вынуть из-под нее хвост. Лоуренс удивился, что она так груба, но тут увидел струйку слюны, стекающую у мальчика изо рта.

– Не могу позволить себе беспечность.

При этих словах Лоуренса Хоро вздохнула и погладила хвост. Лоуренс наблюдал за ней и Коулом, кидая в рот жареные чечевичинки; потом подошел к окну, открыл ставни и выглянул наружу. Там виднелись лишь возвращающиеся домой пьяницы.

Когда никакого праздника нет, а пьяных довольно много – это плохой знак для города. Поскольку этим кварталом правили северные землевладельцы, ясно было, что город рассыпается. Нарвал вполне мог перевернуть ситуацию с ног на голову. Его важность становилась все яснее и яснее.

– Ты смотришь на улицу, когда я здесь?

Хоро пересела на стул и принялась поедать чечевицу Лоуренса. Радостно-нахальный звук ее жевания вдохнул радость и в Лоуренса.

– Все-таки мы должны быть готовы к бегству.

Похоже, Хоро этот ответ удовлетворил. Она хихикнула и подобрала упавшую на стол чечевичинку.

– Это верно. Эй… а ты со мной не выпьешь? Пить одной скучно.

Хоро потыкала в чашку Лоуренса, все еще почти полную. Лоуренс уставился на свое вино, осознав вдруг, что пока даже одной чашки не выпил.

– Почему бы и нет. Похоже, сегодня для нас писем уже не будет.

– Не уверена.

Сидя за столом напротив Хоро, Лоуренс озадаченно взглянул на нее.

– Э?

– Лисы отлично видят в темноте.

Он покачал головой, потом пожал плечами.

– Тогда мне тем более надо выпить.

– Хмм?

– Если я напьюсь, мне не придется думать о том, что меня используют.

Хоро широко ухмыльнулась; из-под губы показался клык.

– Дурень. Для защиты от мыслей нужно спать, иначе история закончится слишком быстро.

– Но если добыча так поступает, волчица может поймать ее раньше, чем лиса, верно? – парировал он.

На свет выглянул второй клык.

– Трудно сказать. Добыча всегда показывает мне живот. Глупо не съесть ее как можно скорее. Она ведь может стать опасной.

У Лоуренса не оставалось иного выхода, кроме контратаки.

– В таком случае тебе не следует так беспечно показывать мне хвост. Если ты и впрямь хочешь, чтобы я стал твоей добычей, не давай мне ухватиться за него.

– Ты не посмеешь… ты хочешь, чтобы я это сказала?

Даже Лоуренс потерял бы самообладание, услышь он такое от девушки, которая сидит, опершись локтями о стол, положив лицо на ладони и подергивая ушами. По Хоро было видно, что она на охоте. Но Лоуренс решил отхлебнуть еще вина, а потом продолжить атаку.

– Ты что-то скрываешь насчет нарвала, верно?

В итоге, однако, врасплох оказался застигнут он сам. Хоро, только что улыбавшаяся и державшая чашку у губ, резко дернулась. Если она притворялась, то Лоуренс уже проиграл… но она не притворялась. Ее взгляд метнулся в сторону – она явно осознала, что не сумела скрыть тревогу. Закусив губу, она вновь уставилась на Лоуренса.

– Я удивлен еще сильнее, чем ты.

Похоже, дипломатия Лоуренса сработала. Сделав глубокий вдох, она застыла на секунду, потом выдохнула.

– Вот поэтому-то ты такой дурень, – укоризненно произнесла Хоро, допивая свое вино. Лоуренс знал, что перевес на его стороне, но не мог заставить себя нанести следующий удар. Он самому себе казался ребенком, ожидающим наказания.

– Даже когда у тебя такое лицо, я все равно не скажу тебе то, что ты ждешь. Не хочу.

С этими словами Хоро отвернулась. Она притворялась, что сердится, но это выглядело так по-детски… она явно нарочно. Но она всегда была на два шага впереди него – иногда чтобы загнать его в ловушку, иногда чтобы держаться на безопасном расстоянии на случай возможной атаки.

Когда Лоуренс пытается прочесть ее намерения, самое важное – следить за ушами и хвостом. Как жители лесов и охотники общаются дымовыми сигналами, так Лоуренс читает еле заметные знаки, которые Хоро невольно подает. Она сейчас действительно пыталась скрыть смущение… невольно Лоуренс усмехнулся, сделав такое открытие.

– Если ты посмеешь издать еще хоть звук, я вправду рассержусь.

Она закрыла глаза и отвернулась. Лоуренс колебался какое-то время, рассмеяться или нет, но решил в итоге молча поднять чашку и сделать глоток. Ни на что другое он не осмелился.

И все же. Раз Хоро знает про нарвала, она может знать и легенду про него… ту, в которой человек обретает бессмертие, вкусив его плоть, и исцеляется от любых хворей, вкусив его бивень. Чего же она боялась, прожив так долго? Лоуренс мог лишь вспоминать, о чем Хоро ему говорила во время их путешествия.

Даже Хоро не могла знать всего при рождении; она, конечно же, была непослушным ребенком, обожающим дурацкие выходки. Однако после всего этого, даже если шанс был мельчайший из мелких, она вполне могла пожелать… пожелать перекинуть мостик между столь разнящимися жизненными сроками.