Волчица и пряности. Том 9. Город противостояния. Книга 2 из 2 - Исуна Хасэкура

Рейнольдс принял предложение Лоуренса сесть, но, когда тот предложил вина, он сперва помотал головой. Впрочем, быстро передумал.

– Пожалуй, чуточку. По крайней мере ты не пьян… я не зря потратил время.

Комната бродячего торговца была не настолько роскошной, чтобы ублажить нежданного гостя. Лоуренс налил немного вина в чашку, из которой пил Коул. Рейнольдс застенчиво улыбнулся.

– Ты пришел по поводу нарвала?

Судя по тому, какое время выбрал Рейнольдс для своего визита, вполне логично было предположить, что он считал, что Лоуренс уже осведомлен о ситуации. Он ведь прочел рекомендательное письмо Ив, а любой, у кого есть такое письмо, должен с легкостью узнавать все, что происходит в Кербе… по крайней мере так можно предполагать.

Лоуренс не стал утруждаться, спрашивая, откуда Рейнольдс узнал его адрес. Его знал даже Киман, хоть и жил на другом конце города. Для городского торговца Лоуренс – просто мушка, залетевшая в паучью сеть.

С этой мыслью Лоуренс сел.

Рейнольдс кивнул и тем же заискивающим тоном, что и раньше, произнес:

– Я практически разорен. Я надеялся, что ты, господин Лоуренс, что-нибудь знаешь.

Лоуренс припомнил слова одного пьяного торговца; тот говорил, что женщина в свете солнца и в свете свечи выглядит совсем по-разному… это была истина, и относилась она не только к женщинам, но и к торговцам. Рейнольдс вел себя так, как и должен себя вести загнанный в угол владелец маленькой лавочки. Но если бы все так и было, он не пришел бы сюда в столь поздний час. За словами Рейнольдса скрывалось очень, очень многое.

– Прости, мне известно не больше, чем тебе.

– Ты ведь был в Лидоне, правда?

Если Рейнольдс так сразу приступил к делу, значит, времени действительно было в обрез… хотя возможность, что просто это был его стиль обращения с торговцами, тоже оставалась. Лоуренс медленно отвел глаза, потом так же медленно повернулся к Рейнольдсу опять.

– В Лидоне?

Способность Лоуренса сохранять бесстрастное лицо и холодный рассудок была его величайшей защитой не только от других людей, но даже от великой Хоро. Лицо Рейнольдса застыло – видимо, он был поражен, что Лоуренс лжет и не краснеет.

– Ложь сейчас не принесет добра никому из нас. Я знаю, ты там был.

Рейнольдс поставил чашку на стол и протянул к Лоуренсу руки. Это был обычный жест, призывающий к честности, но в разговоре с торговцем он не имел смысла. Лоуренс задумался. Рейнольдс знал, что Лоуренса отвозили к Ив, но не знал цели визита… пусть и дальше не знает.

– Господин Рейнольдс, я полагаю, ты не поверишь, если скажу, что просто зашел в гости к другу.

Лоуренс вздохнул, словно сдаваясь. Такое притворство даже Хоро, умеющая распознавать любую неискренность, почувствовала бы с трудом. В этом мире полуправда бывает так же опасна, как ложь.

Лоуренс продолжил.

– Госпожа Ив рассказала мне, что происходит в городе. И, разумеется, я ей ответил: «И вот в этой подозрительной ситуации меня приглашают в какое-то подозрительное место, да еще и подозрительным способом».

Со стороны кровати до Лоуренса донеслось шуршание материи. Похоже, Хоро перевернулась на другой бок – видимо, чтобы скрыть ухмылку.

– Она, судя по всему, в довольно странном положении… Ее лицо было спокойно, хотя она явно думала о множестве вещей сразу… но в итоге она решила, что делиться со мной всем этим не стоит.

– Правда?

Глаза Рейнольдса округлились. Сейчас его выражение лица было куда более естественным, чем предыдущее, подобострастное.

– Правда.

Чем проще и прямее Лоуренс будет держаться, тем более убедительным это будет выглядеть. Какое-то время Рейнольдс смотрел на него, потом вздохнул и расслабил мышцы.

– Прости мою невежливость.

– Ничего, ничего… ты нервничаешь, это понятно. Это для тебя так много значит?

Подобного рода смена тона во время разговора – обычный трюк; так что, хотя Рейнольдс вроде расслабился, Лоуренс знал, что бдительности терять нельзя.

– Нет, я нервничаю, потому что рискую остаться абсолютно не у дел.

Он вздохнул и подвигался на стуле. Лоуренс вспомнил, что из Торгового дома Джин высасывают соки здешние землевладельцы. Иногда попавшим в такое положение торговым домам можно помочь, но чаще их бросают на произвол судьбы, как только они перестают быть полезными.

Когда жизнь делает поворот к худшему, дружба часто рушится. Так устроен мир. Жизнь торговцев оказывается под угрозой нередко, и потому эта суровая истина знакома им очень хорошо.

Более того, у Рейнольдса уже была неважная репутация – он вел прибыльную торговлю в бедном северном квартале и не тратил денег на то, чтобы купить себе поддержку других. Вполне предсказуемо, что, как только он остался один, ему пришлось туго.

– Ты уже должен знать многое. А у меня по-прежнему хорошие отношения с многими влиятельными людьми в городе.

Было бы лучше, если бы он сказал это, просто желая показать свой вес. Однако слова Рейнольдса были очень важны. Он ожидал, что Ив поведала Лоуренсу немало. Более того, из-за нарвала он втайне пришел к Лоуренсу поздно ночью. Лоуренс начал понимать, о чем он думает.

Он решил, что в этой суматохе вокруг нарвала Ив будет важной фигурой – по крайней мере достаточно важной, чтобы знать о нем все. И верно, совсем недавно Ив с легкостью раскрыла Лоуренсу много того, что впоследствии подтвердилось.

– Но я думаю, ты занимаешься торговлей медью, тогда почему…

Рейнольдс улыбнулся уклончивым словам Лоуренса и, почесав нос, уставился куда-то в пространство – то ли замышляя что-то, то ли просто не зная, что сказать. Лоуренс отхлебнул вина и стал ждать, когда Рейнольдс продолжит. Вскоре тот поднял голову.

– Это как в тот раз, когда ты пришел и стал расспрашивать про кости бога-волка. Я подумал, что нынешняя суматоха поможет мне снова подняться на ноги.

Он поскреб свое гладкое лицо. Улыбался он совершенно бесхитростно – весьма необычно для торговца. Лоуренс был сбит с толку… принимать слова Рейнольдса как есть было непросто. Торговый дом Джин действительно был в тяжелом положении, и Рейнольдс действительно хотел сбросить с себя ярмо северных землевладельцев.

– Я пришел сюда с крохой надежды, что смогу связаться с «волчицей реки Ром»… но, ха-ха… похоже, я лишь досаждаю тебе. Прости.

Он жалко улыбнулся, и его лицо расслабилось. Лоуренсу нечего было сказать, он мог лишь улыбнуться в ответ. Затем последовало молчание, нарушила которое в конце концов проворчавшая что-то во сне Хоро.

– Ах… так поздно уже. Еще раз прошу прощения.