О маленьких волшебниках и Петькиных друзьях - Валентина Чаплина

— Это ты? Мишка Васькин, Васька Мишкин?

— А ты Гришка Садоводчиков-Огородчиков?

— Уходи из моего сада, — рыкнул Гришка.

— И не подумаю, — услышал он спокойный ответ.

Был Гришка худой и несуразный. Всё у него тонкое — и шея, и руки, и ноги. Ноги такие длинные, будто ходули. Голова маленькая, как у голубя.

«Такая бы не застряла», — с завистью подумал Мишка.

Если сложить Гришку пополам, то получится Мишкин рост. А если поставить двух Гришек рядом, то получится Мишкин объём.

Вот какие были Гришка и Мишка по отношению друг к другу.

Был Гришка лентяй первый сорт и драчун. А на Мишку особый зуб имел.

Как-то раз, давно, Мишка на уроке сочинил про него задачку, и решали её всем классом. А задачка такая: сколько Григорий Садоводов за год, вычитая каникулы, выходные и праздники, промолчит у доски и прочешет в затылке, если на каждой арифметике будет молчать по десяти минут и чесать в затылке по семи минут?

Решать было интересно и весело. Не нашлось ни одного ученика, который бы не сделал эту задачку правильно. И с удовольствием.

Гришка за это хотел Мишку избить, но не решился, потому что тот был в другой весовой категории. Тогда он на русском подсказал Мишке неверные окончания глаголов, а сам тут же ответил правильно.

С тех пор отношения между Гришкой и Мишкой были сложные.

Гришка стал медленно подходить к забору. Голова не исчезала, а наоборот, лоб выпятила, будто собираясь бодаться.

— Подходи, подходи, — говорила она, — может, трусишь, провокатор? Ближе, ближе, а то я тебя плохо вижу.

Гришка остановился.

Мишка со всей силы дунул на волосы, которые лезли в глаза. Надо лбом взметнулся белесый лёгкий веерок и упал опять на прежнее место.

И вдруг Гришка понял, отчего Мишка стоит такой закорюкой и дует на волосы.

— А-а… Башку вытащить не можешь? Ха-ха-ха, ходячий задачник.

Гришка смело подошёл к Мишке, перед самым его носом сжал кулак и как стукнет… по доске.

Мишка даже не зажмурился. Даже не моргнул.

— Выбирай, что хочешь, — начал издеваться Гришка, — или чтоб я тебе в зубы дал или чтоб нос расквасил. Мне всё равно, что с тобой сделать.

— Ты лучше крапиву сорви, — спокойно, даже с улыбкой, ответил Мишка, — и крапивой меня. От неё, знаешь, какие красивые волдыри бывают! Только платочек возьми, а то обожжёшься!

— А вот и сорву! — обрадовался Гришка, — и так тебя разукрашу, сам себя не узнаешь. А ты что мне можешь? Ты ничего не можешь, красный помидор.

— Я всё могу! — гордо ответил Мишка. — Презирать тебя за это могу. И презираю.

Гришка молчал.

— Язык тебе показать могу, плюнуть в тебя могу, да не хочу пачкаться.

— Ах вот ты как? — разозлился Гришка. — Ладно. Сейчас доску отдеру. Вылезешь. И сразимся честно, кто кого.

Но доски не двигались с места.

— Батя навек приколачивал. Погоди, клещи принесу.

Быстро пошёл в дом. Потом обернулся, пофозил:

— Смотри, не вылези без меня. Всё равно догоню.

— Давай быстрей шевелись, — вызывающе крикнул Мишка, — а то у меня пройдёт охота драться!

Кричал он так потому, что над его головой послышалось угрожающее жужжание. Это была та же самая муха. Мишка сразу узнал её по голосу. Видимо, всё это время она сидела где-то рядом, терпеливо ожидая, пока уйдёт Гришка.

Муха кружила, явно прицеливаясь к Мишкиному носу.

Глава тринадцатая

Так вот кто шпион

Петька бежал так быстро, что чья-то помеченная чернилами курица взлетела на забор. Вдруг со стороны пустыря донёсся резкий, пронзительный свист. Так свистеть умел только Олег Маслов. Петька с Мишкой сколько ни пробовали, у них ничего подобного не получалось.

Петька припустил ещё быстрее. Внезапно впереди из-за поворота выскочила девчонка и понеслась ему навстречу. На девчонке было знакомое красное платье. Да это же Ксюшка! Петька замедлил бег. И тут из-за того же поворота появился Олег. Закричал:

— Держи! Лови! Хватай!

Петька растерянно остановился. Ксюшка приближалась.

— Подножку! Растяпа! Подножку!

Ксюшка со всего размаху рухнула на землю. Олег настиг её, хотел схватить, но Ксюшка неожиданно ловко подкатилась ему под ноги. Олег споткнулся и обидно плюхнулся носом в пыль.

Ксюшка вскочила, перепрыгнула через него и понеслась дальше. Когда Олег встал, она была уже далеко.

Всё случилось так быстро, что Петька даже толком сообразить ничего не смог. Молча и неподвижно глядел, как убегала девчонка. Вскоре она скрылась в переулке.

Увидев, как отряхивается Олег, Петька внутренне сжался. Эх, будет ему сейчас от закадычного! Но Олег сказал:

— Здорово ты ей подножку дал. Узнаю. Моя школа.

Правая сторона лица у Олега была в пыли, будто он боком лежал на земле.

— Ну ничего, следующий раз не уйдёт, — продолжал он. — У меня уже созрел новый план. Та операция будет называться «Мышеловка».

— Постой, — удивился Петька, — так это мы её втроём караулили на пустыре? Это Ксюшка — шпион?

— А ты думал! — ответил Олег.

— Так она же девчонка!

— Ну и что?

— Так ведь трое против одной?!

— Вот тебе и трое, а всё равно ушла! Тут десятерых надо.

— А если б не ушла?! — ужаснулся Петька. — Чтоб тогда?

Олег пристально посмотрел на него и перевёл разговор на другое.

— А Мишка где?

— Он в дыре, — монотонно ответил Петька, думая о своём.

— В какой дыре? — услышал он голос Олега как будто издалека. Потом голос приблизился. — Ты будешь отвечать, где Мишка?

Петька очнулся и объяснил. Олег рассмеялся:

— Так ему и надо.

Смех разбирал его всё сильней и сильней. Олег, схватившись за живот, уже совсем задыхался от хохота.

— Пускай постоит там! — еле проговорил он.

— А ты разве не пойдёшь выручать? — растерялся Петька.

Хохот оборвался.

— Выручать? Чего захотел! И ты не пойдёшь!

— Так он же там умрёт!

— Не умрёт! Предатели живучие!

— Кто предатель? — не поверил Петька.

— Тот, кто приказы нарушает.

Олег ткнул в Петькину грудь кулаком. Петька, потеряв равновесие, сел на землю.

— Это тебе гауптвахта! — приказал командир, — тут сидеть будешь. — Приду, проверю. Дезертиры!

Олег резко повернулся и зашагал от Петьки прочь.

Глава четырнадцатая

Что же делать?

Петька сидел на земле в пыли и чувствовал, какой он маленький и ничтожный. Дезертиры. Они с Мишкой дезертиры и предатели. Это сказал Олег. Тот самый Олег, который умеет так дрессировать собак, что они потом служат на границе. Тот самый Олег, который вёл через Волгу речной трамвай (у него есть знакомый капитан, и один раз он доверил Олегу руль управления). Тот самый Олег, стихотворение которого было напечатано в газете. И такой человек сказал, что они дезертиры и предатели.

Петьке захотелось скулить длинно и жалобно. По-щенячьи.

Он был противен самому себе. Как он будет теперь смотреть на друзей, товарищей, соседей и даже на прохожих? Все же сразу по его лицу узнают, кто он такой.

А бабушка? Мамина мама. Тут Петьке показалось, что он на минуту сунул голову в духовку. Уши его стали горячими, в них напряжёнными толчками отчётливо бился пульс. Это был стыд.

С бабушкой встречаться теперь совершенно невозможно. Петька бухнулся на землю прямо в пыльную траву лицом. Ему было не до новой чистой рубашки: ведь домой он всё равно не пойдёт. Никогда.

Давайте, ребята, на несколько минут оставим Петьку. Мужчина должен плакать в одиночестве. Я пока вам про его бабушку расскажу, вернее, даже про двух. Ведь с Петькой живут сразу две бабушки.

Одна обыкновенная, как у всех. Домашняя хозяйка. Вечно гремит на кухне кастрюлькиными крышками, а в свободное от работы время вяжет. Это папина мама. Она добрая, здорово умеет рассказывать сказки, да такие интересные, каких ни в одной книжке не вычитаешь. Главное, каждый раз новые. Петька до сих пор частенько просит её рассказывать, когда дома никого нет и не надо готовить уроки. Это очень хорошая бабушка.

А вот вторая бабушка — мамина мама, не только очень хорошая, а просто знаменитая. Такой ни у кого нет. Она будто и не бабушка вовсе, а свой парень, с которым здорово и весело дружить.

Во-первых, это учащаяся бабушка. Они с Петькой даже за одним столом уроки учат. У неё невозможное количество всяких научных книг дома. Она пока никому не дает их трогать, даже своему родному сыну — Петькиному дяде. Да ещё в библиотеке берёт столько книг, что всегда носит их в большой хозяйственной сумке.

Бабушка очень много читает и пишет. Ей нужно сдавать экзамен, который почему-то называется минимум. Но по тому, сколько она готовится, это должен быть не минимум, а целый максимум. Но самое легендарное в бабушке не это.

Петькина бабушка известна всем ребятам и даже почти всем взрослым в городе. Она — моржиха, то есть купается круглый год.